Федор Раззаков - Страсть

После окончания института Гузеева достаточно много снималась, но большинство из сыгранных ею ролей можно смело назвать проходными. Актрису такое положение откровенно тяготило. В личной жизни ей тоже не везло. Как итог – Гузеева увлеклась алкоголем. Вспоминает Лариса: «Я занималась саморазрушением. Мало спала, ночи проводила в компаниях. У меня была масса друзей. Бурные романы, алкоголь, сигареты… Меня всегда тянуло не к мальчикам из хороших семей, а к рисковым мужчинам. Первый мой муж увлекался наркотиками, недавно его убили. Очень жаль, хороший был человек…»

Когда Гузеева поняла, что своих сил справиться с болезнью у нее нет, она обратилась к помощи врачей. Однако, пройдя курс лечения, актриса начала сильно прибавлять в весе (набрала более 20 килограммов) и на прежнюю красавицу стала мало похожа. По старой памяти она еще приезжала на кинопробы, но когда режиссеры видели ее – оплывшую, растолстевшую, – у них пропадала всякая охота ее снимать.

В начале 90-х Гузеева снова вышла замуж. Ее очередным избранником стал бывший соотечественник, а ныне пожилой американец, владелец выставочного зала. По словам актрисы: «Мой мозг тогда был постоянно затуманен алкоголем, думаю, поэтому и вышла за него замуж…» Тот брак оказался для Гузеевой самым скоротечным – он длился около месяца.

В 1991 году она отправилась на съемки в Грузию, где режиссер Михаил Калатозишвили приступал к работе над фильмом «Избранник» по роману Проспера Мериме «Матео Фальконе», и там встретила свою новую любовь – филолога-сценариста из Тбилиси по имени Каха.

Лариса Гузеева вспоминает: «Я часто влюблялась. И говорила маме: «Мама! Как я его люблю!» А она мне: «Когда ты захочешь иметь ребенка, похожего на твоего мужчину, тогда я поверю, что любишь». Я увидела будущего мужа и… очень захотела мальчика, на него похожего. Прежде я никогда не хотела ребенка…

Но, к сожалению, с его стороны не было красивого ухаживания. Мы жили в гостинице все полгода, пока шли съемки. Без горячей воды, без отопления. Ужасный дискомфорт! Я люблю красоту, роскошь, деньги, рестораны, подарки. А там ничего этого не было. Мы спускались вниз, в какой-то каменный кабачок, пили вино, ели зелень. В этом, конечно, тоже что-то есть, особенно когда влюблен. Но потом снова отсыревшие простыни, отсутствие света… Ужасно!»

В 1992 году Лариса Гузеева родила от Кахи сына. Заставила ее это сделать подруга Лариса Удовиченко, которая сказала буквально следующее: «Тебе не стыдно, что рожают даже алкоголики, те, кого лишают родительских прав, а ты, такая здоровая, способная работать, устроить жизнь, – и при этом живешь лишь ради себя! Тебе не стыдно не иметь своего продолжения?»

Любовь и рождение ребенка помогли Гузеевой обрести былую стройность и красоту. И, несмотря на замужество, на нее вновь стали обращать внимание поклонники. Например, известный французский актер Ришар Берри, познакомившись с Ларисой, тут же пригласил ее в ресторан. Однако не учел российской действительности и буквально вспотел от русских цен. В итоге его щедрости хватило лишь на чашку кофе и дешевый салат. Остальное, в том числе креветки и икру, Гузеева заказала на свои кровные. После того ланча она призналась в одном из интервью: «Неужели этот французик думает, что русские ничего слаще морковки не едали? Пусть я не имею виллы в Ницце, но одеться в парижских бутиках и пообедать в петербургских ресторанах я вполне в состоянии…»

Из интервью Ларисы Гузеевой: «Когда семья состоит из двоих, я не считаю это семьей. Это просто два живущих вместе человека. До рождения ребенка у меня, несмотря на печати в паспорте, семьи не было. Сейчас она у меня есть – сын, свекровь, родственники, тети, дяди… Это настоящая семья, потому что нас – много. А когда вдвоем – это ничто. Я до тридцати лет занималась саморазрушением и объелась этим. А потом появился сын! И мне стало страшно, что ребенок будет видеть меня старой, больной, нервной идиоткой. Поэтому я все сделала для того, чтобы сын мной гордился. Он меня обожает!

