Бекси Кэмерон - Секта. Невероятная история девушки, сбежавшей из секс-культа

На дороге Линду и Мартина в конце концов подобрала супружеская пара на спорткаре. Благодарные за буксир, они проехали еще пятьдесят с чем-то миль, затем остановились перекусить. Линда не очень хорошо знала французский язык. Мартин говорил по-французски неплохо, и напыщенный обмен репликами между ним и мужем вскоре вылился в попытку последнего «приобрести» у Мартина Линду на ночь. Сделка предполагалась следующая: сотня евро папе (по нынешнему курсу) и, в свою очередь, возможность провести ту же ночь с женой. А тот случайный чувак, тридцатью годами ее старше, мог развлекаться с мамой.

Мои родители смеялись, рассказывая нам об этом. Ну, знаете, ваш нахальный отец. Негодный мальчишка. Мамина «чопорная» реакция на предлагаемую сделку. Фригидный цветочек. Обычно папа завершал повествование словами «тогда это были большие деньги, я мог на них купить…», а мама старательно хихикала – в нужном месте, слушая байку в сотый раз.

Тогда же, в то время, мама решила, что с нее хватит. Она не имущество и не принадлежит ему, чтобы Мартин мог ею торговать.

Пока что нет , по крайней мере.

Перенесемся на шесть месяцев вперед от периода, который мама называла «временем дружбы». Она узнала, что Мартин прогуливает университет. Все, что было известно, – что он поехал в Лондон забрать свой ящик с инструментами у друга, который одолжил его (ну, помните, тот парень с демонстрации) и не вернулся. В коридорах Де Монфорта ходили слухи, что друг Мартина увяз в какой-то группе в Южном Лондоне, некоторые назвали ее религиозным культом.

Линда не была близким другом Мартина, но она была хорошей девочкой и слышала о похожих группах, а также о том, что они могут сделать с человеком. Как искажают представление о Боге или Писании, как отравляют наивные умы. Она чувствовала, что ее долг – отправиться в Лондон и спасти этого заблудившегося глупого мальчишку. Ну, то был не первый раз, когда Мартин поступил по-идиотски.

Дальнейшее складывается у меня в голове из разных свидетельств – папиного, маминого, бабушки и дедушки – и, как в любой истории, у каждого тут своя правда, выдумки и собственная идеологическая повестка. Я попытаюсь рассказать историю настолько правдиво, насколько сумею; мне кажется, что некоторые части я способна описать так четко, словно сама была там. Другие мне подарил дедушка, когда мне было двадцать. Он рассказывал мне об этом, глядя на фотографии дочери, которая, должно быть, так никогда по-настоящему и не вернулась домой.

Оказавшись на фабрике в Бромли, Линда обнаружила там около двухсот молодых людей, радостно распевающих песни в промышленном здании с высокими потолками. Потных, машущих руками, обнимающихся молодых людей. Линда говорила, что то, что она увидела, было больше чем счастье – восторг, освобождение, просветление. Она ожидала встретить там болванов, бормочущих мантры, зомби с выпученными глазами и промытыми мозгами. Вместо этого перед ней стояли наиболее живые люди из всех, кого она видела – яркие, сияющие, гостеприимные. Возможно, она старалась держаться холодно в окружении этих юных хиппи, даривших ей объятия и говоривших, что место, куда она пришла, – в точности то место, где она должна быть .

Может, фабрика была полна детей, желавших не так следовать за Иисусом, как найти нечто, чему они могли отдать себя. Принадлежать. По их словам, так оно и ощущалось. «Дети Бога» приняли их безоговорочно, предложив то, чего у многих из адептов никогда не было: дом, в котором их принимали и любили, где им подарили цель и просветление.

В конце концов, в толпе Линда нашла Мартина. Вместо того твердого, остроумного, циничного человека, с которым она была знакома, перед ней предстал мужчина с мягким взглядом и теплым сердцем. Линда была сбита с толку. Они сели поговорить, и она попыталась убедить его вернуться в университет. Линда сказала, что здесь не то место, где он должен быть. А он отвечал, что никогда не чувствовал настолько остро, что поступает правильно, ни разу в жизни. Здесь был его дом, но он мог стать домом и для Линды тоже. Мартин не казался одураченным, наоборот, похоже, он лучше контролировал себя, чем прежде, и знал, чего хочет. Он выглядел спокойным, устремленным к цели.

Мартин оставил ради группы все.

Пять часов спустя Линда присоединилась к «Детям Бога». Кажется, довольно резко, однако скорость обращения была как раз такой. Порой хватало разговора, единственного, чтобы обратить кого-то. Молитвы, дававшей ощущение покоя, удовлетворения.

Линда чувствовала заполняющее ее с простой молитвой тепло Бога, которого она просила войти в ее сердце, простить ей грехи и даровать вечную жизнь. Она рассказывала нам, детям, что пришла туда спасти отца, но оказалась спасена сама – ей не промывали мозги, не гипнотизировали, никто ее не обрабатывал. Все, что было, – ощущение заполнившего ее душу Бога, обновившего ее.

Так, всего лишь за день, Линда стала не только «чадом Христовым» (новым членом секты), но и прошла свой первый тест на верность. Для того чтобы подтвердить, что она способна сбросить узы прошлой жизни, ей нужно было приготовить свиную голову. Таким образом веганка должна была доказать, что действительно сделалась одной из них. И она доказала. За всю свою жизнь не сварившая даже яйца, она приготовила свиную голову. Так ее перерождение было оформлено, и с ним Линда сменила имя на Рэйчел (что означает «овца», как я узнала лишь недавно; мне кажется, что это стоит упоминания).

В следующие сутки папу (которого теперь звали Джейкоб) осенило пророчество: поскольку имя Линды отныне Рэйчел, он должен взять ее в супруги. Мартин-Джейкоб не делился этим откровением ни с кем, пока перерожденная и переименованная девушка не подошла к нему. Будучи полностью интегрированной в группу и неспособной противоречить гласу свыше, Рэйчел поверила моему отцу и согласилась быть с ним, в… эм… горе и странности, в браке, который принесет ей двенадцать детей и будет продолжаться до сегодняшнего дня.

Тем временем мои бабушка и дедушка в Дербишире встревожились из-за пропажи Линды, о чем им сообщило руководство университета. По их словам, ее не видели на занятиях несколько недель.

Родители Линды поехали в Де Монфор. Я представляю их в общежитии – все вещи дочери на месте: фото на прикроватной тумбочке, расческа с застрявшими в ней волосками, всё там, кроме нее самой. Пугающе. Соседки по комнате сказали, что не знают точно, куда она уехала, но уверены, что тут замешан Мартин. Бабушка и дедушка тогда впервые о нем услышали. О человеке, которого позднее станут считать похитителем своего ребенка, индоктринировавшим Линду и забравшим ее у них навсегда.

Полиция проявила полное равнодушие к исчезновению девушки. Ее не было всего несколько дней, должно быть, она уехала с бойфрендом, считали они. Однако заявление зарегистрировали и стали ждать.