Сказки темного леса

— Пошел, сука, пошел! — услышал я собственный голос, зазвучавший, как будто труба. — Давай, поворачивай к дому!

Когда я добрался до дому, солнце моего разума вновь заволокли тяжелые облака паранойи. Демон алкоголя, мой друг и защитник, умолк — оставив меня в пустой квартире наедине с тревожными мыслями. Просветление, охватившее меня посреди заснеженного поля, отступило, причиной чему была подмешанная в коньяк кислота.

Я занавесил одеялами окна, забрался в ванну, выключил свет и так и сидел: до скрипа сжав зубы и до побеления пальцев — рукоятки двух здоровенных разделочных ножей. Я больше не знал, где вымысел, а где правда, совершенно не понимал, в каком мире, месте и времени я нахожусь. Темнота всколыхнула мои прошлые страхи, и сквозь звук падающей воды стал пробиваться тихий, угрожающий голос: “Тебя хотят убить, убить, убить! Они наблюдают, они придут за тобой! Ты в западне!”

Не знаю, сколько я так просидел — полчаса, час или больше. В какой-то момент меня вывели из транса посторонние звуки — вернее, один единственный звук. Кто-то ломился во входную дверь моей квартиры — гулкие удары звучали не переставая, отдаваясь в моем воспаленном рассудке панической мыслью: “Они пришли! Они ломают мне дверь!”

Странно, но я почувствовал нечто сродни облегчению: значит, все правда, я не сошел с ума, и на дворе действительно наступает новая юга. А коли так, я приму свою последнюю битву, вооруженный парой разделочных ножей. Когда я это понял, сомнения совершенно покинули меня — я прошел по коридору, встал поудобнее и сбросил запирающий дверь крюк. А когда она распахнулись, я…

— Ты охуел? — спросил меня появившийся в проеме Слон, сжимавший в руках тряпочную авоську с закуской и водкой. — Час целый колочу, а ты словно пидор глухой! Подожди-ка, что это с тобой? Голый, да еще и с ножом… Тут Слон сделал попытку войти, но я остановил его, вытянув вперед руку.

— Брат, — как можно решительнее произнес я. — Иди домой! Тебе здесь находиться опасно!

— С хуя ли? — возмутился Слон, вмиг выдавливая меня из дверного проема. — Ты что, опух?

— Да пойми же ты! — заорал я. — Посланник света уже воплотился, наступает новая юга! Но они все знают, они за нами следят! Я видел, как…

— Ты у Крейзи был? — неожиданно спросил Слон, ставя авоськи на пол и пододвигаясь поближе ко мне. — Торчал у него кислоту?

— Да причем тут… — начал было я, но больше сказать ничего не успел: удар у Слона тяжелый. У меня в глазах как будто вспыхнуло маленькое солнце, а затем я выронил ножи, пошатнулся и сел на мокрый от собственных следов пол. Аккуратно притворив дверь, Слон подхватил одной рукой меня, другой авоську и потащил нас на кухню.

— Е-мое, — пробормотал он, увидев занавешенные одеялами окна. — Противоснайперское?

— Ну… — пробормотал я. — Думал, что…

— Кто за тобой следит? — поинтересовался Слон. — Мафия, инопланетяне, спецслужбы? За таким дебилом, как ты, может гоняться разве что участковый! А оно ему надо? Ты же его с детства знаешь! С этими словами Слон поднял с пола авоську и достал О,7 “можжевеловой”.

— Так, — заявил он, — сейчас мы тебя будем лечить! Ну-ка, открой рот!

Под бдительным присмотром Слона я выпил целый стакан, а затем еще и еще. Постепенно мир вокруг меня начал кружиться, изображение смазалось, и сознание оставило меня. Я словно тонул, слыша сквозь толщу воды звонкую перебранку:

— Наступает новая юга, новая юга! — кричал кто-то голосом Крейзи. — Белый конь Калки уже оседлан! Посланец света взойдет на северный трон! И тогда голос Слона, близкий и живой, возражал ему:

— Ваня, если хочешь торчать вместе с Антоном, торчи. Но как только он откроет рот, тут же посылай его на хуй. Посылай на хуй, ты понял меня?!

Я пришел в себя лишь через пару суток, в квартире нашей преподавательницы английского на Черной Речке. Мне было плохо — похмелье выворачивало меня наизнанку, руки и ноги не слушались, голова и шея мелко тряслись. На полусогнутых я вышел на кухню, взял с подоконника банку с водой и принялся пить, глядя на мир за окном шальными глазами. Было около полчетвертого утра, на пустынных улицах почти совсем не было пешеходов. Я смотрел из окна девятого этажа на засыпанные снегом крыши и тротуары, на темные окна домов и в тусклое, бескрайнее небо. Все было обыденным и серым — так, словно из мира разом вычерпали все краски. Но вместе с ними исчезли наблюдатели и снайпера, растворились в морозной ночи группы захвата, улетели домой спутники и навсегда умолкли хитрые приборы радиоэлектронной войны. Я шарил взором по раскинувшемуся под окнами пейзажу, но моему взору там было не за что зацепиться.

— Отпустила, родимая, — прошептал я. — Все-таки отпустила!

— С возвращением, путешественник по мирам, — услышал я у себя за спиной голос Строри. — Приятно вновь очутиться дома? Ты как? Я повернулся. Строри стоял в проеме кухонных дверей и дымил сигаретой.

— Здравствуй, брат, — повторил он. — Вторые сутки, как Слон тебя приволок. Поначалу ты все бредил — что-то про новую югу и про то, что тебя хотят убить. Но потом успокоился. Где успел побывать?

— В аду, как мне сейчас кажется, — хмуро ответил я. — Там все так же, как у нас, с единственной разницей: повсюду глобальное палево. Крейзи, сука, опять меня вписал… Тут я замолчал, пораженный неожиданной мыслью.

— Эй, — крикнул я. — А где Крейзи? С ним-то как?

Сам того не ведая, я задал весьма серьезный вопрос. И ответ на него мы получили лишь по прошествии многих часов, когда покинули обиталище нашей училки и перебрались в район Казанского, на квартиру Влада. С удобством расположившись на кухне, мы смотрели сквозь выходящее на “двадцатку” (небезызвестный меж питерскими неформалами дворик) окно и нюхали амфетамин.

К этому времени я сумел дозвониться до Иришки и узнать, что Крейзи жив-здоров, хотя за время моего отсутствия успел порядочно начудить. Начал он с того, что пожаловался на странные щелчки, раздающиеся у него в телефоне, а когда Иришка, думая его успокоить, принесла ему другой аппарат, он заподозрил ее в намерении пронести в дом замаскированную бомбу. Затем Иришка попыталась его отравить (Крейзи заметил, как она стоит у плиты и солит суп), чем порядком укрепила Крейзи в его подозрениях.

В конце концов он вытолкал Иришку за дверь, а предательский телефон вышвырнул в окно. К этому времени неладное заметили не только Иришка, но и Крейзины родственники: мать и любимая тетя. Полагая, что Антон повредился в уме, они усадили его в машину и повезли сдавать в районную “дурку”, но хитрый Крейзи разгадал их коварное намерение. На ходу выбросившись из машины, он вернулся домой, взял ружье, сунул в карман пару сотен долларов, надел свою любимую ковбойскую шляпу и направился к троллейбусной остановке ловить “попутный автомобиль”.