Ева Мозес Кор - Близнецы Освенцима. Правдивая история близнецов доктора Менгеле
- Название:Близнецы Освенцима. Правдивая история близнецов доктора Менгеле
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент АСТ (БЕЗ ПОДПИСКИ)
- Год:2022
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-133230-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Ева Мозес Кор - Близнецы Освенцима. Правдивая история близнецов доктора Менгеле краткое содержание
Это удивительная и вдохновляющая история о выносливости и жажде жизни перед лицом поистине всесильного зла, история о силе человеческого духа и способности прощать.
Ева приняла замечательное решение – публично простить нацистов. Она основала музей Холокоста и образовательный центр CANDLES в Индиане, где читала лекции об истории Холокоста, учила прощению, искоренению ненависти и предрассудков в мире.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Близнецы Освенцима. Правдивая история близнецов доктора Менгеле - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Поезд снова тронулся. Мы с Мириам не издали ни звука; мы не ели и не пили уже три дня.
На четвертый день поезд остановился. Папа снова крикнул, что нам нужна вода. Никто не ответил.
Мы поняли, что приехали в пункт назначения. Я приподнялась на цыпочки и выглянула из окна. Небо было темным. Снаружи доносились резкие выкрики на немецком; длилось это час или два. Двери не открывали.
Наконец наступил рассвет – а с ним и время папиной утренней молитвы. Он достал книжку и попытался определить, в какой стороне восток, потому что евреи молятся в направлении Израиля. Я подумала – как он может молиться в такое время?
– Папа, – сказала я. – Мы не знаем, куда нас привезли. Нас обманули. Это не трудовой лагерь.
– Ева, мы должны молить Бога о пощаде, – ответил он. – Идите сюда.
Он собрал нашу семью в углу вагона. Мы с Мириам прижались к нему, мама с сестрами пристроились рядом. Мы молча слушали слова отца:
– Пообещайте мне: если кто-то из вас переживет эту ужасную войну, вы отправитесь в Палестину, где живет ваш дядя Аарон, и где евреям ничего не угрожает.
Он никогда не говорил так с нами, девочками – уважительно, как будто мы были взрослыми. Я, Мириам, Эдит и Алис мрачно кивнули.
Папа начал утреннюю молитву.
Снаружи выкрикивались приказы на немецком. Отовсюду доносился лай собак. Наконец двери вагона со скрипом открылись. Эсэсовцы приказали всем выйти.
– Schnell! Schnell! [4] Быстро! Быстро! ( нем .)
Я увидела высокий забор из колючей проволоки и цементные смотровые вышки. С них на нас глядели винтовки надзирателей. Я не знаю, как мы оказались на платформе – мы с Мириам то ли спрыгнули вниз, то ли сошли по деревянной сходне. Напуганные десятилетки в одинаковых бордовых платьях.
Глава 3
Мама схватила нас с Мириам за руки. Мы выстроились в ряд на бетонной платформе, плечо к плечу. В нос сразу ударил запах, отвратительный и незнакомый. Он немного напоминал запах жженых куриных перьев. Дома на ферме после ощипывания кур мы держали мясо над огнем, чтобы спалить оставшиеся перышки. Но здесь запах был просто невыносимым. От него будто воздух густел, негде было спрятаться. Я не сразу узнала, что это за запах.
Это было непонятное и шумное место. Собаки лаяли. Эсэсовцы выкрикивали приказы.
И люди кричали. От боли.
Смятения.
Отчаяния.
Плач, плач, плач. Дети плачут, потому что их разлучили с родителями. Родители плачут, потому что у них отняли детей. Рыдания напуганных и растерянных. Рыдания тех, кто понял, что сбылись их худшие кошмары. Плач и крики сливались в симфонию абсолютной, невыносимой боли человеческих потерь, скорби, страдания.
Казалось, я видела это все со стороны. Перед глазами мелькали колючая проволока, яркие лампы, ряды зданий. Эсэсовцы прочесывали толпу прибывших, как будто что-то искали.
