неизвестен Автор - Герои и антигерои Отечества (Сборник)

- А помнишь, Дукмасов, Зеленые горы? - как-то обратился он к своему ординарцу, неотступно сопровождавшему его в русско-турецкую войну 1877 1878 гг.

Конечно, Петр Архипович не мог забыть эти позиции на покрытых зеленой растительностью холмах, расположенных вокруг Плевны. Не раз переходили они из рук в руки.

В середине сентября 1877 года, вступив в командование 16-й пехотной дивизией, генерал-лейтенант М. Д. Скобелев стал полным хозяином зеленогорских позиций. Он немедленно поставил во главе штаба дивизии произведенного в подполковники своего любимца и друга А. Н. Куропаткина, и эти двое людей стали душою Зеленых гор. Они сумели так устроить там свои полки, что они в Брестовце и его высотах расположились, как дома.

В одну темную, ненастную октябрьскую ночь Скобелев выслал охотников с саперами, и к утру турецкие позиции оказались опоясанными русскими траншеями. Турки пробовали было выбивать русских, но напрасно.

Скобелев вместе с Куропаткиным поселился в одной из траншей. Не проходило вылазки, чтобы он сам не отправлял охотников на турок, давая им наставления - как биться с врагом, заклепывать орудия, выбивать неприятеля штыками. Если же турки делали вылазку, сам генерал возглавлял контратаку.

Михаил Дмитриевич редко обращался к солдатам с речами, но часто попросту разговаривал с ними.

Вот выстроился взвод охотников. Они взялись подобраться чуть что не ползком к неприятельским траншеям и ворваться в них, давая этим время подоспеть как раз во время суматохи и товарищам.

Скобелев обходит ряды.

- Ну, молодцы, смотри, сделай дело! - слышится его голос.

- Постараемся, ваше превосходительство! - гремит в ответ.

- То-то постараемся! Надобно, чтобы все чисто было...

- Редуты брали, а тут чтобы осрамиться... Ни в жизнь...

- Редуты, ребята, другое дело. Их взять нужно, а тут только переполоху наделать... Подобрался, кричи "ура" и действуй штыком, пока турок не опомнится, а опомнился, уходи назад. Измором доймем, если в честном бою в руки не даются. А чтобы измором взять, покою давать нельзя. Поняли? Начальника, ребята, слушай: сказал он "стой" - ты ни с места. А вразброд будете действовать - самим хуже: перебьют не за понюх табаку.

Однажды Скобелев отправился осмотреть передовые позиции. В сопровождении нескольких офицеров, перейдя Брсстовецккй лог, он только стал подниматься на окрестные холмы, как увидел бегущих солдат Владимирского полка. Некоторые были с ружьями, некоторые без них.

- Это что такое? - закричал Скобелев. - Стой! - Что это за безобразие? Где офицер?

Подошел испуганный офицер и взял под козырек.

- Объясните, что это значит? - обратился к нему генерал.

- Ваше превосходительство! Турки открыли такой огонь, что нагнали панику на солдат. Мы ничего не могли с ними поделать! - смущенно оправдывался офицер.

- Как вам не стыдно, - загремел Скобелев, - у вас самолюбия нет! Вы своего долга не знаете. Стыдитесь, молодой человек!

Подошло еще несколько человек. Скобелев пристыдил и их и лишь после этого обратился спокойно и даже ласково к солдатам.

- Нехорошо, ребята! - заговорил он. - Вы забыли присягу, данную государю: живота не щадить. Смотрите, загладьте скорее свою страшную вину, иначе я не хочу вас знать, не буду вами командовать. Будьте молодцами. Господа офицеры! Соберите ваших людей, разберитесь по ротам и в порядке идите обратно в траншеи.

Сконфуженные солдаты возвратились и под страшным огнем турок докончили работу.

Суровый, величаво-холодный, грозный в бою, в дни отдыха Скобелев был товарищески нежен с подчиненными. Иногда казалось, будто он в лицо знает всех солдат, по крайней мере своей прославленной 16-й дивизии.

Сослуживцы вспоминали такие случаи. Идет по лагерю генерал, навстречу ему пробирается сторонкой солдатик, стараясь всеми силами не попасться на глаза.

Вдруг оклик:

- Эй, нижний чин, стой!

Солдатик ни жив ни мертв останавливается и вытягивается в струнку перед корпусным.

- Петров? - слышит он голос несколько картавящего генерала.

- Никак нет, ваше превосходительство, Степанов!

- Ах, да, Степанов, как я это позабыть мог, братец... Ведь мы с тобою плевненские.

- Так точно, ваше превосходительство!

- Да, да, помню, в траншеях вместе были... Что, Степанов, поди, по деревне скучаешь? Поди, родители там остались?..

- Так точно, ваше превосходительство! Отец с матерью...

- Не скучай, скоро и по домам теперь... Послужили мы с тобой, Степанов, Отчизне, поработали всласть, теперь и на печке поваляться не грех... Ну, ступай, Степанов. Будешь в деревне, что понадобится, мне пиши, не стесняйся. А я товарища не забуду... Прощай пока!

Генерал отходит, а солдат, как очарованный, стоит на месте и долго-долго смотрит ему вслед. В душе его растет горделивое сознание, что и он вовсе не какой-нибудь Степанов, из захолустной деревушки, а Степанов "товарищ" Скобелева, не простой солдат, а "скобечевец", и гордится Степанов сам собою и изо всех сип старается стать достойным такого "товарищам, как Михаил Дмитриевич...

Если, встречаясь с солдатиком, Михаил Дмитриевич замечал, что у того что-нибудь не в порядке, то не бранил, не кричал на него, не грозил всевозможными карами.

- Как же это ты так, братец? - журил он виноватого. - И не стыдно это тебе? Вот уж от тебя-то никак ничего подобного я не ожидал!

- Виноват, ваше превосходительство! - чуть не плачет солдат, удивляясь и в то же время гордясь, что генерал от него не ожидал неисправности...

- Только что разве виноват! Даешь слово, что в другой раз этого не будет?

- Так точно, ваше превосходительство, даю.

- Ну, смотри! Не давши слова крепись, давши - держись!

Чаще всего бывало, что после подобного генеральского выговора солдат исправлялся и становился образцовым...

Когда в Сан-Стефано среди солдат вдруг началась эпидемия тифа, Скобелев плакал, узнав, что и среди его корпуса есть заболевания. Слезы этого железного человека, проливаемые о подчиненных, все более и более увеличивали любовь к нему. Солдаты не только что 4-го корпуса, включавшего 16-ю и 30-ю дивизии, но и чужие начинали боготворить Михаила Дмитриевича...

В поездках в Константинополь, "после мира", Михаил Дмитриевич нередко завертывал к туркам. Когда приходилось попадать туда в обеденное время, "белый генерал" прямо отправлялся к котлам, брал у ближайшего повара ложку и пробовал варево. Если он находил в нем какой-нибудь недостаток, то немедленно присылал к туркам свой провиант, а иногда и своих кашеваров, угощавших с русским радушием недавних врагов кислыми щами с кашей. Благодаря этому и среди турок росла популярность М. Д. Скобелева.

Осень быстро переходила в зиму. Начинали трещать морозы, шел снег. Скобелев ухитрился раздобыть для солдат полушубки.