Кто теперь ненормальный? Автобиография

Чес вызвал нас в офис и стал обрабатывать, а по своей сути он был очень напорист. Его основные аргументы подавались твердо и соблазнительно: никто ранее такой образ не принимал и по его профессиональному чутью, которое никогда ещё не подводило, это должно сработать. Мы вошли к нему с твердым убеждением не поддаваться на уговоры, а вышли с настроением, что идея не так уж плоха и стоит попробовать. Чес провел грандиозную компанию с Джимми Хендриксом и мы были просто обязаны доверять ему. Тяжелее всего убеждали Дейва, но в конце пути нас ждали известность и деньги, и Дейв не устоял.

Чес отвел нас в Сохо к парню по имени Харри, который занимался волосами Хендрикса. В своё время именно Чес настоял на том, чтобы усилить акцент на Афро корнях чумовой прической, и все это знали. Тогда затея сработала, и это явилось для нас сильнейшим аргументом, когда мы всё-таки согласились на образ скинхедов.

Харри-стригунок, как мы его прозвали, был очень рад перспективе обрить нас. Ужас Дейва забавлял его. Весь этот проект со стрижкой оказался особенно болезненным для Дейва и Джима. Я зашел первым, затем Дон. Когда на пол стали падать длинные локоны, на лицо Дейва было страшно смотреть. В конце концов, он вырвался. И у него и у Джима остаток волос не превышал дюйма.

Мы выглядели плоховато. Мы были ужас ходячий. Я и Дон смотрелись жестко, а мы и чувствовать себя начали крутыми парнями. Появились прозвища, подходящие новому облику. Я стал Розовой Головой, потому что ранее был блондин. Дон был темным и курчавым, новый вид – постоянная тень в семь часов и мы стали его называть Голубая Голова. Дейв не получил прозвища, он ненавидел скинхедов и чувствовал себя неуютно.

После стрижки купили и новый прикид. Скинхеды носили рубахи Ben Sherman с цепями, подвернутые джинсы и высокие ботинки с утяжеленным носком. И мы приобрели такую же амуницию. Ни одна группа так не одевалась. Мы вышли на сцену совершенно изменившиеся. Чес был очень доволен. Все шло по плану.

Днями позже я вернулся в Мидленд, где всё ещё проживал с родителями, хотя дома показывался редко. Я пришел в три часа утра и сразу лег. Ни отец, ни мать меня не видели. Следующим утром матушка зашла в комнату. Она увидела у кровати пару огромных ботинок Док Мартин, а затем мою лысую голову на подушке. Она меня не узнала и очень испугалась. Она заголосила, кто это здесь. Я проснулся и повернулся к ней. Её шок трудно передать. Она возненавидела моё скинхедство.

Наш первый публичный имидж вышел в NME с фотографиями в полный рост. Мы оказались заявлены как Slade, а не Ambrose Slade. Чесу никогда не нравилось название Ambrose Slade, необходимо что-то более короткое и запоминающееся. Нам и самим Ambrose Slade не очень нравилось. Где бы мы не играли, нас всегда объявляли неправильно то Arnold Shake, то Amgo Slake или иначе. Чаще всего правильно называлась вторая часть. «С этого дня вы просто Slade», - сказал Чес, и так и пошло. Сочетание нового имени и нового облика оказалось эффективным. Фотографии в NME заработали. Внезапно мы приковали много внимания, просто загадочные крутые парни. Критики говорили о поощрении жестокости на наших выступлениях. Сейчас трудно представить, но тогда скинхедовская группа пугала людей.

Несколько следующих недель каждый, кто встречался с нами впадал в столбняк. Друзья считали нас сумасшедшими. Наши поклонники также были не в восторге и настаивали на отращивании волос. Когда мы появлялись на сцене, публика не могла поверить глазам, первые ряды оставались с открытыми ртами. Даже те, которые ранее видели фотографии теряли дар речи, увидев нас воочию. Многие из фанов сами прошли через такой прикид, но видеть нас такими им не нравилось.

