Федор Раззаков - Звездные трагедии

Рассказывает жена Супонева Ольга: «Сергей все время играл жизнью и смертью. Он говорил, что ему очень скучно жить, не рискуя. Однажды он купил скутер и собирался отправиться на нем на дачу. Я отказалась ехать. Зная его, я не сомневалась: все, что случилось сейчас, должно произойти на скутере. В результате Сережа все-таки сел на скутер. После чего был жуткий скандал, я целый месяц не разговаривала с ним. На протяжении всего года я жила в постоянной тревоге за мужа. Как-то он перевернулся на яхте и чуть не погиб. Я никак не могла до него дозвониться, потому что телефон он утопил. В тот день я не могла играть роль в спектакле (Ольга играет в Театре сатиры. – Ф. Р.). У меня текли слезы, я забывала слова, чувствовала – что-то случилось. А недавно Сергей провалился в канализационный люк на даче. Зимой он упал с мотоцикла, потом как-то разбил себе глаз стеклом, когда садился в машину. А за неделю до гибели Сережа порезал ногу и потерял пол-литра крови. И все эти травмы происходили с такой периодичностью, что мы не успевали отдыхать от них…

Интуиция подвела меня только в этот раз. Первый раз в жизни я абсолютно ничего не почувствовала. Вечером Сережа позвонил мне с дачи: «Все нормально, завтра вернусь».

Я ничего не почувствовала, когда ко мне домой приехали соседи по даче и сказали: «Сережа разбился, но неизвестно, до какой степени». Хотя в тот момент они уже знали правду. Я сидела и успокаивала их: «Не волнуйтесь, все нормально, иначе мне бы уже позвонили и все рассказали». До меня до сих пор не доходит, что Сережи больше нет… Это было так внезапно. Тогда, на яхте, было по-другому, он сам вытаскивал себя из смерти. А тут не успел. Все произошло мгновенно…»

Первая серьезная катастрофа в космосе, связанная с советским космонавтом, случилась весной 1967 года. Тогда погиб Владимир Комаров.

В марте того рокового 67-го Комарову исполнилось 40 лет. Эту дату он встретил в прекрасном расположении духа. Комаров считался одним из «старичков» первого набора космонавтов. Он командовал «Восходом», в котором экипаж впервые летал без скафандров и садился внутри корабля, а не отдельно на парашюте, как это было на «Востоках».

23 апреляКомаров отправился в свой очередной полет на «Союзе-1». Что в тот день было на душе у космонавта, сказать трудно, хотя некоторые из очевидцев утверждают, что какое-то нехорошее предчувствие у него было. И дело тут совсем не в мистике. Комарову хорошо было известно, что ни один испытательный полет совершенно нового корабля «Союз» не прошел без разного рода ЧП. Так, первый «Союз», скрывавшийся под именем «Космос-133», был запущен 28 ноября 1966 года под руководством Главного конструктора Василия Мишина (он сменил на этом посту Сергея Королева, который умер в начале 66-го). Спустя два дня этот корабль пришлось взорвать над Тихим океаном из-за неполадок. 14 декабря состоялся второй пуск, но и он прошел неудачно – произошел взрыв системы аварийного спасения. Неудачей закончился и третий пуск, который состоялся 7 февраля 1967 года. Корабль вышел на орбиту, работал вроде нормально, но затем у него отказала система координации на посадке. На 33-м витке корабль посадили, но он упал на лед Аральского моря, и водолазы с большим трудом его нашли и вытащили на берег. После стольких ЧП запускать в космос «Союз» с человеком на борту было сущей авантюрой, но его все-таки запустили, чтобы приурочить этот полет к 50-летию Великого Октября. Как писал много позже Я. Голованов: «Это был первый пилотируемый полет после смерти Королева. Мишину хотелось поскорее доказать другим, а быть может, и самому себе, что он Главный конструктор, закрепить расположение Брежнева, порадовать родину первомайским подарком в юбилейном году. Убежден, что, имея подобную статистику испытаний, Сергей Павлович Королев не запустил бы „подарок к Первомаю“, даже если бы на него очень давили…»

Неприятности у Комарова начались практически с первых же минут полета. Началось все с того, что левая солнечная батарея не раскрылась. Это означало, что «Союзу» не хватит энергии для маневров и стыков. Затем к первой неприятности добвилась еще одна – начала барахлить система ионной ориентации. А без нее корабль может стать «слепым» и не найти дорогу домой. И, наконец, чуть позже вышел из строя солнечно-звездный датчик.

Из-за этих неисправностей был отменен старт «Союза-2» с тремя космонавтами на борту (Быковский, Елисеев, Хрунов), который должен был стартовать за кораблем Комарова и состыковаться с ним в космосе. А «Союз-1» было решено вернуть на землю. Однако во время спуска произошла трагедия.

Примерно на высоте около 10 километров над Землей у «Союза» должен был «выстрелить» основной парашют. Но этого не произошло. В этом случае должен был раскрыться запасной парашют, но и он не раскрылся, поскольку из-за вращения корабля его стропы сплелись и «задушили» спасительный купол. Почему не раскрылся «основной», так и не установили. Наиболее вероятная версия: при подготовке «Союза», которая проходила в спешке, крышки парашютных контейнеров не были изготовлены в срок и вместо них использовали что-то другое.

Кстати, если бы на «Союзе-1» открылись обе солнечные батареи и произошла стыковка с «Союзом-2», то в этом случае смертей было бы больше: погиб бы не только Комаров, но и Хрунов с Елисеевым, которые перешли бы в комаровский корабль.

О том, что он погибает, Комаров догадался после того, как у него не раскрылся запасной парашют. Поскольку корабль падал со скоростью 100 метров в секунду, у Комарова оставалось в запасе около минуты. Что он делал в это время, точно неизвестно. Но в народе потом будут ходить упорные слухи, что Комаров… на чем свет клял советское правительство. Причем выражений не стеснялся. По другой версии, Комаров якобы связался с Землей, попросил оператора соединить его с председателем Совета министров Косыгиным и сказал ему всего лишь одну фразу: «Позаботьтесь, пожалуйста, о моей семье».

Между тем правда о последних минутах жизни Комарова долгое время скрывалась. И только в марте 2002 года «Комсомольская правда» опубликовала расшифровку разговора Комарова (позывной «Рубин») с ЦУПом (позывной «Заря»). Привожу ее полностью:

14-й виток

– «Заря», «Заря», я «Рубин». 3 часа 48 минут. В правом иллюминаторе вижу нераскрывшуюся солнечную батарею.

– Вас понял, прием.

– Вижу землю, не покрытую облаками, горизонт… Солнечная батарея направлена тыльной стороной в сторону солнца.

16-й виток

– «Заря-3», я «Рубин». Перенес всю аппаратуру сюда, в корабль… Люк-лаз закрыт. На борту порядок, как говорят. Параметры кабины следующие: давление 800, температура 17,5.