Федор Раззаков - Владимир Высоцкий: козырь в тайной войне

Когда «андроповец» Георгий Шахназаров, который к тому времени уже дорос до должности заместителя заведующего Международным отделом ЦК КПСС, взял на себя хлопоты по «пробиванию» диска-гиганта Высоцкого, осадила его (причем довольно резко) именно Екатерина Алексеевна. Она лично позвонили Шахназарову и спросила: «Зачем вы проталкиваете пластинку Высоцкого?» «Международник» объяснил: дескать, это талантливый человек, надо дать ему дорогу. На что Фурцева изрекла: «Не вмешивайтесь не в свои дела — вылетите!»

В итоге с должности Шахназаров не вылетел, но свои попытки помочь Высоцкому тогда оставил. Вопрос о выходе диска остался открытым и оставался открытым до тех пор, пока была жива Фурцева. А едва она ушла из жизни, как эта проблема легла на плечи ее преемника — нового министра культуры СССР Петра Демичева, который, как мы помним, тоже симпатизировал «русской партии». Но о том, как будут развиваться события в этой истории дальше, разговор впереди, а пока продолжим знакомство с событиями поздней осени 74-го.

28 октябряВысоцкий дал домашний концерт в доме писателя Федора Абрамова. С этим человеком он познакомился недавно, когда «Таганка» взялась ставить у себя его повесть «Деревянные кони» (премьера — апрель 74-го). Абрамов относился к тем писателям-«деревенщикам», кто не чурался контактов с либералами, поскольку считал, что вместе они делают одно дело — борются с недостатками советской системы. Например, помимо официально разрешенных произведений, Абрамов писал и «в стол» — то есть вещи запрещенные, в частности короткие очерки «Были — небыли». Приведу лишь короткий отрывок из одного такого очерка под красноречивым названием «Школа коммунизма»:

«…20 рублей получает колхозница пенсии. А секретарю воздвигается тысяч в 50 коттедж…

Давно кончились те времена, когда партийные работники работали во имя идеи.

Теперь жрать, жрать подай… Удельный князь… Ходит. Совести нет. Не стыдно…»

Не сомневаюсь, что об этих же проблемах толковали Абрамов и Высоцкий в тот день, когда последний гостил у первого. Наверняка речь между ними шла о житие-бытие «красной буржуазии», о репрессиях против диссидентов, о цензуре и еще целом наборе стандартных тем, которые тогда были популярны в среде интеллигенции. Как говорится, поговорили и разошлись. Но лично меня здесь интересует следующее. Помогал тот же Абрамов либералам расшатывать устои — и что? Грянула вскоре горбачевская перестройка, и те же либералы вытерли ноги об тех же «деревенщиков», отдав Россию в руки еще больших воров, чем коммунисты. Скажете — случайность? Да нет же, все так и замышлялось, поскольку известно ведь, что революцию делают романтики, а ее плодами пользуются разного рода проходимцы и негодяи.

Но вернемся к хронике событий осени 74-го.

30 октябряВысоцкий возвращается в столицу на своем «БМВ», который уже успели починить после недавней аварии. Перед отъездом случилась забавная история, свидетелем которой стали коллеги Высоцкого по театру. Накупив в Питере разной всячины, Высоцкий никак не мог разместить все эти покупки в багажнике — тот никак не хотел закрываться. В течение, наверное, получаса артист терпеливо перекладывал вещи с одного места на другое, но багажник все равно не закрывался. Глядя на его потуги, коллеги даже предложили кое-что из вещей безжалостно выбросить. В итоге нервы Высоцкого не выдержали: когда в очередной раз багажник не закрылся, он со всей силы захлопнул его, навалившись на него всем телом. Внутри что-то хрустнуло, но Высоцкий даже не стал смотреть? что именно. Сказал, что, судя по всему, петровские бокалы, ну и хрен, дескать, с ними.

9 ноябряпо ЦТ показали «Хозяина тайги». Высоцкий фильма не видел — в тот день давал концерт в столичном издательстве «Мысль». А спустя несколько дней сорвался в очередное «пике». Оно случилось практически сразу после того, как Москву покинула Марина Влади, что было симптоматично на фоне того заявления, которое недавно сделал Высоцкий: дескать, жена отбирает у него свободу. Под последней, видимо, имелась в виду в и свобода «сорваться в пике».

В начале декабряВысоцкий уже пришел в себя и дает еще несколько концертов: 3-гоон слетал в Ригу и выступил в Институте электроники, 11-го— засветился в московском ВНИИмонтажспецстрое.

18 ноябряВысоцкий участвует в спектакле «Десять дней, которые потрясли мир», 28-го— в «Павших и живых» и «Антимирах». 9 и 14 декабряон играет «Гамлета», 17-го— «Антимиры», 23-го— снова «Гамлета», 24-го— снова «Павшие и живые» и «Антимиры».

25 декабряВысоцкий оказался в гостях у своей знакомой Т. Кормушиной, где? помимо него? собрались еще несколько человек. Естественно, не обошлось без песен Высоцкого, которые тот разрешил записать на магнитофон. В тот вечер он исполнил их около десятка, причем одну из них гости слышали впервые. Это была песня «Прерванный полет» («Кто-то высмотрел плод, что неспел…»), которую Высоцкий написал для фильма «Бегство мистера Мак-Кинли». В тексте явственно угадывался намек на личную судьбу самого автора произведения, который «знать хотел все от и до, но не добрался он, не до…» Опять драма человека, не вписавшегося в окружающую действительность.

30 декабряв Театре на Таганке должна была состояться читка пьесы «Мастер и Маргарита» М. Булгакова, постановку которой Любимов пробил «наверху». На нее явилась чуть ли не вся труппа — 49 человек. Однако главреж Юрий Любимов читку внезапно отменил: мол, плохо себя чувствую. Тогда было решено устроить прощание со старым годом. Актеры вкупе с присоединившимися к ним рабочими в количестве 20 человек расставили столы и выставили на них разную снедь: шампанское, фрукты, пирожные плюс чай. По ходу дела пиршество внезапно перешло в творческое собрание, на котором каждый норовил высказать наболевшее.

К примеру, Любимов долго говорил о внутренней дисциплине в театре, сетовал на то, что не все актеры до конца понимают стоящие перед ними задачи. Актеры слушали своего вожака (или пираты своего капитана Флинта) не перебивая, но едва он закончил, как начался форменный крик. Леонид Филатов обвинял директора театра Николая Дупака в плохом администрировании, а Готлиб Ронинсон бросил упрек самому Любимову: дескать, вы сами, Юрий Петрович, в последнее время задаете тон грубости и неуважения. Зинаида Славина попыталась призвать своих коллег быть справедливыми, но ее тут же одернули другие актрисы — мол, молчи, Зинка, у тебя роли, тебе легко и т. д. Короче, настоящий бунт на корабле.