Фентон Бреслер - Интерпол

В Великобритании же формируется новое сознание. Говорит суперинтендант Уильям Вудинг, глава британского НЦБ в Скотленд-Ярде: «Общее впечатление при работе с моими коллегами-полицейскими таково, что в наши дни Интерпол проснулся и вернулся к жизни. 1993 год обратил внимание всех на то, что произойдет, когда в Европе исчезнут границы. В апреле этого года (1991) мы впервые принимали у себя Европейскую конференцию Интерпола».

Вместе с увеличивающимся числом «энтузиастов» Интерпола в американских органах правопорядка появляется схожая реакция. «Дюк» Смит из Службы маршалов говорит: «Дело в том, что Интерпол очень хорошо работает. Большинство же публики до сих пор не понимает сущности Интерпола. Они думают, что это какая-то непонятная таинственная организация, которой заправляют откуда-то из Франции. Они не имеют ни малейшего представления, что это, в основном, центр сотрудничества и обмена информацией, который очень хорошо работает. Я рад, что он у нас есть, будущее выглядит перспективно».

За последние годы постоянно растет количество сообщений от стран-членов, число запросов в центральный банк данных в Лионе и объем вновь вводимой информации. Нет повода сомневаться в том, что этот процесс будет продолжаться и ускорится в будущем. Сам по себе научный прогресс будет предоставлять еще большие удобства. Результат нравится каждому полицейскому. И по мере того как Интерпол продолжает повышать свою эффективность, его значимость будет признаваться все больше и больше — теми людьми, без которых он не может существовать — всеми НЦБ.

Джеймс Салливан соглашается: «США не используют Интерпол так, как следовало бы. Но все же эта ситуация медленно меняется. Думаю, что когда будут представлены высокотехнологичные новшества Интерпола, рядовой сотрудник правоохранительных органов Америки будет реагировать с большим энтузиазмом. Полиция в Америке привыкла к компьютерам. Она мыслит по-компьютерному, наверное, в большей степени, чем все прочие в мире. Полицейские машины оборудованы компьютерами: достаточно нажать клавиши и через секунду получишь дело на преступника или на автомобильный номер. Быстрый ответ — это то, к чему они привыкли. И теперь, когда благодаря АПС Интерпол стал давать ответы быстрее, американский полицейский будет обращаться к Интерполу все чаще и чаще, пока это не станет привычным делом. Я уверен, что так и будет».

Но, насколько известно Генеральному секретариату, один изъян в способе использования организации странами-членами скорее всего останется. Секретариат и его первый глава Луи Дюклу с первых же послевоенных лет постоянно требовали от НЦБ держать секретариат в курсе расследуемых дел и сообщать о вновь. открываемых делах. И НЦБ с завидным постоянством запаздывали с отчетами.

В какой-то мере это свойство человеческой природы. Йоган Диттмар, глава отдела телекоммуникаций в НЦБ-Висбаден, объясняет: «Никому не хочется взваливать на свои плечи лишний груз. Вот представьте: полицейский наконец-то завершил следствие, преступник арестован и осужден, и полицейский узнает, что тот получил 12 лет заключения. Вы что, думаете, он скажет: «Ух ты, как интересно! Теперь надо бы известить Интерпол»? Думаете, пошлет сообщение, которое, возможно, ему придется вдобавок переводить? Нет! Хотя я и согласен, что такие данные Интерполу необходимы. Даже в том случае, если человек оправдан, а не осужден.

Но есть и другой момент. Часто случается, что офицер работает сверх положенного времени. А никакое полицейское отделение не любит платить больших сверхурочных. Так что я не могу приказать заполнять эти бумаги в свободное время, чтобы послать их в Интерпол».

Все это относится к существующим странам-членам. Что можно сказать о новых? Имея на начало 1992 года 158 стран-членов — лишь на одну меньше, чем ООН, организация почти исчерпала лимит. Но, несмотря на то, что Интерпол — уникальная полицейская организация в мире, одни параметры сами по себе не преимущество. В апреле 1991 года в Париже Андрэ Боссар сказал: «Компьютеризация снизила объем бумажной работы, но важно, чтобы она не сменилась бюрократией другого рода — бюрократией международных отношений, рассуждениями по поводу того, должен ли шеф нового бюро быть французом (русским, американцем) из соображений сохранения «баланса». Как это происходит в ООН. Я бы не хотел, чтобы это случилось в Интерполе».

Ему также невесело от мысли о том, что членство в Интерполе становится признаком завоевания независимости. «Африканские страны вступили в Интерпол сразу же после того, как освободились от колониального господства. Это следствие получения независимости политической. Но они не принесли почти ничего в смысле сотрудничества, за исключением, возможно, стран Средиземноморья. Точно такое же положение с Азией и Латинской Америкой».

Одним из решений этой проблемы является предоставление расширенных полномочий шести региональным штабам. Это уже наблюдается, и Генеральные ассамблеи 1990 и 1991 годов в Оттаве и Уругвае (Монтевидео) подтвердили прогресс организации в этом направлении.

Одна из проблем будущего, которой Интерполу нужно заняться, но которая еще не обозначилась столь ясно, чтобы о ней серьезно задумались, — это полное отсутствие структуры карьеры для международного полицейского. Фактически такого понятия, как «международный полицейский», не существует. Оно применимо, пожалуй, лишь к Раймонду Кендаллу, который всего несколько лет назад был временно прикомандирован из Полиции метрополии.

Несколько квалифицированных, опытных и увлеченных офицеров полиции, с которыми я говорил в Лионе, к моменту появления книги оставят свои должности и вернутся домой: к чему? Некоторые из них боятся, что не будет повышения: годы, проведенные вне родных подразделений, будут работать против них. Почти все опрошенные сказали, что их опыт международной работы, выпестованный Генеральным секретариатом, никому не будет нужен, когда они вернутся домой. «Я не знаю, чем буду заниматься, — сказал мне один из них, — но не сомневаюсь, что это никак не будет связано с тем, что я делал сначала в Сен-Клу, а затем три года здесь».

Разбазаривание талантов и с трудом приобретенного опыта — издевательство. Но это — старая история. Припоминаю середину 70-х годов, когда я довольно долго общался с британским полицейским, заменившим Кендалла на посту главы подотдела наркотиков. К моменту, когда он после двух лет командировки покидал Сен-Клу, никто во всей британской полиции не знал о торговле наркотиками больше него. И куда его послали боссы Скотленд-Ярда? Вы думаете, на работу в Отдел по борьбе с наркотиками? Это было бы слишком большой удачей. Нет, его послали детективом в полицейский участок Хаммерсмита, в Западном Лондоне. Он получил (не связанную с наркотиками) работу в Скотленд-Ярде лишь годы спустя.