Юрий Сушко - Клан Чеховых: кумиры Кремля и Рейха

Не обращая внимания на протесты Магдалины, она удалилась куда-то в глубь квартиры и вскоре вернулась в сопровождении горничной, которая несла поднос с бутербродами. Ольга Константиновна шествовала королевой, гордо вознеся над головой две бутылки вина.

– Пируем!

В тот вечер перспективы развития пролетарской революции в Германии были как-то не совсем кстати. Чехова жадно расспрашивала о происходящем в Москве и Питере, выпытывала светские сплетни. Магдалина Михайловна оказалась замечательной собеседницей, свободно реагировавшей на любые темы. У дам очень быстро отыскались общие знакомые, ведь старые русские столицы были «городами маленькими». В разговоре фантомами мелькали знаменитые имена, фразы переплетались известными им обеим поэтическими цитатами. Магдалине под настроение вспомнилось, и она, не удержавшись, к случаю прочла: «Уж если ад, так пусть тут будет ад, а если рай… Но не бывает рая…»

– Гумилев, – тут же отозвалась Ольга.

– Да, – обрадовалась Магдалина. – Вы знаете его стихи?.. А я, признаться, в свое время была хорошо знакома с Николаем Степановичем… Как будто в прошлой жизни…

– О, а я видела Гумилева только однажды. В «Бродячей собаке» или в «Приюте комедиантов», точно уже не помню где… Мы были там с веселой компанией, Гумилев читал новые стихи…

Как оказалось, Магдалина была прекрасно осведомлена обо всем, что происходило в богемной Москве за годы, минувшие с момента отъезда Ольги из Белокаменной.

…Есенин? Сергей недавно вернулся в Россию, сообщала она, после длительного заграничного путешествия. Побывал вместе со своей Айседорой и в Европе, и за океаном. Гостил, кстати, и в Берлине, не встречались случайно?.. Даже не слышали? Ну, мировой славы он, конечно, не снискал. Но без скандалов, кажется, не обошлось. Во всяком случае, я слышала, как он жаловался, что в Париже в ресторане его избили белогвардейцы, как он там потерял и цилиндр, и перчатки. Да и Америка ему тоже не понравилась… И он ей тоже… Игорь Северянин? Он, по-моему, уединился где-то в Прибалтике, но где точно, не знаю…

– А вам, Ольга, доводилось видеть Антона Павловича?

Чехова засмеялась:

– Да что вы, моя милая, меня за совсем престарелую старуху принимаете?!. Я сама Чеховой стала только через десять лет после его смерти. Ведь в девичестве-то я Книппер. Племянница Ольги Леонардовны, кстати. А потом выскочила замуж за Мишу, племянника Антона Павловича…

Хотя, знаете… Изредка у меня возникает нечто вроде видения или сна наяву. Какие-то детские воспоминания всплывают из подсознания, запертого прежде на засов… Будто бы мы с сестрой тихонько бродим по дому, заглядываем в одну из комнат. Там лежит наш младший братик Лева. Он на растяжке. У Левы подозревают костный туберкулез. Его ступни накрепко привязаны к прикроватной спинке, а тельце в кожаном корсете, под подбородок. На краю постели сидит доктор. Он о чем-то беседует с Левушкой, потом заводит маленький граммофон, который принес с собой специально для него. У доктора такое обаятельное овальное лицо, грустные глаза, бородка… Родители шепчут мне на ухо, что этот дядя знаменитый писатель Антон Павлович Чехов, муж моей тети Оли… Он оборачивается и улыбается, что-то говорит родителям, кажется, советует ни в коем случае не возить мальчика по гостям и не позволять ему много бегать и прыгать…

– А как сегодня ваш брат, Ольга Константиновна?

– Знаете, выздоровел, тьфу-тьфу-тьфу. Все его беды с позвоночником как будто бы позади. Он даже стал превосходным спортсменом. Живет в Москве, занимается музыкой. Кстати, недавно гостил у меня в Берлине…

«Магдалина Краевская» – Лариса Рейснер [14]нарадоваться не могла своей безусловно удачно подобранной легенде. Она – человек свободной профессии, журналистка, специальный корреспондент, вполне уместная фигура среди богемы, политиков, банкиров, меценатов, актеров, писателей, художников, спортсменов… Почему бы ей не быть доброй знакомой поэтам Волошину и Есенину, режиссеру Станиславскому или скульптору Коненкову? И почему бы Николаю Гумилеву не посвящать ей свои стихи?..

Ольга Константиновна исподволь приглядывалась к своей московской гостье. Что говорить, она и впрямь хороша. В правильных, точеных чертах лица угадывалась явно не славянская, а скорее тяжеловатая арийская красота, в глазах читался и надменный холодок, и что-то острое, насмешливое.

Дамы легко перемежали русскую речь немецкой, изредка вставляя и французские словечки.

– Вы ведь немка? – полуутвердительно спросила Чехова.

– Конечно, – не стала отрицать Магдалина. – Мои предки были из рейнских баронов. Дед говорил, что наш род вообще ведет свое начало от крестоносцев. Но я с детских лет никогда не бывала в Германии.

– Ну, тогда, как говорится, сам Бог велел: за возвращение домой! – Хозяйка высоко подняла бокал. – Это, кстати, рейнское…

– Прозит! – не растерялась гостья.

За разговорами новые подруги просидели почти до рассвета. На следующий же день Лариса отправилась в Гамбург, где располагался штаб грядущей германской революции. Там ее интересовали не столько уличные стычки, сколько реальная оценка боевого потенциала немецких пролетариев накануне 9 ноября, даты намеченного революционного восстания.

(По странному стечению обстоятельств, именно в этот день в Германии вместо победоносной пролетарской революции произошел мюнхенский «пивной путч» Адольфа Гитлера со товарищи.)

В Гамбурге местные шуцманы не чинили ни малейших препятствий корреспондентке ведущих московских газет, к тому же красивой женщине, возжелавшей побывать в городских трущобах, рабочих кварталах, даже любезно подсказывали ей, как проще добраться до штаба бастующих рабочих.

Один лишь лидер немецких коммунистов Эрнст Тельман достоверно знал, что эта пронырливая и обаятельная особа с международным журналистским мандатом на самом деле является офицером связи между ЦК КПГ и представительством Коминтерна [15], которое расквартировано в Дрездене.

Повторно «Магдалина Краевская» навестила Чехову накануне своего отъезда из Германии.

– Я буквально на минуту, еще раз хочу поблагодарить вас, Ольга Константиновна, за приют и гостеприимство.

– Да что вы, Магдалина, не стоит. Я всегда рада землякам. И потом, без кофе я вас никуда не отпущу. Присаживайтесь, пожалуйста… А где, кстати, ваша прелестная дочурка-«путница»?

– Алиса у моих знакомых.

– Как вам Гамбург? Где еще успели побывать, что видели? – предлагая светскую беседу, спросила Чехова.

– О, тут двумя фразами не обойтись, – вздохнула «Магдалина». – Я пережила там ужасные дни. Уличные бои, баррикады, кровь… То же самое видела в Саксонии, Тюрингии. Все очень плохо…