Кто теперь ненормальный? Автобиография

Наш новый имидж пришелся Дейву по вкусу. Ему нравилось быть центром внимания, и он никогда не испытывал смущения. Шутки о костюме только веселили его. В сомнительных местах Уолверхемптона он смотрелся, как Шекспировский актёр. Другой заворот заключался в особой любви к ботинкам с высоченными кубинскими каблуками. Дейв нервничал из-за низкого роста, который был немногим выше пяти футов. В первый раз, когда я увидел его, не мог не заметить странной походки. Он постоянно носился с этими ботинками. Я никогда его без этих ботинок не видел. Ещё одна навязчивая идея Дейва – это волосы. Многие музыканты носили длинные волосы, но Дейв носил много длиннее. Они были прямые, и выстригалась прямая челка. Волосы стали торговой маркой.

Остальные не были такими возмутителями спокойствия, как я и Дейв. Этот поход по магазинам проявил нас. Дейв был в союзе с самим собой, и я недалеко ушел. Следующим подошел Дон. Ему понравилось переодевание, но он знал, где остановиться. Затем наступила очередь Джима и Джонни. Они не стали поддаваться нашему порыву. Джим хотя бы сделал попытку. Он купил что-то довольно яркое, для дополнения нашего ряда. Джонни не приобрел ничего. Он настаивал на темном костюме, где бы он не выступал.

Первое выступление новых 'N Betweens состоялось 1 апреля 1966, в городском зале Уолссала. Здесь можно рассчитывать на поддержку друзей. Нас пугала возможная реакция поклонников старого состава группы. Некоторым не нравилось обновление состава, проведенное Дейвом и Доном. Плохие предчувствия не покидали нас. Мы сразу почувствовали смятение аудитории, ещё не ходя на сцену. Это было ужасно. Перед глазами проходили картины освистывания или запущенной в спину кружки. Но как дело началось, опасения исчезли. Была пара острых моментов на старте, но через десять минут вражда прошла, и каждый стал участником концерта. Мы репетировали несколько недель, чтобы убедиться в готовности к хорошему выступлению и всё-таки завоевали даже старых матёрых поклонников. Большинство публики замерло, когда мы выходили на сцену, и не знало, как реагировать. Но, рассмотрев наши костюмы, они уже были готовы полюбить нашу музыку. Мы остались довольны: первый барьер взят, и ноги устояли.

Несколько последующих месяцев продолжались выступления в Уолверхемптоне. Несколько серий раз в неделю или раз в месяц в различных местных залах. Мы играли в отеле Георга в Уолссале по ночам в понедельники, в Aldridge Community Centre по воскресеньям. Местными выступлениями обеспечивался хлеб насущный, если выпадали концерты где-нибудь еще, это воспринималось как премия.

Каждый вечер Джонни и я делили репертуар пополам. Я работал первую половину с 'Working in the Coalmine' Ли Дорси (Lee Dorsey) и некоторыми вещами Tamla Motown. Джонни продолжал и заканчивал с блюзовым материалом. Хотя все номера являлись каверами, они получались с нашим собственным видением. К тому моменту мы решили стать громкой группой. Тяжело описать, на что был похож наш звук, но мы обратились за примером к хитам Temptations и Four Top с шумными гитарными мелодиями.

По воскресеньям участвовали в особом шоу The Sunday Service. Я выходил на сцену в одежде викария и сыпал между песнями жесткими остротами. Это целенаправленное действие. Многие группы использовали на сцене смешные истории и пародирование, подобно манере кабаре, мы сознательно ушли от этого. Мы иные. К тому же всё это не подходило к репертуару. Мы уже тогда представлялись дерзкими. Эти остроты предназначались публике для вовлечения в ход концерта. Я всегда поощрял участие публики. Часто выводил свою жертву на сцену немного попеть 'Land of 1000 Dances' Вилсона Пикета (Wilson Pickett). Иногда выхватывался человек из публики и становился частью представления. Был один парень в Ship and Rainbow, который забирался на сцену и пел «Прыгающую кенгуру», все знали его и ожидали этого момента. Некоторые заготовки делались заранее, другие моменты возникали стихийно и всегда проходили на «ура». Встречалась публика, более расположенная к манере кабаре, и которая не принимала такого обращения. Тогда выступление тонуло, как свинцовый шар и группа больше не приглашалась.

Наше первое большое выступление произошло в Уолверхемптонском Civic Hall. Наша роль заключалась в разогреве публики перед выходом Cream. Это была сумасшедшая команда. Барабанщик Джинджер Бекер (Ginger Baker) просто сводил с ума. Он единственный из всех исполнителей ударных использовал два комплекта установки. На концерте мы делили одну маленькую гримерную. Мы и Cream были втиснуты в комнатушку. Внезапно Джинджер расставил десяток инструментов двойного набора среди нас и начал танцевать на них. У него точно слетела крыша, но это произвело впечатление. Мы действительно чем-то обогащались, трясь плечами с такими эксцентричными рок-н-ролльщиками.

После Cream мы поддерживали дюжину великих групп, наподобие John Mayall's Blues Breakers и The Move, которая была творением Роя Вуда. The Move мы знали много лет, поскольку, они выходцы из наших краёв. Вскоре они выпустили ряд хитов, но тогда они были музыкантами местной сцены. Средняя Англия кишела выдающимися музыкантами. С двумя из них я был дружен. Это Джон Бонхем и Роберт Плант. Роберту я даже помогал несколько раз в качестве техника, когда выдавалось свободное от концертов время. В то время, он трудился в группе Listen с моими двумя одноклассниками. Мы также работали с группой Джеффa Линна The Idle Race, прежде чем он с Рой Вудом основал Electric Light Orchestra. Замечательное время. Я был окружен блестящими музыкантами, которые позже, как каждый знает, стали знамениты.

Хотя дела шли неплохо и удавалось заработать немного денег, оставалась одна проблема - Джонни. Отношения между ним, Дейвом и Доном ухудшались. Как оказалось, они были правы насчет его лени. Меня это не очень беспокоило, потому что мы общались не очень много, но Дейв и Дон устали от его невыходов на репетиции. Но, поскольку истекал срок шести месяцев, ситуация не могла не разрешиться. Джонни было наплевать на настроение Дейва и Дона. Он понимал, что по истечении срока заказанных выступлений ему придётся покинуть группу. Его лучший друг ушел ранее, и он не собирался задерживаться.

Развитие событий ускорилось после недели в Торки. Мы должны были отыграть четыре вечера в зале The Blue Lagoon в Newquay, затем один в Плимуте. В Торки всё прошло замечательно, настроение отличное. Мне даже показалось, что Дейв и Дон забыли про все неприятности с Джонни. В те концерты нашим открывающим музыкантом оказался Роджер Тейлор, будущий ударник Queen.

Мы провели неделю в автофургоне в Newquay и должны были двигаться в Плимут. В тот день Джонни оказался без настроения. Начались сборы для отбытия в Плимут и вдруг, он сказал, что не поедет. Гром среди ясного неба. Не помню, что за оправдание приводилось, по-моему всё дело заключалось в девушке. Он думал мы взорвёмся, на самом деле мы потирали руки в предвкушении задуманного. Джонни не знал, что мы только и ждали случая отделаться от него. Нам хотелось проверить, как мы без него справимся.