Григорий Гнесин - Воспоминания бродячего певца. Литературное наследие

А вот – господа богоборцы… Хорошо говорят; жаль, что мало делают… Изображают воинственную Минерву… Тоже милые люди!..

Голос из публики: А отчего они на цепочке? Разве они кусаются?

Измайлов: Нет, где уж тут кусаться. И зубы выпали и когти срезаны… А это только так, чтобы не убежали… А то они всё норовят за границу скрыться…

[ Базаров, Богданов и Луначарский 89 89 Владимир Александрович Базаров (1874–1939), Александр Александрович Богданов (наст. фамилия Малиновский; 1873–1928) и Анатолий Васильевич Луначарский (1875–1933) – в те годы представители марксисткого течения «богостроительства». раскланиваются и отходят, на цыпочках, в сторону .]

А вот вам – моё главное сокровище, моя, так сказать, примадонна – г-жа Вербицкая 90 90 Анастасия Алексеевна Вербицкая (1861–1929) – прозаик, драматург. . Она любезно согласилась взять на себя роль представительницы литературы порнографической… виноват, художественной, или как принято её называть изящной… Она одета современной Венерой… Не правда ли – у неё есть данные для этой роли?… Вы все молчите?.. Я очень рад… Молчание – знак согласия… Как видите, она вся укатана – маленькими и большими ключами… Это всё – ключи счастья, которые после представления раздаются бесплатно…

Голос из публики: А отчего у нее так свирепо раздуваются ноздри?

Измайлов: А это она изволила перенять у своих героев… Странная, но постоянная привычка… По всей вероятности – борьба за счастье – имеет свои особенные свойства, действующие на ноздри, как вентиляторы…

[ Вербицкая кланяется и идёт к экрану .]

Что же касается роли Париса, то черты лица его весьма неопределённы; почти что без лица… [ Проходят фигуры и скрываются за экраном .]

Итак, приглашаю почтеннейшую публику к вниманию!.. [Туманы, сгущаясь, образуют как бы экран, посреди которого появляются следующие лица:

Юнона– литература христианско-социалистическая. Высокая, солидная. Имеет две большие головы Мережковского и Розанова, а посередине одну маленькую – Бердяева. Сидит на самодельном пьедестале. Одета скромно, чисто. На троих – девиз: «Нет Бога, кроме Бога, и мы ха-эсы 91 91 Т.е. христиане-социалисты. – его пророки».

Минерва– литература марксистская. Толстая, неряшливая… Имеет среди бесчисленных ничтожных головёшек – три заметные головы – Базарова, Богданова и Луначарского. Одета в тряпье из смятых знамён с потёртыми девизами. Сидит на «детском стуле».

Венера– одета институткой (Вербицкая). Обстановка – Приятная для глаза. Деревья, луг, цветы – словом картина из того места современного романа, где описывается грехопадение героини или героя.]

Я – в трёх лицах, но едина!.. [Рука Юноны с беленьким платочком поднимается и поочередно помогает каждому из них – сморкнуться.]

Минерва[голова Базарова – весьма серьезна. Голова Луначарского – так себе. Голова Богданова – вся в «утопии».]

Базаров

(стукаясь затылком с затылком Луначарского. Говорит в сторону Юноны):

[Увидя приближающегося Париса – обе головы подмигивают друг другу, и напускают на себя важность.]

[В полном благодушии дрыгает ногами. Венера всё время молчит, поглядывает в зеркальце. Сама достаточно некрасива. Пишет свои мемуары. Приближается Парис. В его руках яблоко, с надписью:

«Высший приз».]

Минерва.

Парис:

Юнона:

Парис:

[С удивлением разглядывает «гимназическую Венеру».]