Однажды мы играли концерт в Манчестерском университете. В те дни университеты и колледжи часто устраивали праздники на всю ночь. Около дюжины групп одновременно играли в нескольких залах. Один зал для направления фолк, другой для прогрессивного рока, остальные предназначены для поп-рока. В ту ночь выступали Atomic Rooster и Stone The Crow, которые играли там неоднократно. На всех была одна костюмерная комната. Когда мы вошли, в комнате повисла тишина. Как в старом вестерне, когда незнакомец входил в бар, и все умолкали и смотрели. Многие из них знали нас и что мы из себя представляем, но внезапным страшным превращением мы напугали их. И так стало повторяться везде. Люди всегда знали – прибыли Slade. Именно этого и хотел Чес. Мы отыгрывали тот же репертуар в тех же местах, но теперь каждый знал кто мы такие.

Нам представлялось, что со временем интерес прессы и публики замрет, но мы ошиблись. Это казалось бредом. Критики не знали, как дальше поступать с нами. Им нравилась музыка, обзоры всегда были хорошими, но они ненавидели наш облик. В конце концов они перенесли свою ненависть на нашу изнанку. Они не считали наш облик только данью моде. Многие из лондонских критиков не видели нас ранее во времена 'N Betweens и не представляли нашу сущность, они думали - мы настоящие придурки и отморозки. Однако, мы с Доном чувствовали себя неплохо. Мы были верными представителями рабочего класса и, если о нас думали, как о крутых парнях, значит это правильно. Были и свои преимущества. Нас перестали обдирать на деньги. Промотеры всегда стремились обмануть музыкантов при расчетах за выступления. Но не нас. Больше такого желания не возникало никогда.

Несмотря на такую порочную славу, мы никогда не стремились к неприятностям. Иногда, они сами находили нас. Проблемы начались тогда, когда нас заказывали в залы скинхедов или когда скинхеды вламывались на наши шоу. Они медленно просачивались на наши концерты. Это становилось непонятно для людей, которые годами поддерживали нас. Такая тяга к нам была непонятна, потому что мы играли совсем не скинхедовскую музыку. Скинхеды любили ска, регги и блю-бит, но только в стиле артистов с Ямайки, таких как Desmond Deckker, The Aces, Prince Buster.

Однажды в Гилфорд Сивилл Холл как раз и собралась такая скинхедовская толпа. Атмосфера была тяжелой, и мы чувствовали её дыхание. Закончив, мы погрузили оборудование в грузовик и были готовы к отбытию. Подошла толпа скинхедов человек 40-50. Мы всегда ожидали драк и на эти случаи держали в грузовике духовое незаряженное ружьё. Я не знаю причины, то ли шоу не понравилось, то ли им просто хотелось подраться, мы не стали ждать их первого действия. Бросив остатки оборудования в грузовик, мы запрыгнули внутрь и закрылись. Я опустил окно, выставил ружьё и прицелился. Никогда не видел более быстро удирающей толпы скинхедов. Они разбегались во всех направлениях. Это было комичное зрелище, и я пожалел, что нет с собой камеры. Мы победно пропели прощальную песню, помянув их задницы нехорошими словами.

После выхода Beginnings Чес перебросил нас из Фонтаны в Полидор. Обе студии выступали под зонтиком Филипс. Чес плотно работал с Полидор во время взлета Хендрикса, знал весь персонал, что сильно облегчило нам жизнь. Для комплектации нашего второго альбома Чес настаивал на написании собственных песен, но прежде их выхода мы должны выпустить пару синглов. Первый сингл назвали 'Wild Winds Are Blowing' . Однажды, Чес сказал, что нашел для Slade хорошую песню, полученную от тиражирующей компании. Песня не очень коммерческая, в стиле поп-рок. Она стала нашим первым стоящим синглом, ещё добавили пару вещей с Beginnings , которые никак не обещали стать хитами.