Андрей Дельвиг - Мои воспоминания. Том 2. 1842-1858 гг. [litres]

Рамы вставить немедленно и топить здание в течение зимы непременно; усмотренные на лестницах деревянные площадки и ступени заменить чугунными, по примеру сделанных там же двух главных лестниц.

В подвальных этажах здания, куда, по местному положению их, проникает весенняя вода, для отвращения сырости устроить кирпичные полы на цементе согласно данным мною на месте приказаниям; двор между казармами и службами, имеющий значительный скат к казармам, выровнять, сделав у служб террасу с лестницами и спусками. Все это и самую штукатурку здания кончить к 1 августа 1847 г.

Военно-губернаторский дом окончательно исправлен, с устройством в подвальном этаже каменных столбов и арок; этим способом прекратились дальнейшие в стенах трещины. Дом этот вообще значительно улучшен противу прежнего и содержится весьма чисто. Остается только укрепить обрушившиеся в саду откосы. Работу эту исполнить в 1847 г.

Для снабжения верхней части города водой из Оки [28] устраиваются водопроводы. Главное водоподъемное здание на берегу р. Волги у казанского съезда возведено под крышу; при нем сделан водосоединительный колодезь, ключевые бассейны и проложены от них к зданию трубы, а на верхнебазарной площади приготовлено основание под фонтан. Работы производятся успешно и тщательно и будут совершенно окончены в 1847 г.

Все спуски, съезды и земляные откосы в городе исправлены и содержатся хорошо, кроме Похвалинского съезда и Нижне-Окской набережной {188}. Похвалинский съезд поправлен сколько возможно было для безостановочного во время ярмарки проезда, но совершенное его устройство не могло быть сделано по значительности потребной для того суммы. По этой же причине не исправлена и Нижне-Окская набережная.

Нижегородской губернской строительной комиссии немедленно представить мне проект и сметы на эти две работы, ограничив их мерою крайней необходимости и не допуская ни в чем излишества.

Ярмарочный гостиный двор в порядке: в нем окончательно возведены, вместо погоревших, новые два корпуса {ярмарочных лавок и больница}; произведены все необходимые ремонтные исправления; очищены подземельные галереи и устроены брандмауэры; но два корпуса Шуйский и Пушной от подгнивших под фундаментом свай имеют большие трещины, делающие во многих лавках торговлю невозможной.

Начальнику VI округа генерал-майору Гермесу и подполковнику барону Дельвигу ускорить представлением мне, на основании данного им мною в 1845 г. предписания, проектов на перестройку этих корпусов и на ограждение ярмарочного гостиного [29]двора от затопления разливом весенних вод рек Волги и Оки.

Тюремное здание чисто, но в нем необходимо произвести некоторые устройства. Нижегородской строительной комиссии представить мне проекты согласно лично данным мною на месте приказаниям.

Арестантская рота помещается в здании приказа общественного призрения; здание ветхо и не соответствует помещению роты; в роте все в порядке. Предположено построить новое здание.

Прочитав эти выписки из приказа от 11 ноября, кто бы мог поверить, что он был последствием осмотра Клейнмихелем работ, продолжавшегося менее 7 часов. Конечно, приказ был не что иное, как сокращение поданных мною о каждой работе записок. Последнюю выписку из приказа я объясню подробно. {Служебные мои занятия в 1845 и 1846 гг. по работам в Нижнем укажутся при этих объяснениях.}

Производителем работ по устройству упомянутых в приказе казарм сначала был архитектор [ Георг Иванович ] Кизеветтер, а впоследствии [ Лев Васильевич ] Фостиков. Они устроены на нижней набережной р. Волги; по причине жидкого грунта потребовалось под них забивать сваи частоколом и делать глубокий фундамент, на что потребовались огромные издержки. Это место было избрано Государем; когда я был назначен начальником работ по устройству Нижнего, здания были вчерне почти окончены. В подвальные этажи здания, как сказано в приказе, проникала весенняя вода; для отвращения этого проникновения сырости я предложил устроить в них кирпичные полы на искусственном цементе (тогда еще редко употребляли настоящий цемент) и тем же цементом оштукатурить стены и своды. Это предположение было приведено в исполнение в 1847 г., и {осушение было достигнуто} с успехом.

Военно-губернаторский дом построен наверху крутого берега р. Волги; в стенах его, по причине осадки фундамента, оказывались щели; самые значительные из них были в средней продольной стене дома. Эти щели происходили от того, что в подвальном этаже дома был коридор, которого не было в следующих этажах, так что свод в коридоре опирался с одной стороны на стену, которая поднималась во все этажи, а с другой на стену, оканчивавшуюся в подвальном этаже. Первая стена от своей тяжести садилась, через что на ней, равно как и на коридорном своде, образовались трещины. Предположенным мною {упомянутым в вышепрописанном приказе} устройством в подвальном этаже каменных столбов и арок действительно прекратилось образование трещин в средней поперечной стене. Прочие же щели были перебраны, и так как осадка фундамента дома прекратилась, то они более не показывались. Урусов жил чисто, что и отмечено Клейнмихелем в приказе. Обрушившийся в саду дома откос, причем разрушилась и стоявшая в нем церковь, был исправлен в следующем году, причем церковь разобрана до основания; иконы и прочие ее принадлежности перенесены в одну из зал верхнего этажа губернаторского дома, в которой устроена новая церковь.

{То, что говорится в вышеприведенном приказе о водопроводных работах, не требует пояснений, так как проект водопровода мною подробно описан выше.}

При назначении меня начальником работ по устройству Нижнего все земляные сооружения, служившие для соединения верхней части города с нижней, а равно для украшения верхней волжской набережной, были очень запущены; образовались провалы на съездах и на откосах, и дерновая кладка на последних во многих местах обвалилась. Все это по возможности было исправлено мною в два лета, так что столь требовательный начальник, каким был Клейнмихель, остался, {как видно из приказа}, доволен, сравнивая положение съездов и набережных в 1846 г. с тем, что он видел в бытность свою в Нижнем в 1845 г.

Ярмарочный гостиный двор был в 1845 г. и 1846 г. также значительно выремонтирован. Корпуса этого двора были устроены на сваях. При их постройке предполагалось посредством шлюзов задерживать весеннюю воду в окружающих каналах на высоте горизонта свай, но с удалением генерала Бетанкура от звания главного директора путей сообщения, {о чем я упоминал в IV главе «Моих воспоминаний»}, устройство шлюзов отменено. Это было причиною, что верхняя часть свай, забитых под ярмарочные корпуса, которая выше горизонта самых низких вод в реках Волге и Оке, обратилась в труху. Я полагал обрезать сваи на том горизонте, на котором они оставались неповрежденными {по нахождению их ниже горизонта вод, окружающих ярмарку}, и на них устроить каменный фундамент на цементе. Ярмарочные корпуса [30]представляют такое легкое строение, что, по моему мнению, они могли бы стоять и без свайной под ними забивки: образуются же в них трещины именно потому, что под их стенами подгнили сваи. В приведенном приказе сказано, что составление проектов на работы по перестройке ярмарочных корпусов и ограждению их от затопления весенними водами было поручено вместе со мною и начальнику VI округа; такое распоряжение было сделано с целью дать мне средства, т. е. инженеров, для производства изысканий и чертежников для черчения планов. Эти лица имелись в распоряжении правления округа, а у меня их не было. Впрочем, первый из означенных проектов был мною составлен без участия начальника VI округа, а второго вовсе составлено не было.