Федор Раззаков - Страсть

Дочь Аллы и Переверзева Алену Рыбников записал на свое имя. Перед этим ему пришлось встретиться с самим Переверзевым и уладить эту проблему по-мужски: тот в итоге дал добро на удочерение.

Жить молодые стали в общежитии, но длилось это недолго. Вскоре родители Ларионовой получили трехкомнатную квартиру в Аптекарском переулке и взяли молодоженов к себе. Правда, было тесновато: в «трешке» жили аж девять человек (отец и мать Ларионовой, брат с женой и двумя детьми и их трое).

Звездная чета прожила в Аптекарском переулке около двух лет, после чего, скопив денег (а снимались они тогда много), купила себе трехкомнатную квартиру в кооперативном доме возле метро «Аэропорт». Соседями по дому оказались их коллеги по искусству, но больше всего они подружились с Сергеем Бондарчуком и его женой Ириной Скобцевой и Георгием Юматовым и его женой Музой Крепкогорской.

Решив жилищную проблему, супруги задумались о прибавлении семейства. Особенно этого хотел Рыбников, который давно мечтал о собственном ребенке. Несмотря на то что подруги-актрисы отговаривали Аллу от этого шага (мол, снимать перестанут), она поняла состояние своего супруга и решилась на беременность. В итоге в 1961 году на свет появилась еще одна дочка – Арина. В связи с этим Алла Ларионова вспоминает: «То, что я решилась иметь двоих детей, в актерской среде считалось едва ли не подвигом. Правда, если бы не моя мама, не знаю, как бы мы справились… Но я очень рада, что они у меня есть. Многие актрисы ведь так и не захотели родить – боялись, что это помешает карьере, испортит фигуру…»

Все, кто хорошо знал звездную чету Рыбников – Ларионова, утверждают, что по своим темпераментам это были два абсолютно разных человека: у Николая был взрывной характер, а у Аллы, наоборот, очень спокойный. Говорят, Рыбников жутко ревновал свою красавицу жену и иной раз, если возникали вдруг какие-нибудь подозрения на этот счет, пускал в ход кулаки. Но не против жены, естественно, а против ее поклонников. Один из таких случаев произошел в середине 60-х, во время их совместной работы в картине «Длинный день Кольки Павлюкова». Рассказывает Алла Ларионова:

«Коля был очень ревнивым. Собрались мы как-то у моей приятельницы, директора этой картины. Коля должен был подъехать чуть позже. Среди гостей был мальчик, мой поклонник. Выяснилось, что он помнит наизусть буквально все мои реплики в фильмах, даже те, что я сама забыла. И вот в одной из комнат он встал передо мной на колени и начал повторять киноэпизод – целый монолог дословно. В это время открывается дверь, входит Коля и дает мальчику по уху изо всей силы. Тот отлетает… Я, конечно, возмутилась: «Ты что, с ума сошел?!» А Коля молча развернулся, хлопнул дверью и ушел…»

К слову сказать, в той компании находился и другой мужчина, который симпатизировал Ларионовой, даже ухаживал за ней. Поэтому, когда Рыбников ушел, хлопнув дверью, кто-то из присутствующих с досадой заметил: «Эх, не тому по шее досталось!»

Что касается самого Рыбникова, то он никогда не давал жене повода усомниться в своей верности. В одном из интервью сама Ларионова за-явила: «Коля был однолюбом. И я точно знаю, что в его личной жизни я была единственной женщиной».

Вспоминает С. Павлова: «Алла, мне казалось, недостаточно ценила Колю. Он же к ней был беспредельно великодушен, заранее все прощал. Я однажды сказала ему: «Хватит тебе Алку терпеть! Мой тебе женский совет: не поночуй хотя бы раз дома. Пусть попереживает, ей же на пользу». Мы вошли в сговор, и я устроила ему эту «ночевку». Она тут же позвонила, видимо, не спалось: «Коля ночевать не пришел! Ты не знаешь, у кого он может быть?» Я, конечно, «не знала». А Коля тоже, видимо, плохо спал: явился утром домой, выдал свою «явку» и вообще все честно рассказал. Всем нам оставалось только посмеяться над этой историей».

Судя по всему, в семейном тандеме Рыбников – Ларионова первый любил, а вторая позволяла себя любить. О том, до какой степени Рыбников обожал свою супругу, говорит хотя бы такой эпизод. Однажды он играл дома в шахматы со своим приятелем Олегом Чертовым. Вдруг позвонила Алла, которая была на съемках в Киеве. Она сообщила, что завтра прилетает в Москву, и просила подготовиться к ее приезду. После ее звонка Рыбников заметно повеселел. А потом внезапно прервал игру и заявил: «Я так люблю Алку! Я не могу без нее. Я, пожалуй, полечу в Киев». У приятеля даже челюсть отвисла: «Какой Киев? Она же завтра сама прилетает». «До завтра я не доживу», – последовал ответ. В итоге Рыбников позвонил во Внуково и, назвавшись, договорился о том, что ему оставят один билет на ближайший рейс до Киева. А теперь представьте себе лицо Ларионовой, когда поздней ночью она увидела на пороге своего гостиничного номера собственного мужа!

В начале 70-х, когда обе дочери подросли, супруги решили вновь поменять жилплощадь. И хотя к своим соседям по актерскому дому у метро «Аэропорт» они уже успели прикипеть всей душой, переезд все-таки состоялся. Рыбников и Ларионова купили сдвоенную пятикомнатную квартиру в новом доме в Марьиной Роще (вместе с ними туда переехала и мама Аллы). Квартира на восьмом этаже была шикарная: площадью около ста метров, да еще и с камином, которым хозяева очень гордились. Правда, однажды он чуть не стал причиной ЧП. Николай решил приготовить шашлыки и использовал под это дело домашний камин. Однако развел слишком большой огонь, вследствие чего из трубы повалил густой черный дым. Соседи, увидев это, оперативно позвонили по «01». Пожарные примчались тут же. Каково же было их удивление, когда дверь им открыл Николай Рыбников и сообщил, что… готовит шашлыки.

О том, каким был ее муж в быту, рассказывает Алла Ларионова: «В своей жизни я вообще не знала, что такое варить борщ, запекать мясо, не знала, сколько стоят продукты. Всем этим с огромным удовольствием занимался Коля. Он сам все покупал и сам готовил.

Когда мы поженились, я сказала: «Коля! Давай договоримся, что все твои рубашки будем сдавать в прачечную, даже если у нас с тобой останутся последние пять рублей. Я стирать не умею. Мне это не дано». Он ответил: «Хорошо!» И всю жизнь, клянусь вам, Коля никогда мне претензий не высказывал. Единственный раз я постирала ему рубашку, когда он срочно улетал в Америку…

Коля очень любил праздники. Мы обязательно отмечали день свадьбы и дни рождения всей семьи, именины. И перед каждым праздником Коля просил достать из «сундуков» какой-нибудь дешевый ситчик, и мы вместе с ним шили кучу фартуков – штук по десять. А потом готовили стол и приглашали гостей. Особенно здорово было, когда мы вместе пельмени лепили…

Кто у нас дома только не бывал! И космонавты, и певцы, и поэты, и хоккеисты, и шахматисты. Коля ведь неистово увлекался шахматами и все время норовил обыграть то Ефима Геллера, то Михаила Таля. Таким мастерам он, конечно, проигрывал и сильно из-за этого переживал. Но на следующий день шахматные баталии повторялись. Причем параллельно с мужским клубом образовался женский – жены шахматистов и я до поздней ночи играли в покер, пока наши мужья не уставали от шахмат окончательно…»