Андрей Дельвиг - Мои воспоминания. Том 1. 1813-1842 гг. [litres]

Пушкин после дозволения, данного ему в мае 1827 г., бывать в обеих столицах, приехал в первый раз в Петербург летом 1827 г., но, за отсутствием Дельвига, я его тогда не видал. Я его увидел в первый раз в октябре, когда он снова приехал из своего уединения, с. Михайловского.

17-го октября праздновали день моих именин; Пушкин привез с собой подаренный его приятелем Вульфом {304} 304 Вульф Алексей Николаевич (1805–1881) – помещик, сын тригорской соседки и друга Пушкина П. А. Осиповой от первого брака. Познакомился с Пушкиным в августе 1824, будучи студентом Дерптского ун-та. череп от скелета одного из моих предков, погребенных в Риге, похищенного поэтом Языковым, в то время Дерптским студентом, и вместе с ним превосходное стихотворение свое: «Череп», посвященное А. А. Дельвигу и начинающееся строфою:

и оканчивающееся строфою:

Пили за мое здоровье за обедом из этого черепа, в котором Вульф, подаривший его Пушкину, держал табак. Череп этот должен и теперь находиться у вдовы Дельвига, но едва ли он, по совету Пушкина, обделан «в благопристойную оправу».

{За обедом в мои именины было много лицеистов, в том числе Пушкин, которые через день собирались праздновать 19 октября, день учреждения Лицея. Известно, что Пушкину при Императоре Александре был запрещен выезд из его имения Псковской губернии, с. Михайловского. Император Николай, сняв это запрещение, в 1826 г. в Москве спросил у Пушкина, отчего он мало пишет, и вследствие ответа последнего, что не может ничего печатать по строгости цензуры ко всему им написанному, заявил, что он будет его цензором. С тех пор} все стихотворения свои Пушкин доставлял Дельвигу, от которого они были отсылаемы к шефу жандармов, генерал-адъютанту Бенкендорфу {306} 306 Бенкендорф Александр Христофорович (1783–1844) – воен. и гос. деятель; наиболее известен как шеф корпуса жандармов (1826) и главный начальник созданного по его инициативе III отделения Собственной е. и. в. канцелярии. Был, таким образом, руководителем системы полит. сыска в империи. , а им представляемы на Высочайшее усмотрение. Само собою разумеется, что старались посылать к Бенкендорфу по нескольку стихотворений зараз, чтобы не часто утруждать Августейшего цензора. Стихотворения, назначенные к напечатанию в «Северных цветах» на 1828 г., были в октябре уже просмотрены Императором, и находили неудобным посылать к нему на просмотр одно стихотворение «Череп», которое однако же непременно хотели напечатать в ближайшем выпуске «Северных цветов» {307} 307 Впервые напечатано в «Северных цветах» на 1828 год под заглавием «Череп». Написано в июле 1827. . Тогда Пушкин решил подписать под стихотворением «Череп» букву «Я», сказав: «Никто не усомнится, что Я – Я». Но между тем многие усомнились и приписывали это стихотворение поэтому Языкову. Государь впоследствии узнал, что «Череп» написан Пушкиным, и заявил неудовольствие, что Пушкин печатает без его цензуры. Между тем, по нежеланию обеспокоивать часто Государя просмотром мелких стихотворений, Пушкин многие из своих стихотворений печатал с подписью П. или Ал. П.

Автограф. Александр Сергеевич Пушкин. Послание Дельвигу («Прими сей череп, Дельвиг; он принадлежит тебе по праву…»). Черновая рукопись

Рукописный отдел Института русской литературы (Пушкинский Дом) Российской академии наук. Ф. 244. Оп. 1. Д. 835. Л. 75

Страница из рукописи (тетрадь № 1, с. 140), на которой в издании Румянцевского музея был удален следующий отрывок текста:

Известно, что Пушкину, при Императоре Александре, был запрещен выезд из его имения Псковской губернии, с. Михайловского. Император Николай, сняв это запрещение, в 1826 г. в Москве спросил у Пушкина, отчего он мало пишет, и вследствие ответа последнего, что не может ничего печатать по строгости цензуры ко всему им написанному, заявил, что он будет его цензором.

Пушкин в дружеском обществе был очень приятен и ко мне с самого первого знакомства очень приветлив. Дельвиг со всеми товарищами по Лицею был одинаков в обращении, но Пушкин обращался с ними разно; с Дельвигом он был вполне дружен и слушался, когда Дельвиг его удерживал от излишней картежной игры и от слишком частого посещения знати, к чему Пушкин был очень склонен; с некоторыми же из своих товарищей лицеистов, в которых Пушкин не видел ничего замечательного, и в том числе с М. Л. Яковлевым, обходился несколько надменно, за что ему часто доставалось от Дельвига; тогда Пушкин видимо на несколько времени изменял свой тон и с этими товарищами.

Несколько позже приехал в Петербург Сергей Александрович Соболевский {308} 308 Соболевский Сергей Александрович (1803–1870) – «старый знакомый» автора, как последний его характеризует в третьем томе (начало 1860-х гг.); служил в моск. архиве Министерства иностранных дел, близкий друг Пушкина, библиофил и библиограф, принимал участие в издании трудов Пушкина, а после его смерти помогал его семье. Мать: Анна Ивановна Лобкова, отец Александр Николаевич Соймонов (отец «за значительное денежное пожертвование» приписал сына к польскому дворянскому роду Соболевских). , уже известный тогда своими едкими эпиграммами и острыми словами. Он был незаконнорожденный сын Александра Николаевича Соймонова {309} 309 Соймонов Александр Николаевич (1787–1856) – подполковник, коллекционер редких книг, библиограф, знаток многих языков, журналист, автор язвительных эпиграмм («неизвестный сочинитель всем известных эпиграмм»), близкий друг А. С. Пушкина, племянник статс-секретаря императрицы Екатерины II Петра Александровича Соймонова, помещик Московской, Нижегородской, Пензенской и Владимирской губ. Жена: Мария Александровна Соймонова (урожд. Левашева) (1794–1869). ; в 1827 г. он ехал путешествовать за границу. Сколько мне помнится, он тогда не был еще так близок с Пушкиным и другими современными поэтами, но был очень нахален и потому, так сказать, навязывался на дружбу известных тогда людей. Нахальство его не понравилось жене Дельвига, и потому, дабы избегнуть частых его посещений, она его не принимала в отсутствии мужа. Но это не помогло; он входил в кабинет Дельвига, ложился на диван, который служил мне кроватью, и читал до обеда, а когда Дельвиг возвращался домой, то он входил вместе с ним и оставался обедать.