Сидни Шелдон - Обратная сторона успеха

Если армия даст мне хотя бы месяц…

Вернувшись в отель, я сразу позвонил Бену:

– Сегодня мы работаем допоздна.

– Что еще стряслось?

– Скажу, когда приедешь.

«Допоздна» в данном случае означало до трех утра, когда Бен наконец, спотыкаясь, вывалился из дверей отеля и вернулся в Форт-Дикс. Новость расстроила его не меньше меня. Я пытался утешить его:

– Не волнуйся. Медкомиссии работают медленно.

Следующие три дня я работал, не поднимая головы, бегал из театра в театр, стараясь сделать как можно больше.

На четвертый день портье вручил мне письмо, начинавшееся со зловещего слова «Приветствуем»…

Сердце ушло в пятки. Все кончено.

Я должен был явиться на медкомиссию завтра. Моя карьера драматурга закончилась, едва начавшись. Я дезертирую, бросая три шоу, продюсеры которых рассчитывали на меня, и уезжаю за океан, возможно, навстречу смерти.

И вдруг непонятно почему меня охватила бурная радость.

Я вполне сознавал, что мои эмоции безнадежно вышли из-под контроля, но не имел понятия, что со мной творится. Взглянул в зеркало на свое идиотски счастливое лицо и заплакал.

Утром, ровно в девять, я отправился на медкомиссию. Все проходило точно так же, как в Калифорнии, закончилось через полчаса, и меня позвали в кабинет доктора. Он изучал мою карточку.

– Здесь говорится, что у вас грыжа позвоночного диска.

– Да, сэр, я говорил об этом на первой медкомиссии и…

– Вас нельзя было принимать, – перебил доктор. – Если у вас начнется приступ в разгар боя, вы подвергнете опасности не только себя, но и тех, кто рядом с вами. Так не пойдет.

– Сэр…

– Я ставлю штамп «Негоден к военной службе».

Я молчал.

– И немедленно извещу призывную комиссию в Калифорнии.

Я долго сидел, не в силах двинуться, ошеломленный, пытаясь осознать случившееся.

Наконец я встал.

– И снимите мундир! – крикнул мне вслед доктор.

Я снова стал штатским.

Все с тем же ощущением нереальности происходящего я вошел в магазин одежды и купил два костюма, шорты, рубашки и галстуки. Теперь я был готов к возвращению в мир искусства и шоу-бизнеса.

4 августа 1943 года состоялась премьера «Веселой вдовы». Это была самая успешная постановка оперетты Легара на Бродвее. Критики рассыпались в похвалах.

«Нью-Йорк таймс»: «Достойная постановка».

«Гералд трибюн»: «Теперь городу есть чем гордиться».

«Миррор»: «Прекрасно, роскошно, со вкусом и гармонично».

«Джорнал американ»: «Прелестная, очаровательная, веселая история любви».

Уолтер Уинчелл: «Первый ночной бум августа. „Веселая вдова“ стала сплошным аншлагом».

Говард Барнс: «Новый сезон принес нам радость. „Веселая вдова“ принесла в „Маджестик“ вкус, прекрасные мелодии, блеск и очарование».

Фрэнк Салливан: «Счастлив отметить, что господа Сидни Шелдон и Бен Робертс стряхнули пыль и заново переплели либретто „Веселой вдовы“».

Одно шоу сбросили. Осталось два.

Постановка продержалась на Бродвее почти год и еще два года путешествовала по городам страны. В ночь премьеры вся труппа отправилась в «Сарди» отпраздновать успех.

Винсент Сарди, как всегда, стоял у дверей. Я подошел к нему и сказал:

– Теперь я могу вернуть долг, мистер Сарди.

Он улыбнулся:

– Вы уже вернули мне долг. Я видел сегодняшнее шоу.

Дороти Килгаллен, остроумная, брызжущая идеями женщина, работать с которой было одно удовольствие, сделала блестящую карьеру.

Известный репортер криминальной хроники, она сменила работу на карьеру влиятельного голливудского и бродвейского обозревателя, но позже вновь вернулась к журналистским расследованиям и помогла возобновить дело доктора Сэма Шепарда, преступления которого легли в основу известного телесериала «Беглец».

Пока Дороти и Бен работали над «Сном с музыкой», мы с Гаем закончили либретто «Джекпот». Винтон Фридли решил перед бродвейской премьерой отправить шоу в турне, оказавшееся прибыльным и долгим. Кроме Аллена Джонса и Нанетт Фабри, во втором составе играли Джерри Лестер и Бетти Гарнетт.

Четырнадцатого января 1944 года состоялась бродвейская премьера в театре «Олвин». Большинство критиков были к нам благосклонны.

«Гералд трибюн»: «„Джекпот“ поставлен в прекрасном танцевальном ритме. Эффектная постановка».

«Миррор»: «В „Джекпоте“ много приятных песен и звездный состав. Нанетт Фабри – просто восторг, Джерри Лестер и Бенни Бейкер – талантливые комедийные артисты».

«Нью-Йорк пост»: «Еще один хит фабрики Фридли».

На нашу с Беном долю опять выпал триумф. Мы снова отправились в «Сарди». Через месяц мне исполнялось двадцать семь лет, и настоящий успех был впереди.

С самого начала всем было очевидно, что «Сон с музыкой» пойдет на ура. В отличие от Винтона Фридли, Ричард Коллмар не жалел денег, чтобы создать одну из самых роскошных постановок, когда-либо шедших на Бродвее. Стюарт Чейни создал поразительные по сложности декорации, Майлз Уайт – изумительные костюмы той эпохи, танцы ставил Джордж Баланчин. Присутствовал даже ковер-самолет, на котором должен был появляться на сцене герой Роналда Грэма. Всю сцену окружала бегущая дорожка, а декорации включали багдадский дворец, базар и султанский зоопарк с танцующими животными.

Мы с Беном трудились в том же режиме. Я работал с Дороти днем в ее шикарном пентхаусе, а потом уезжал к себе в отель, где ко мне позже присоединялся Бен, в те вечера, когда мог улизнуть из Форт-Дикса.

Как-то вечером я уронил ручку, а когда нагнулся за ней, мой позвоночный диск снова сместился, и я упал на пол, корчась от боли. Бен вызвал «скорую». И следующие три дня я провел в больнице. Вовремя я туда попал, ничего не скажешь. И так работы по горло.

Когда я вышел из больницы, мы с удвоенной энергией принялись за либретто, и вскоре последние сцены были дописаны.

Дороти, Бен и я присутствовали на всех репетициях, по нашему мнению, просто потрясающих. На сцене клубился красочный вихрь, а сочетание многоцветных костюмов, изумительных декораций и поразительного исполнения Веры Зориной производило неотразимое впечатление.

Романтические сцены между Верой и Роналдом тоже казались убедительными. После генеральной репетиции Ричард Коллмар объявил, что спектакль готов.

На премьеру приехали Натали и Марти. Мы все сидели на забронированных местах. Театр быстро заполнялся. Заядлые театралы мгновенно узнают, когда ожидается очередная громкая премьера. Недаром по залу пролетал возбужденный шепоток. Мы с Беном переглядывались и улыбались. Три хита подряд!!!

Оркестр начал увертюру. По залу разлилась жизнерадостная мелодия Клея Уорника на стихи Эдварда Игера. Шоу началось. Мы все ощущали напряженное ожидание зрителей.