Дарья Донцова - Я очень хочу жить: Мой личный опыт

В шестьдесят второй больнице ничего подобного я не чувствовала. Никогда ранее и ни разу после завершения лечения в клинике мне не встречались врачи столь же внимательные, заботливые, предупредительные. Сразу оговорюсь: в год операций я еще не стала Дарьей Донцовой. Первые книги про Дашу Васильеву были написаны как раз в палате шестьдесят второй больницы – за ручку я взялась, чтобы занять массу свободного времени, которым раньше никогда не располагала. Так что не подумайте, будто приветливость медперсонала как-то связана со звездностью пациентки. И моя семья не заплатила за лечение ни копейки.

Ныне в Интернете полно сообщений от разных специалистов, которые утверждают, что Дарья Донцова выжила благодаря их усилиям. Неправда! Когда-то в советские годы мой коллега-журналист Давид Гай, человек крайне ехидный, подсчитал, сколько людей сообщило в своих воспоминаниях о том, что они несли вместе с Лениным бревно на субботнике в Кремле. Сейчас не помню точную цифру, но вроде этих большевиков около пяти сотен. Причем основная масса из них родилась в начале 30-х годов (если кто не знает, В. Ленин скончался в 1924 году). Вот и со мной, как выясняется, тащили, образно говоря, бревно десятки самых разных «специалистов». Донцову, оказывается, оперировали в Москве, Новосибирске, Питере, Казани, Владивостоке, Нью-Йорке, Мюнхене, Тель-Авиве, Париже… И почему-то никого не смущает, что лечение проводилось практически весной-летом 1998 года. (Хорошо, что я, бедняжка, не скончалась, летая безостановочно туда-сюда по свету. Надо, наверное, потребовать от «Аэрофлота» золотую карту VIP-пассажира за такое количество миль, проведенных мною в небе.) А еще меня, если верить тому же Интернету, ставили на ноги колдуны, экстрасенсы и знахари всех мастей. И я лопала горстями разнообразные БАДы, лекарства, которые недоступны простым смертным (миллион долларов за курс). К тому же жила в тайге у травника-отшельника и в то же самое время лечилась в Бурятии у тамошнего шамана. Получается, я освоила удивительный трюк – научилась клонироваться и рассылала свои «копии» по всему миру.

Дорогие мои, жизнь простой преподавательницы немецкого языка, бывшей журналистки, спасли в 62-й московской больнице. Бесплатно! Уходя домой, я принесла медсестрам торт, а хирургу Игорю Анатольевичу Грошеву, большому любителю чтения, мой муж подарил несколько книг. Это все. Ой, забыла про маленькие шоколадки, которые раздала девочкам-практиканткам из медучилища. Они выглядели чуть старше моей Маши и всегда успокаивали меня, когда я сидела перед перевязочным кабинетом.

И вот еще что. Пожалуйста, не надо тратить большие деньги на пилюли «Вытяжка из копыта уральского жирафа» или «Мумие океанических рыб», если вы видите статью, в которой написано: «Дарья Донцова принимает эти препараты регулярно». Никогда не принимала. Не принимаю. И даже приближаться к ним не стану.

Не так давно сын Оксаны Денис вместе с моей Марусей поехал на Птичий рынок. Первым, что они увидели, была большая корзина, в которой копошились милые щеночки, плод страстной любви неизвестных родителей. К плетеной ручке оказалась прикреплена моя фотография, вырезанная из какого-то журнала, с надписью: «Щенки от Дарьи Донцовой». Так вот, собачат я не рожала. А вылечили меня традиционными методами в простой клинике обыкновенные, но очень хорошие врачи.

Любой человек накануне операции нервничает. Я не исключение. Поэтому, когда ко мне в палату пришел анестезиолог, я налетела на него с вопросами. Остальные женщины, лежащие на своих кроватях (между прочим, уже удачно прооперированные), замолчали, слушая нашу беседу.

– Мне не будет больно? – завела я.

– Нет, – пообещал врач, – вас погрузят в наркоз.

– А если его дадут меньше, чем надо? – забеспокоилась я.

– Это невозможно, – терпеливо ответил анестезиолог.

– Ну, вдруг, – не успокаивалась я, – в целях экономии введут не всю ампулу, а половину?

Доктор достал из кармана очки и посадил их на нос.

– Агриппина Аркадьевна! Если вам станет больно, вы будете лежать тихо?

– Конечно, нет, начну вертеться и заору так, что потолок рухнет, – пообещала я.

Анестезиолог поднял указательный палец.

– Вот! И хирурги мне голову оторвут. Как им работать в таких условиях? Двое вас держат, третий зашивает? Исключительно ради удобства своих коллег, чтобы сохранить с ними хорошие отношения, я загружаю пациентов препаратами по полной программе. Совершенно не хочу ссориться с Игорем Анатольевичем.

Женщины в палате захихикали. Но я восприняла слова доктора всерьез и слегка успокоилась. Ну да, зачем Грошеву на столе отбивающаяся от него пациентка? Ясное дело, я буду крепко спать. И тут же появился новый вопрос:

– Я проснусь после операции? Не умру во время нее?

– Естественно, нет! – уверенно ответил главный по наркозу.

– Почему вы так считаете? – наседала я.

До сих пор не понимаю, как можно быть таким терпеливым с женщиной, которая несет глупости? А врач и не подумал выйти из себя. Он снял очки, вернул их в карман и произнес:

– Есть много причин. Первая: в случае летального исхода на столе нас очень ругают, лишают премии, а впереди отпуск…

Мои сопалатницы захохотали в голос, даже мне стало смешно. Анестезиолог улыбнулся.

– Вас здесь пять человек. Четверо уже прошли через операцию и, по-моему, в момент моего прихода спешно спрятали в тумбочки не очень полезные для них пирожные. В соседней палате большинство женщин тоже встали на ноги. Далее. Оперблок у нас в конце коридора, наверное, вы видели, как Игорь Анатольевич и другие хирурги оттуда каждый день выходят. Не слышали, о чем они говорят?

Я напрягла память. Действительно, вчера я гуляла по галерее и приметила, как из большой двери, над которой прикреплено предупреждение: «Посторонним вход запрещен», показалась группа мужчин и женщин в голубых «пижамах».

– Сделала бы ты, Надя, нам кофейку! – попросил один из врачей медсестру.

– И пошарь у Зинаиды в закромах, – добавил другой, – она точно пирожки с вареньем заныкала.

Я замерла на кровати. М-да, навряд ли хирурги, у которых на столе скончалась пациентка, стали бы мечтать о пирогах…

– Наверное, я выглядела полной дурой, – вздохнула я, когда врач ушел.

– Не переживай, – сказала лежащая у окна Наташа, – все больные такие. Как вспомню, чего сама натворила, так стыдно Игорю Анатольевичу в глаза смотреть.

– А что ты сделала? – поинтересовалась я.

Наташа скривилась и промолчала.

– Сейчас расскажу, – подала голос с другой кровати Раиса Николаевна. – Натка переобщалась с бабой Аней. Видела ее?

– Старушка, которая всем рассказывает, что отсюда живыми не уходят? – поежилась я. – Она ко мне в первый день подошла и завела рассказ про то, как в отделении «люди мухами мрут, а врачи трупы прячут». Жуткая бабулька!