Алан Клейсон - Джордж Харрисон

Многие потребители и исполнители открыли для себя шик в умиротворяющей праведности, которая служила им, метавшимся между пристрастием к наркотикам и приверженностью к ценностям среднего возраста, своего рода отдушиной. Возродившийся религиозный пыл гнал людей в евангелические марши по городским улицам. Библия, Коран, а также «Chant And Be Happy» стали неизменным атрибутом книжных полок. На вечеринках во время бесед, изобиловавших такими словами, как «мантра» и «карма», раздавали сигареты с марихуаной, а из колонок стереосистем неслись звуки «Mud Slide Slim» Джеймса Тэйлора, «Machine Head» Deep Purple и «All Things Must Pass».

Эта поверхностная духовность послужила импульсом для многих, созревших прийти в лоно религии. В 1982 году Джордж «все еще получал письма, в которых говорилось: «Я провел в храме Кришны три года, но ничего и не узнал бы о Кришне, если бы вы не записали «All Things Must Pass». Подобно тому как Портсмутский симфонический оркестр популяризировал классическую музыку среди тех, кто иначе никогда не стал бы ее слушать, Джордж популяризировал Сознание Кришны. Возможно, Джордж не обладал таким же даром писать гимны, как, скажем, Чарльз Уэсли, но его «My Sweet Lord», признанная настоящим госпелом, ни в чем не уступала «I Will Bring To You» Тома Макгиннесса.

«My Sweet Lord», первый и наиболее успешный в плане продаж сингл с «All Things Must Pass», сместил с вершины британского хит–парада Клайва Данна спустя две недели после своего выхода. К февралю 1971 года он был Номером Один практически всюду. «My Sweet Lord» стала самой популярной песней года. Ее исполняли все — от новых рок–групп на телевидении до Джонни Матиса для рынка ночных клубов.

Столь широкая популярность имела и обратную сторону. Кое–кто заметил сходство «My Sweet Lord» с «He's So Fine» группы Chiffons. Аллен Клейн обратил внимание Джорджа на кавер–версию «He's So Fine» Джоди Миллер, в которой была детально воспроизведена аранжировка «My Sweet Lord» вплоть до бренчания акустической гитары, заменившей джазовые клавишные в версии Билли Престона, и песнопений на втором плане, где у Chiffons было «ду–лан–ду–лан–ду–лан».

Джорджа стали одолевать опасения по поводу того, что «Bright Tunes», звукозаписывающая компания, выпустившая «He's So Fine», может подать против него иск. В конечном итоге он сам выроет себе яму, прежде чем придет к заключению, что либо «Bright Tunes» все это было безразлично, либо они не имели достаточно доказательств для предъявления обвинения в плагиате. Однако проходили месяцы, а от «Bright Tunes» ничего не было слышно, и Джордж решил, что, наверное, паниковал напрасно. «Может быть, он надеялся, что ему поможет бог», — смеялся впоследствии Джон Леннон, когда Он не помог.

«My Sweet Lord» в своем падении столкнулась с яркой «What Is Life» (отвергнутой Билли Престоном), поднимавшейся в чартах. Несмотря на свое глубокомысленное название («Что такое жизнь»), эта вторая вышедшая на сингле вещь с «All Things Must Pass» представляла собой традиционную любовную песню. В «What Is Life», которой тамбурин Мэла Эванса придавал особую энергичность, было умело воспроизведено упрощенное риффовое клише. В Британии она была выпущена всего лишь на второй стороне сингла «My Sweet Lord», а ее кавер–версия в исполнении Оливии Ньютон–Джон — красивой вокалистки из Австралии, певшей в традиционном стиле, — вошла в Тор 20, как и «Something» Ширли Бэсси, стремившейся завоевать симпатии той части поп–аудитории, которая отвергала всю эту религиозную чушь, столь любимую хиппи. Проникновение Джорджа в эти сферы продолжилось посредством «Isn't It A Pity», спетой ирландской певицей Даной, в то время как в Ольстере зрела буря, и все исполнение оказалось еще пронзительней, чем оригинал или интерпретация Мэтта Монро.

Перед «What Is Life» Оливия Ньютон–Джон записала песню «If Not For You», в большей степени соответствовавшую «All Things Must Pass», нежели «New Morning». В то время как мультитрековый вокал Джорджа (George O'Hara Singers), звучные трубы и целый оркестр струнных наполняли многие другие треки «All Things Must Pass», те, что были сочинены Бобом Диланом, совместно с ним или же о нем, отличались более сдержанной эстетикой, свойственной альбому Дилана «John Wesley Harding». В одном из его треков — «Behind That Locked Door» — звучала стальная гитара покойного Пита Дрэйка. Аккомпанемент в «Apple Scruffs», посвященной фэнам, годами отиравшимся у офиса «Apple», практически сводился к губной гармонике и испанской гитаре, а по манере исполнения эта вещь была ближе к творчеству Дона Партриджа, нежели Дилана. Когда песня была записана, фэнов пригласили в студию прослушать это ценное, хотя и несколько запоздалое выражение признательности за дневные и ночные бдения, которые должны были вскоре закончиться с их взрослением, а также осознания того, что миф 1960–х под названием «Beatles» надолго переживет самих музыкантов.

Эрик Клэптон из бога вновь превратился в человека. После того как он достиг своего пика в Cream, только чудеса могли спасти его последующие проекты, даже при активной поддержке средств массовой информации. Эрик уже не мог или не хотел играть, как в Cream, а выдающимся певцом или композитором он никогда не был. Тем не менее ему всегда удавалось привлекать достаточное количество зрителей на свои концерты и обеспечивать места в чартах своим пластинкам. К редчайшим из них относится сингл «Tell The Truth» — монотонная песня, спетая хриплым голосом заядлого курильщика. Она была записана во время работы над «All Things Must Pass» под руководством Спектора. Джордж, довольный уже тем, что Клэптон попросил его сыграть на ритм–гитаре в этой вещи, был счастлив исполнить облигато на слайд–гитаре в «Roll It Over», записанной для второй стороны сингла. Он старался найти новое звучание, нестандартно настроив гитару и скользя по грифу пальцами левой руки. Клэптон высоко оценил его игру, а для Джорджа его мнение все еще имело большое значение.

Еще до того, как закончился 1970 год, героиновая одиссея Клэптона привела к распаду Dominoes в процессе их работы над своим вторым альбомом. Он не строил долгосрочных планов. Да и как он мог? Ко всему прочему, его увлечение Патти Харрисон переросло в безрассудную страсть. До сих пор она противостояла поползновениям Эрика, от которых его не могла удержать даже дружба с ее мужем. Неудивительно, что несколько треков на первом альбоме Dominoes были навеяны любовными терзаниями, в особенности ставший хитом сингл «Layla», где он поет о том, как будет утешать предмет своего желания, «когда твой старик бросит тебя».

Брак Харрисонов сохранялся только потому, что ни у одного из партнеров не было достаточных мотивов для его расторжения. Флирт Патти с его друзьями, казалось, совершенно не волновал Джорджа, и на фотографии, сделанной в тот период, они улыбаются, изображая семейное счастье. Можно было подумать, что «What Is Life» — проникновенное любовное послание, адресованное Патти, а не обычная песенка, набросанная «очень быстро, за 15—30 минут» по дороге на сеанс записи Билли Престона. Поскольку ни один из них не был склонен выносить сор из избы, ничто не свидетельствовало о том, что эта бездетная пара может испытывать какие–либо трудности в совместной жизни.