Кто теперь ненормальный? Автобиография

Я отыграл с 'N Betweens почти год. Появился шанс выпустить первую запись. Старый состав выпустил пару синглов с блюзовыми вещами в концертном варианте. Новая запись обещала стать значительным делом, поскольку проводилась Кимом Фаули – знаменитым деятелем поп-музыки из Штатов. Ким являлся Лос-Анджелеским эквивалентом Джо Мика. Он выпустил море хитов с различными американскими группами. Британская публика знала его по 'Nut Rocker' от В. Bumble и The Stingers. Это была инструментовка известной сюиты Чайковского «Щелкунчик» в стиле буги-вуги. Несколькими годами раньше эта вещица в Британии стала №1. Он также сделал Аllеу Оор с Hollwood Argyles. Также, как и Мик, он оказался без тормозов, хотя несколько на свой лад. Он также славился склонностью к записям в ванной комнате, и это меня немного беспокоило.

Мы встретились совершенно случайно. В полуподвальном клубе Tiles на Оксфорд Стрит в Лондоне проходило наше выступление. Мы редко играли в Лондоне и не были в начале афиши. Посреди выступления мы заприметили одного типа. Он носил ковбойскую шляпу, был невероятно высок и вдобавок странно танцевал. Когда мы закончили и покинули сцену он появился в гримерной. Просунувшись в дверь, он сказал: «Парни, я сделаю вас звездами». У него оказался сильный американский акцент. Посмотрев на чудака в странной шляпе и одежде хиппи, мы недоумевали, что это за орёл. Сначала приняли его за сумасшедшего поклонника. Он назвал своё имя. Благодаря вышедшим пластинкам это было хорошо известное имя. Мы изумлены: Ким Фаули в гримёрной и собирается сделать нас знаменитыми!

Ким базировался в Лос-Анджелесе на студии «Рандеву Рекордс», а в Лондоне присматривал музыкантов. Особенно одну группу, которая должна проследовать в Штаты и функционировать, как Them, старая группа Ван Мориса. Они недавно выпустили в Америке большой хит 'Gloria' . Не закончив турне, они распались. Идея Кима состояла в замене музыкантов Them, и под их именем новый состав должен был развивать далее полученный успех. Такие повороты случались в 60-е часто. Они не редки и сейчас. Я уверен, что Mamas and The Papas, гастролировавшие в Германии, не имели ничего общего с настоящим составом. По дорогам Британии в одно и тоже время колесили девять разных Drifters. Публика возражала против подмен и часто платила за билеты после начала концерта, убедившись в отсутствии обмана.

Ким сразу полюбил нас. Мы стали откровением. Такого звука он прежде не встречал ни в Америке, ни в Англии. Он также не видел такого активного диалога с публикой. Я болтал со слушателями и вытаскивал их на сцену. Ким определил нас в любимцы и хотел запустить как Them. Не имело значения, что Ван Морисон оказался уроженцем Белфаста, а мы из Средней Англии. Когда мы отказались, Ким попробовал увеличить деньги. Мы объяснили, что не собираемся изменять решение и посоветовали найти других артистов. Можно было подумать, что это расставание навсегда. Вместо этого Ким настоял на нашей задержке в Лондоне для записи пластинки.

Наследующий день Ким протащил нас по нескольким звукозаписывающим компаниям. Мы немного волновались, казалось, делаем первый шаг в дверь. Просто находиться рядом с Кимом становилось запредельным опытом. Сначала он казался шизиком из Лос-Анджелеса, настоящим хиппи, носящим развевающиеся одежды и ковбойскую шляпу. Таким он представлялся, но он первый предсказал наш успех, что-то в нас разглядев. Это придало нам завидной уверенности. Его любимой фразой стало: «Парни! У вас есть будущее!». Он всегда повторял её, стоило только нас увидеть.

Первым делом Ким отвел нас в банк, где ему предстояло получить наличные. Мы его сопровождали. Бог знает, для чего мы это делали. Просто Ким имел особую ауру. Когда женщина подошла к стойке, вместо того, чтобы запросить свои деньги он сказал: «Хорошенько посмотрите на этих ребяток за моей спиной. Однажды они станут крупнейшей мировой группой. Попомните, леди, мои слова. Я никогда не был так уверен, как сейчас». Мы смущенно стояли, переминаясь с ноги на ногу, и прятали глаза. Ким везде гнул свою линию, куда бы мы не приходили. Язык мой – друг мой. Вот почему он был успешен. И хотя Ким был треплом, он смело заходил в любую компанию и требовал прослушивания. Если кто-то и не знал его, то уж точно слышал. Репутация бежала впереди его ног.

Мы вернулись домой, но спустя несколько дней снова оказались в Лондоне, Ким выдернул нас в маленькую студию на Denmark Street, называвшуюся «Риджент саунд». Мы откатали четыре песни и затратили на это полдня. Эти песни исполнялись на сцене и включали 'You Better Run' от The Young Rascals. Большая часть нашего материала не являлась известной в Британии. 'You Better Run' когда-то был №1 в Америке, но у нас не выходил. Мы специально подыскали подобные песни. Для этого заскакивали в маленький Бирмингемский магазин The Diskery, частенько пополнявшимся американским импортом. 'You Better Run' – пластинка из этого магазина. Вещица понравилось, и мы уже играли несколько песен Young Rascals.

'You Better Run' оказалась знакомой Киму, но он не слышал такого исполнения. Мы записали версию на «А» сторону сингла и прибавили ещё пару каверов. Также записали 'Evil Witchman', которую Ким заметил в студии. Песня сделана за два приема и размещена на стороне «Б». Ким заключил сделку с EМI на выпуск пластинки. Это первый стоящий сингл. Он действительно стал №1 в местных чартах в Средней Англии, потому что нас знали и песни входили в наш концертный репертуар. Мы надеялись, что сингл принесет нам известность, но не были уверены в успехе. Мы оставались неопытными и не имели хороших идей, как добиться популярности. Конечно, выпущенной пластинкой остались довольны. Это здорово выпустить сингл на приличной фирме за такой короткий период совместной работы. Но более всего ценным стала железная уверенность, привнесенная Кимом Фаули, который разглядел наш потенциал. Он мог почувствовать и высветить хит, всегда реально оценивал ваши возможности и мы знали, что он любил нас.

После того дня в студии случались только редкие встречи. Ким вернулся в Штаты до выхода сингла. Он никогда не задерживался в Англии более двух недель и наша группа, также не могла задержать его на больший срок. Западное побережье Америки - это его дом, и именно там он разыскивал своих перспективных артистов. Однако он помнил о тьме наших поклонников. Немного позже, когда мы выдвинулись как Slade, Ким настоял на римейке своей любимой песни 'Маmа Weer All Crazee Now' в исполнении суровой женской группы The Runaways, которую он продюсировал. В ранних 80-х мне пришлось в последний раз столкнуться с Кимом в Германии. Мы жили в отеле и ждали лифт. Когда двери открылись, там оказался Ким. Он казался таким же высоким и жилистым, и в костюме выглядел очень представительно. Первые слова, слетевшие с губ: «Ребята, не я ли предсказал вам, что станете звёздами! Я всегда говорил, что за вами будущее». Он помнил абсолютно всё и, хотя, был странным, но, тем не менее, очень одаренным человеком.