Кристина Камаева - Чай, чапати, чили, чилим...

Припарковав Ambassador у ворот студенческого городка, мистер Сури Рао и водитель Умерш сопровождают нас на территорию колледжа, обнесенную крепостной стеной. Нас поражает буйная древесная растительность, настоящее раздолье для обезьяньих стай. Постройки в диких садах едва различимы. Прежде всего, нас ведут в общежитие. Мужчинам вход в это здание категорически запрещен, поэтому нас передают на попечение комендантше. Любопытные девушки с жасминовыми гирляндами в черных косах уже высыпали на крыльцо и причмокивают от удивления. "Сдается мне, это не общежитие для иностранных студентов", — шепчу я Жанне. А консул во Владивостоке уверял, что жить мы будем с иностранными студентами. Комендантша ведет нас по темному коридору и распахивает дверь в будущее жилище. Оторопь берет от скудости зрелища. Ладно, нет обоев и стены не крашенные, нет люстр и ковров, но и стекол на окнах тоже нет. Они зарешечены, как в тюрьме. Есть еще деревянные ставни, видимо их закрывают на ночь. В комнате стоят две голые железные койки, постелей не полагается, так что мы их покупали не зря. Только теперь нам понадобятся еще матрацы и одеяла. Заглянув в соседнюю комнату, примечаю, что местные девушки обходятся без таких мелочей, просто застилают кровати каким-то тряпьем. Окинув взглядом убогий интерьер, Жанна заявляет: "Остается спросить, где параша". Туалеты и душевые находятся в самом конце коридора. Впрочем, душевые — это просто краны в кабинках, а туалеты — дырки в полу. Надо набирать воду в ведра и поливать себя из ковша. "Твой любимый способ", — издеваюсь я. Выходим на улицу сильно озадаченные и удрученные.

— Мы здесь не останемся.

— ???

— Нам обещали общежитие для иностранных студентов.

— В Бангалоре нет специальных общежитий для иностранцев.

— Мы думали, что все будет по-другому. Это же просто тюрьма. Решетки. Никаких удобств. Вода холодная. Свет тусклый. Мы здесь заболеем и умрем.

— Так ведь это общежитие, — разводит руками Сури Рао, — надо приспосабливаться.

— Приспосабливаться? — возмущается Жанна. Это самое страшное для нее слово. — Мы не сможем здесь жить. В России совсем другие общежития. Светлые. С диванами, кухнями, электрическими плитами, телевизорами. С прекрасными туалетами, наконец, и горячей водой.

— Но здесь безопасно. В семь часов общежитие закрывается. Вам, иностранкам, ничего не угрожает, — не сдается Сури Рао.

— Нет!

— Трехразовое бесплатное питание!

— Нет!!

— Очень дешево!

— Нет!!!

Вот тут он наверняка пожалел, что мы такие коммуникабельные, и понял, что избавиться от нас будет не просто. В тот день нас устроили в дешевой гостинице в Виджай-нагаре. В комнатке были кровати, постели и отдельный санузел. После студенческого общежития она показалась настоящим люксом. В лавке для нас прикупили индийской еды и бананов. От угощения сразу возникла ностальгия, остро захотелось мяса. Необходимо было использовать сотрудников ICCR, пока они нас не покинули.

— Где продается мясо? — в два голоса спросили мы, пожевав пури и закусив их бананами.

— Ах! — изумился Сури Рао, закатывая глаза. Чего же он ожидал? Что мы махом приспособимся к национальной кухне? И вот мы снова в машине. Хлещет дождь. Оказывается, мы приехали в сезон дождей, а утром это нисколько не ощущалось. Реки воды текут по улицам, и прохожие бредут по колено в мутном потоке. Едем долго. Либо город очень большой, либо мясо продается только у черта на куличках. Стемнело. Темнеет в Индии уже в шесть часов. Доставив нас на место, водитель Умерш с Ambassadorом прощается с нами. Его рабочий день закончился, а может, лимит бензина истрачен. Сури Рао по воле долга идет с нами в ресторан. Увидев вывеску заведения, Жанна издает победный клич. KFC — цыпленок, жаренный по-кентукски. Сеть таких ресторанов имеется во многих странах. Мы заказываем зажаренного до золотой корочки цыпленка, салаты, картофель фри и кока-колу. Мистер Сури Рао со вздохом отказывается принять участие в пиршестве. Как истинный вегетарианец он не одобряет наши хищные вкусы. Город за окном сверкает броскими вывесками и разноцветными огнями. Мы запоминаем название улицы — "Brigade Road". Закупив впрок еды, идем под дождь ловить моторикшу. Сразу вымокают ноги, приходится подворачивать платье, но это помогает ненадолго. Рикша несется вперед по волнам, и вода захлестывает внутрь, как в шлюпку, попавшую в шторм. Мы прижимаем к груди самое дорогое, что у нас здесь есть, — коробочки с цыпленком KFC, их удается довезти сухими. На этом длинный день Сури Рао завершается, он едет домой, а мы идем к себе в комнату делиться впечатлениями.

На следующий день едем смотреть новое жилье в теологический колледж. Он еще больше, чем наш Махарани, похож на парк. Девушки в длинных монашеских платьях и косынках скромно ходят по тенистым аллеям. "Ясно, — усмехается Жанна, — теперь они нас в монастырь решили упечь. Наивные". Приставленная к нам вместо Сури Рао Леди Мэтьюс дорогой рассказывает о том, какие чудесные условия в христианских общежитиях, и как трудно найти там место. Но директор колледжа, хороший знакомый мистера Лобо, директора ICCR, обещал выделить нам "квоту". Все мы христиане и должны помогать друг другу. Знакомимся с условиями проживания в общежитии, но оказывается, что предложенная "квота" находится совсем в другом районе, а не на территории учебного заведения. Еле находим сараюшку с узкой щелью под крышей вместо окна. Это и есть "квота". Стоит на отшибе, изгороди нет, при желании любой может туда проникнуть. Даже леди Мэтьюс согласна, что здесь не хорошо, не безопасно. "Мне кажется, что лучше искать жилье самим", — шепчет Жанна.

Потом нас везут на прием. В Бангалоре приемы, то есть знакомство студентов с официальными лицами или просто с влиятельными людьми в городе, обычное дело. Не помню, чему именно был посвящен этот первый прием. Но мы познакомились с другими иностранцами, приехавшими учиться в Бангалор по программам обмена или за свой счет. Здесь были студенты из ЮАР, Японии, Кении, Уганды, Бангладеш, Ирана, Иордана и с Берега Слоновой кости. Нас угощали самым странным в моей жизни обедом. На огромном блюде были аккуратно разложены кучки непонятной консистенции, но очень ярких цветов: розовые, желтенькие, зеленые. Тут же подходили какие-то профессора и министры и интересовались: "Как вам нравится еда"? Хотелось спросить: "А это вообще съедобно"? И, как нарочно, ни одного мусорного ведра в обозримом пространстве. Заметив мой растерянный вид, негр с Берега Слоновой кости подошел познакомиться. На официальные приемы негры с удовольствием наряжаются в костюмы и галстуки, но иногда забывают надеть носки. Дружелюбный студент оттопырил карман своего костюма: "Да что там! Складывай все сюда". Сразу стало смешно и весело.