Внезапно я пришла в себя. Я огляделась; Мириам дрожала рядом со мной. Но где же папа? И старшие сестры, Эдит и Алис? Я в отчаянии завертела головой, мертвой хваткой вцепившись в маму и Мириам. Папы с сестрами нигде не было. Проведя четыре дня в такой тесноте с ними, я испугалась, когда они внезапно исчезли.
Я больше никогда их не увидела.
Я крепко сжимала мамину руку. Мимо нас пробежал эсэсовец, выкрикивая:
– Zwillinge! Zwillinge!
Он пробежал мимо, резко остановился и вернулся к нам. Он переводил взгляд с меня на Мириам, с моего платья на ее.
– Они близнецы? – спросил он маму.
Она помедлила.
– А это хорошо?
– Да, – ответил офицер.
– Они близнецы, – ответила мама.
Офицер молча схватил нас с Мириам и оторвал от мамы.
Мы кричали и плакали, умоляли дать нам остаться с мамой. Но немецкий солдат не обращал внимания на наши мольбы. Он тащил нас через железную дорогу, все дальше и дальше от платформы. Я обернулась и увидела маму, протягивающую к нам руки, рыдающую от отчаяния. Один из солдат схватил ее и бросил на землю с другой стороны платформы. Мама исчезла в толпе.
Все произошло так быстро. Охрана разделила людей на платформе на две группы. В одну попали молодые мужчины и женщины, в другую – люди постарше и дети. Мы с Мириам вцепились друг в друга; нас привели к группе, состоящей из тринадцати пар близнецов, приехавших на нашем поезде: двадцать шесть детей, все напуганные и растерянные.
В нашу группу привели мать одних близняшек. Я ее узнала! Это была мадам Ченгери, жена хозяина магазина в Шимлеу-Силванией, города неподалеку от нас. Ее дочкам было восемь, когда мы приезжали в их магазин, мадам Ченгери с мамой обсуждали, как тяжело воспитывать близнецов. Мадам Ченгери и ее дочки остались в нашей группе. Почему ей разрешили пойти с нами, а нашей маме нет? Но времени размышлять над этим у меня не было.
Полчаса спустя эсэсовец отвел нас к одному из зданий у колючей проволоки. Как только мы вошли, нам приказали раздеться. Я снова будто оцепенела. Это же просто ночной кошмар, это не наяву, да? Все это прекратится, как только я открою глаза, и мама обнимет меня и успокоит, да? Но нет, это был не сон.
Нам всем обрезали волосы. Парикмахер сказал нам, что у близнецов была особая привилегия: в отличие от остальных, нас не брили. К счастью, я успела начать учить немецкий, и могла кое-что понимать. И когда наши косы безжизненно падали на пол, я не чувствовала никакой привилегии.
Потом нас отправили в душ. Нашу одежду обработали каким-то химикатом против вшей и вернули обратно. Возможность носить свою одежду тоже была «привилегией» близнецов. Мы с Мириам надели наши платья, но теперь у них на спинах были огромные красные кресты. Это совсем не казалось привилегией. Я знала, что евреев в гетто заставляли носить желтые звезды – мы носили красные кресты, чтобы мы не могли сбежать.
Тогда же я решила, что ни за что не буду делать то, что мне прикажет охрана. Создам им как можно больше проблем.
Всем пленникам делали татуировки. Нам сказали выстроиться в ряд и оголить руки, чтобы они выжгли номер прямо по живому, с острой, адской болью.
Но я больше не собиралась быть послушной овечкой. Когда настала моя очередь, я принялась толкаться и пихаться. Эсэсовец схватил меня за руку, и в его цепкой хватке меня как прорвало.
– Я хочу к маме! – кричала я.
– Стоять!
Я укусила его за руку.
– Пустите меня к маме!
– Завтра отведем тебя к ней.
Я знала, что он врет. Они только что вырвали нас у нее из рук, зачем им воссоединять семью завтра? Понадобилось четыре эсэсовца, чтобы удержать меня. Они нагрели на огне кончик инструмента, похожего на ручку, обмакнули его в синие чернила и принялись царапать мне левую руку, выводя надпись: A-7063. Четверо держали меня, пока накаляли железный наконечник на открытом огне, обмакивали в синие чернила и выжигали по живому на левой руке номер: А-7063.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: