Array Array - Прошлое с нами (Книга вторая)

От всего этого было мало пользы. Овчинников запчастей не имел и своим присутствием не мог восполнить их недостаток. Я сказал об этом, когда докладывал Юшко о готовности к движению.

— Ну и что же? Вы должны привести огневые взводы в срок. Вы поняли меня?

Этот вопрос мне казался неуместным, но толковать об этом не стоило. Я не хотел слушать незаслуженные обвинения.

С наступлением ночи остановки с каждым разом удлинялись. Где-то справа просвечивало сквозь верхушки деревьев зарево. Изредка взлетали ракеты. Свет их не разгонял темноту и не ободрял дух. Ракеты бросали немецкие лазутчики..

К двум часам ночи сон начал одолевать меня. С обеих сторон подступал темный дремучий лес. Тягач медленно полз, проваливаясь в лужи, заполненные грязью. Болотные брызги отскакивали от деревьев, залетали в кабину.

Впереди снова затор. Многие машины застряли. Другие пытались идти в объезд, включали свет.

Остановки следуют одна за другой. Водитель вздыхал с облегчением и опускал голову на рычаги. На станинах спали, подпирая друг друга, орудийные номера.

Нужно вылезать... Я спрыгнул с подножки и едва не сшиб Васильева.

— Идите сюда, — он звал назад.

Поперек дороги лежал человек. Орудийный номер 1-го орудия свалился со своего места на станинах.

— Нужно показать в назидание другим, — сказал Васильев. — Всем внимание, огневые взводы... слезай, ко мне!..

Зажглись на тягаче фары. В конусах света толпятся сонные недоумевающие орудийные номера. Кто-то приподнял спящего, он беспомощно опустился на землю. Тягач по знаку Васильева придвинулся вплотную. Прикосновение гусениц подействовало молниеносно, и человек опрометью бросился в сторону.

— Неблагодарный! — вдогонку ему крикнул Васильев. — А вы, — он повернулся к расчетам, — не спите... Сколько раз предупреждать? Раздавит... и конец... тягачи сомнут. Эх вы... по местам!

Небо озаряют сполохи. Откуда-то издалека доносится грохот тяжелых разрывов. На остановках слышен гул самолетов.

Показалось село Разъезжее. На западной окраине пожар. За лощиной, разделявшей село, чернели ряды свежих воронок.

Начинался рассвет. На горизонте поднимались столбы дыма. Сновали черные точки. «Юнкерсы»! Самолеты кружат, несутся вниз, вновь взмывают и растворяются в утренней синеве.

Колонна продвигалась вперед. Серыми кругами покачивались дульные чехлы орудий. Орлов сидел на передке и не клевал носом. Ночью он не бегал, как я, и, наверное, сумел немного отдохнуть. Не смог бы он поменяться со мной местами?

— Охотно, — ответил Орлов, — извините... я сам хотел предложить... Ждал остановки.

С помощью орудийных номеров я устроился на передке и уснул. Но ненадолго. Над головой бешено завыли двигатели. Тягач стоял. Тенью мелькнуло крыло.

— «Мессершмитты», товарищ лейтенант, — Орлов указал вслед самолетам.

На бугре ряды домов, расположенные буквой «х». Село Корогод. Головная батарея вышла на окраину и скрылась в дыму. Заходящая пара «мессершмиттов» ринулась навстречу. За ней последовала вторая.

Расчеты бросились на землю, самолеты улетели. Движение возобновилось.

За хатами полыхает пламя. Стоял запах паленой резины. Дым заволок лощину и стлался вдоль ручейка, журчавшего под гусеницами.

Снова доносится гул самолетов. Бомбардировщики. Около трех десятков. Высота — две тысячи метров.

— Стой! Слезай! В укрытие!

Самолеты повернули к дороге. От фюзеляжей стали отделяться черные продолговатые бомбы. Одна, другая, третья. Бомбы как бы растягивались в длину, принимали вертикальное положение. Стремительно нарастала скорость падения. Воздух дрожал от пронзительного воя.

Загрохотали разрывы. Плотная стена земли и дыма скрыла хаты. «Юнкерсы» прошли, развернулись над лесом и начали второй заход. Проделав этот маневр дважды, они легли на обратный курс.

Ветер унес дым, рассеялась пыль. Наступила тишина. Слышался лишь гул одинокого двигателя. Вдоль обочин вытянулись в ряд зияющие воронки. Воздух насыщен запахом развороченной земли, дымом сгоревшего тротила, металла. Воронки словно пышут недавним пламенем. Точно зубы дракона, тускло поблескивали рассеянные по краям осколки.

Колонна понесла потери в основном за деревней. Машины опрокинуты вверх колесами. Бушует пламя. Мечутся в беспорядке люди. Кричат раненые.

Бомбежка захватила и лес, лежащий дальше. Разрывы выворотили десятки деревьев. Но потерь было меньше. Горели лишь две-три машины.

Дальше путь закрыт. Кто-то из предприимчивых начальников уже нашел объезд. Движение возобновилось. Узкие места. То о одной стороны, то с другой гусеницы сдирали кору с деревьев.

На обочину вышел Варавин. Он, кажется, позабыл инцидент с ремонтом и жестом показал — «продолжать движение».

Сквозь ветви сверкают солнечные лучи. В лесной тени свежо и прохладно. После многих объездов удалось, наконец, выйти из района, охваченного бомбежкой. Начинались поля.

- Воздух!

Орудийные номера беспокойно вертят головами, вглядываясь в небо. Южнее, где-то по течению реки Уж, летит новая стая «юнкерсов». Это Ю-87. Они гораздо опаснее Ю-88.

5-я батарея замедляла ход. Нужно сохранять дистанцию. Останавливаться опасно. «Юнкерсы», повернув к дороге, прихватили бы сразу обе батареи.

- Стой! Слезай!

После этого орудийные номера ожидают команду «В укрытие!». Многие стараются убежать подальше, полагая, что бомбы поразят орудия. Это заблуждение. «Юнкерсы» наносят удар по району цели. Чем больше ее площадь, тем больше вероятность поражения. Поэтому рассредоточение зачастую упрощает задачу бомбометания.'

Командиры разъяснили людям и требовали выполнять команду «Ложись!». Но неразбериха, которой обычно вначале сопровождается налет, ослабляет контроль, и расчеты какое-то время предоставлены сами себе.

«Юнкерсы» прошли мимо и стали удаляться. Часть орудийных номеров, вытянув шеи, следит за воздухом, помогая наблюдателям. Другие, едва усевшись, впадают в сон.

Слух ловит далекие тяжелые разрывы. Над горизонтом мечутся самолеты. Что они бомбят? Грохот становится отчетливей с каждым пройденным километром. Облака разрывов зенитных снарядов. Слева заводская труба. Огневые взводы приближались к Чернобылю. «Юнкерсы» бомбили переправу.

Зенитные батареи вели огонь. Упругое белое облако разрыва будто коснулось крыла. Создается иллюзия прямого попадания. В действительности разрыв ложился в створе и не причинил самолету повреждений.

Головная батарея сошла с дороги и повернула к заводской трубе. Кажется, кирпичный завод, район сосредоточения 2-го дивизиона.

На пути сосновая роща. Деревья разбегались рядами во все стороны. Было прохладно и сыро. Ухали недалекие разрывы бомб.