Михаил Ходорковский - Тюрьма и воля

Четвертое: внутриэлитные конфликты не следует разрешать с использованием методов, способных привести к усилению раскола общества по социальному, национальному или религиозному принципу.

Пятое: ни одна из групп не должна пытаться получить контроль над большей частью «силового» ресурса. Ни одна из групп не должна пытаться устранить из общественной жизни оппонентов (ослабить — да, но не устранить).

Переходя к предпочитаемой мной модели управления — я считал бы целесообразным укрепить полномочия парламента за счет передачи ему больших прав по контролю за распределением и использованием бюджетных средств. Бюджетный контроль я вообще считаю важнейшей прерогативой законодателей и формой их контроля над исполнительной властью. Для этого я вернул бы Думе Счетную палату, ввел бы институты публичных слушаний и парламентских расследований, существенно детализировал бы форму утверждаемого бюджета. Спроецировал бы аналогичные правила на регионы.

Необходима серьезная ротация в судейском корпусе, замена подавляющей части судей, не имеющих опыта, на практикующих судебных юристов «с репутацией» в регионах.

Для скорейшей реализации этой задачи можно пойти путем резкого упрощения «оформительско-бумажной» части следственной и судебной процедуры за счет сплошной аудио/видеофиксации при значительном сокращении «формальных действии», что высвободило бы не менее 30 % (а реально — 70 %) рабочего времени судей, следователей и адвокатов и быстро обеспечило бы необходимый кадровый потенциал.

Существенно расширил бы круг дел, рассматриваемых присяжными, и тем самым существенно укрепил бы авторитет суда. Сокращение формальных процедур и бумажной волокиты позволило бы свести процессы с участием присяжных к разумной длительности и расширило бы круг вовлекаемых в эту деятельность граждан.

«Сегментировал» бы полицию на федеральные, региональные и местные подразделения, а также по профессиональной специализации, сохранив за МВД исключительно координационные функции. Ни одно «вертикально управляемое» подразделение не должно иметь численность более 150 000 человек. Только таким способом можно обеспечить реальную управляемость и эффективность федеральных структур.

Ввел бы пятилетние «налоговые каникулы» (кроме НДС) во всех отраслях, не связанных с добычей сырья, импортом, табаком и алкоголем, повысив подоходный налог до (в максимуме) 20 %, посредством дифференцированной шкалы. Параллельно резко упростил бы налоговую и прочую обязательную отчетность до уровня, обеспечиваемого в среднем 1 % трудозатрат предприятия.

В сфере взаимодействия граждан с госаппаратом запретил бы законом любые формы документов, требующих более пяти согласований. Для совершенствования бюрократической системы можно было бы обратиться к грузинской модели. По оценке Мирового банка, на сегодняшний день в Центральной и Восточной Европе проще всего открыть бизнес в Грузии, поскольку здесь нужно меньше всего бумажек. Это позволило бы одновременно с повышением ответственности и сокращением численности государственной бюрократии резко сократить стоимость «вхождения на рынок».

Можно было бы перечислить еще множество практических шагов, смысл которых сводится к формированию необходимого кадрового потенциала, необходимого для решения задач управления, организации его воспроизводства, обратной связи и ротации (конкуренции).

Несомненно, люди от Путина начали уставать. Его «большой политический цикл» близится к концу. В современном мире это — 15 лет. А ведь вопрос не только в психологической усталости. Система «костенеет», становится все менее способной к изменениям. Собственные управленческие ошибки начинают «догонять», и продолжать списывать их на «лихие девяностые» все сложнее.

Что делать? Сталинскими методами менять элиту? Невозможно. Она и есть путинская опора. Значит, маскировать растущую неэффективность. Проходили. Знаем.

Кончится все внезапно. Закостеневшая система пропустит какую-то кризисную ситуацию, которая и взорвет котел. Локально-дворцовый переворот или глобально-массовые забастовки, перерастающие в революцию. Это — учебник.

Вариант более прагматичного поведения, с постепенной передачей власти новой элите, мне кажется менее вероятным, поскольку Путин показал себя человеком эмоциональным, рефлексирующим, чем легко пользуется его окружение. А окружение будет «тянуть» до конца, в надежде «перехватить» власть или уехать, что наивно — перехватит власть один, «переформатирует» всех. Никто никуда не сможет уехать, мир прозрачен, грешки накапливаются.

Тем не менее контролируемая смена элиты возможна при наличии международных договоренностей, являющихся определенной гарантией безопасности старой элите. Мне казалось, что путинский ход в 2008 году с назначением Медведева — шаг в этом направлении. Но, похоже, эмоции возобладали.

Новая элита способна осторожно провести необходимые реформы, создать и укрепить институты демократического государства, воспользовавшись тем, что общество будет выходить из апатии постепенно. Медведев начал делать необходимые шаги, но, не получив кадровых полномочий, довести принятые решения до реализации не смог. Ситуация неустойчивая. Хуже всего, что уходит время. В обществе накапливается протестный потенциал. Через несколько лет спокойно вести постепенные реформы станет невозможно.

Тем не менее если говорить о новой элите, то у меня с ними нет антагонистических противоречий.

Наверняка о многом я думаю, и многое я делал бы по-другому, но их шаги и мысли мне понятны и жесткого протеста не вызывают.

Верховенство закона, учет мнения структур гражданского общества, готовность объяснять свои шаги и слушать оппонентов, идти им навстречу, не считая это «подрывом» своего авторитета, отказ от коррупции как от метода управления госаппаратом, ограничение силовых способов воздействия — все это нормальная база для развития страны, постепенного разгребания завалов и перехода в «новое качество» (экономического, политического, общественного, государственного устройства).

Протяженность подобного переходного процесса до первых, полностью справедливых выборов? 10–15 лет. До создания всех основ современной экономики и гражданского общества? Поколение, 20–25 лет. Но начинать надо «вчера».

Главная проблема нашего общества — не радикальные течения. Они были, есть и будут всегда — такова жизнь, таков человек. Достаточно посмотреть на любую страну мира, включая самую благополучную Швейцарию.

Главная проблема нашего общества — крайняя инертность, апатичность, стремление переложить на кого-либо ответственность за свою судьбу: на начальника, мэра, президента.