Фентон Бреслер - Интерпол

Такой же моложавый, гладко выбритый, как и сам Кеннеди, прокурор Джозеф Тайдинг ни у кого не оставил сомнений в том, кому отдает предпочтение Генеральный прокурор. «Я должен вам сказать, — обратился он к делегатам, — что трудно переоценить важность сотрудничества между органами охраны правопорядка различных стран мира. В Соединенных Штатах эта концепция тесного сотрудничества и взаимопомощи между учреждениями юстиции и полицией в разных городах и штатах начинает приносить заметные результаты в борьбе с организованной преступностью.

Эффективный заслон на пути международной торговли наркотиками и других международных преступлений невозможен без координированных совместных усилий полицейских сил стран, причастных к этому. Генеральный прокурор поздравляет страны — члены организации и Генеральный секретариат с успехами, достигнутыми Интерполом в этой области за последние сорок лет. Подобных успехов не достигала ни одна другая международная организация».

Тайдинг отметил как «исключительную заслугу то, что фундамент организации покоится на высокопрофессиональных работниках органов охраны правопорядка» и «приветствовал их от имени Генерального прокурора и Министерства юстиции». Это был высший образец похвалы, которую всегда обожали слушать участники Генеральных ассамблей Интерпола. В Вашингтоне Тайдинг докладывал Роберту Кеннеди: «Думаю, важно, чтобы Министерство юстиции и впредь оказывало Интерполу моральную поддержку, а другие страны видели, что она искренна. Я думаю, мое обращение… помогло нам достичь взаимопонимания на данный период».

Но убийство президента Джона Кеннеди 23 ноября 1963 года изменило судьбу Роберта. Через год он ушел с поста Генерального прокурора, избрав политическую карьеру, что вскоре и его привело к гибели. А Гувер остался бесспорным руководителем ФБР. Но даже после его смерти девять лет спустя в Министерстве юстиции не предпринималось никаких реальных шагов для более тесного сотрудничества с Интерполом.

Итак, эта идея оставалась, главным образом, детищем Министерства финансов. В 1969 году прокурор Юджин Рос-сайдс был назначен помощником министра финансов по вопросам планирования и оперативной деятельности. «Благодаря ему, — отмечает Ричард С. Стейнер, — Соединенные Штаты действительно стали проявлять оперативный интерес к организации».

Россайдс заставил заработать «почтовое» НЦБ, назначив его главой Кеннета Джаннулса, опытного оперативного работника Секретной службы. Поначалу штат его состоял из трех человек и разбирались они с 300 делами в год. По словам Яна Стромсена, поступившего туда на работу в 1972 году, он «создал авторитет своему НЦБ практически из ничего». Затем НЦБ возглавил инициативный и талантливый Ларри Симс и, как говорит Стейнер, «к 1976 году Министерство финансов уже получало значительные дивиденды от сотрудничества с Интерполом. Оно стало оказывать НЦБ все более действенную поддержку».

«Между Министерством финансов и Министерством юстиции шла настоящая война, — вспоминает Стейнер. — При чтении отдельных бумаг, которыми они обменивались, у меня буквально отвисала челюсть. Эти люди писали друг другу невероятные вещи! Борьба действительно была жестокой».

Но к тому времени прошло уже четыре года со дня смерти Гувера, и старая враждебность стала понемногу ослабевать.

В конце концов в январе 1977 года был достигнут компромисс: НЦБ вошло в состав Министерства юстиции, но ответственность за него делилась поровну. При этом каждые два года и то и другое министерства альтернативно назначали шефа НЦБ, а его заместителем на этот же период становился представитель противоположной стороны. «Да, тяжелые наступили времена, — рассказывает Ян Стромсен. — По сути, это было учреждение Министерства финансов, расположенное в Министерстве юстиции, и нам приходилось буквально выпрашивать деньги на бумагу для ксерокса».

С такой же искренностью Стейнер повествует и о следующем: «Компромисс оказался неудачным и долго продолжаться не мог. Ларри Симс, шеф Секретной службы, оставался на посту еще два года «во имя сохранения преемственности», затем на следующие два года руководителем назначили сотрудника Министерства юстиции, и, наконец, Стейнер, бывший работник Секретной службы, командовал парадом в течение девяти лет (причем в нарушение соглашения его заместителем был представитель Министерства финансов Ян Стромсен). Сейчас там трудится Даррелл В. Миллс, первый шеф из ФБР, а его заместитель (снова вразрез с соглашением) — человек из Министерства юстиции».

Настоящая мешанина! НЦБ состоит сегодня из 16 федеральных агентств и агентств штатов самого широкого спектра. Контролируемое двумя министерствами, оно все еще пронизано соперничеством между ними, а также между агентствами, которое, похоже, не собирается затихать. Вспоминая НЦБ начала 70-х годов, Ян Стромсен говорит: «Прежде всего оцените калибр агента, которого вы туда посылаете. Там нет одаренных людей. Туда отправляют тех, без кого министерства и агентства могут обойтись. До сих пор продолжается такая практика, и некоторых приходится отправлять обратно — настолько они некомпетентны».

Оперативный бюджет НЦБ вырос со $ 125 000 в 1969 году до $ 6 миллионов в 1989 году, а его штат превышает ныне сто человек. «Каждый год ведется чертовски много дел», — рассказывал один из сотрудников НЦБ. Но когда приезжаешь в эту организацию, расположенную на Е-стрит Северо-Запада Вашингтона, то не создается впечатления, что работа в ней идет с энтузиазмом.

Да, организация была расстроена, и надо было что-то срочно предпринимать для поддержания престижа. Но, несмотря на это, считает Ричард С. Стейнер, «к началу 80-х годов росло понимание, что мы делаем большое дело, выполняя функции Интерпола за пределами Европы. Я не говорю, что мы в то время великолепно работали, но Франция уже не была безоговорочным лидером».

Но прежде чем мы расскажем о кульминации в американской связи, возвратимся назад и посмотрим, что произошло с Интерполом в Европе и в остальном мире с тех давних дней, когда Эдгар Гувер злобно нападал на Комиссию.

Так что же происходило в Европе? Как чувствовало себя «детище» Жана Непота все эти годы, с тех пор как мы его покинули в 1947 году в старой мопассановской квартире на улице Монсо?

В штаб-квартире дела шли с трудом, но все же кое-какой прогресс был. Через год они переехали в более просторные, но мрачные помещения в сборном муниципальном здании на бульваре Гувион-Сен-Сир, 96, зажатом между мужской парикмахерской и пожарной командой.

В течение восьми лет Непот и его медленно увеличивавшиеся кадры работали в неприхотливых условиях, предоставленных бесплатно Министерством внутренних дел Франции. Там они оставались до 1955 года. Англичанин А.Дж. Форрест так описывал эту бесцветную обстановку: «Сейчас постоянная штаб-квартира Комиссии находится в этом длинном, прямоугольном, мышиного цвета блоке. Фасад его ничем не украшен и уныл, как тюрьма. На ступеньках день и ночь дежурят два жандарма. В штате всего сорок человек, и все равно им негде разместиться. У меня создалось впечатление, что кабинеты отделов настолько набиты сотрудниками, насколько это позволяет имеющаяся мебель».