Я не могу появиться перед ним с немытой головой, ходить перед ним некрасивой. Он мальчик, для него очень важно видеть, какая я. И когда к нему приходят товарищи, я слышу, как он им говорит: «Это моя мама. Она русская. Смотрите, какая она красивая!» Его я тоже завоевываю. А как же! Как мужчин, так и сына…

Муж, как и мама, во всем меня поддерживает. Мы можем ссориться, иногда очень сильно. Я не особенно слежу за своими выражениями, могу и оскорбить. А он – никогда. Каха очень интеллигентный.

Когда Каха впервые пришел в мой дом, он сразу сказал: «Если буду видеть тебя на кухне больше часа, я тебя разлюблю». Но это не значит, что я совершенно не занимаюсь хозяйством. У нас на Урале считалось неприличным, если девочка не умеет готовить, стирать, убирать. Каха – очень благодарный муж, он рад и вареной картошке. Для меня норма, а не сюрприз, когда муж приносит кофе в постель. И то, что он гуляет с сыном и кормит его, – это открытие для соседки, а не для меня. Но это не означает, что я не смогу быть его рабыней. Если, не дай бог, с ним что-то случится, я сделаю для него все…»

Брак Ларисы и Кахи продлился несколько лет, после чего супруги все же расстались.

В 1999 году Гузеева вышла замуж за Игоря, которого знала давно. Послушаем ее: «Развод с Кахой прошел почти безболезненно: мы ведь все время жили как цыгане – то в Ленинграде, то в Москве. Сын Георгий часто бывал у родителей мужа в Тбилиси, поэтому, когда папа стал постоянно жить в Грузии, Георгий совсем не расстроился. Он ездит к отцу в гости, мы по-прежнему дружим…

Что касается моего теперешнего мужа Игоря, то он был… всегда. Мы знаем друг друга больше двадцати лет. Он был друг нашей семьи и давно любил меня. А я была слепая. В конце концов ему надоело быть «своим парнем», и он пошел в наступление. Сейчас Игорь говорит, что у него по-явилось ощущение, будто он вернулся домой… Не могу сказать, что вчера вечером мы с ним обсуждали итальянский неореализм. Никто давно уже не говорит ни о литературе, ни о кино, ни о театре. Мы в основном обсуждаем бытовые вещи, поскольку все параллельно читали, смотрели, видели. Смешно сказать, но когда мы отдыхали три недели в Испании, то вырывали друг у друга из рук… кроссворды. И страшно радовались каждому новому журналу. Может, это выглядит смешно и не совсем похоже на семейную идиллию…»

В мае 2009 года Гузеева справила юбилей – 50 лет. Впрочем, ее возраста ей никто не дает – она выглядит моложе. По ее же собственным словам, сказанным в интервью «Экспресс-газете» (номер от 30 марта 2009-го, автор – И. Ланская):

«Я шикарно выгляжу, я похудела и дико этим горжусь. Не буду врать, что «немного отдохнула», поэтому по щучьему велению у меня исчезли мешки под глазами. Мне сделал операцию гений. Я всем советую избавляться от морщин и мешков под глазами. Надо выглядеть хорошо, и неважно, пластика это, крем или массаж. На операцию я ездила в город Грозный. Ждала очереди десять месяцев, очень боялась потерять индивидуальность. Я с собой ношусь, как курица с яйцом. Мое лицо – это мой хлеб. У меня куча фобий и страхов. Я безумно тряслась, хватала врача за руки, заглядывала в глаза, говорила: «Я передумала, уеду, уже ничего не хочу». Истеричка, понятное дело. Зато результат понравился. Кроме этого, я еще и похудела! Сама! «Зашила» себе рот, вот и все! Просто я дошла до той точки, когда на себя уже неприлично смотреть: я закрывала собой экран, это было невозможно. Так как чудес не бывает и никакие таблетки худеть не помогают, я просто перестала есть. Повесила свою фотографию на холодильник: вид «освиневшей» тетки ничего, кроме тошноты, не вызывал. За месяц я сбросила десять килограммов. У меня же раньше с едой был полный беспредел. Я себя оправдывала, что устала, спектакль поздно закончился, поэтому мне необходимо пойти в ресторан. А там в каком-то истерическом состоянии не соображала, что делаю, и ела все подряд. Моя распущенность привела к потере формы. Всему виной то, что у меня была расшатана нервная система. Теперь себя ограничиваю – можно ведь и после шести есть, но маленькими кусочками, в меру».