Алиса Коонен - Алиса Коонен: «Моя стихия – большие внутренние волненья». Дневники. 1904–1950

… развод . – Развод сестры А. Г. Коонен Жанны и С. Д. Сухоцкого.

Тишково – село в Пушкинском районе.

… скрипят подошвы у башмаков … – На протяжении ряда мхатовских лет А. Г. Коонен неосознанно погружена в чеховский мир, примеряет на себя поочередно образы разных персонажей, преимущественно женские. Дошла очередь и до конторщика Епиходова из «Вишневого сада» («…купил я себе третьего дня сапоги, а они, смею вас уверить, скрипят так, что нет никакой возможности…»).

Костя [К. С. Станиславский] прав: успех закружил мне голову, поклонение, восторги, ухаживанья — все это меня увлекало, пьянило … – В воспоминаниях А. Г. Коонен есть рассказ про схожую беседу с К. С. Станиславским: «Меня вызвал к себе Константин Сергеевич. Взволнованно шагая взад и вперед по комнате, путаясь и сбиваясь, он стал говорить мне о том, как опасны для молодой девушки романтические увлечения и как пагубно они отражаются на работе. Я робко пыталась возразить, но, не дав мне вымолвить ни слова, Станиславский заявил, что я слишком молода и неопытна, не знаю, как коварны бывают мужчины, и что так как он дал слово моей матери заботиться обо мне, он считает своим долгом меня предостеречь. Вскоре Сулержицкий, с которым у меня были очень простые и сердечные отношения, неожиданно отведя меня в сторону, строго сказал, что Константина Сергеевича очень тревожит мое легкомыслие, мой увлекающийся характер, и передал его слова: „В Алисе слишком большой кусок женщины. Боюсь, девчонка закрутится“» ( Коонен А. Г. Страницы жизни. С. 43).

Семерка треф – среди разнообразия значений в гадании (во многом зависящих от положения карты – прямого или перевернутого) имеется «разочарование».

«В Италии мы будем», — пишет Юргис . – Видимо, задумывалась совместная поездка А. Г. Коонен и Ю. Балтрушайтиса в Италию на следующее лето. См. запись от 1 августа 1909 г.

Словно во мне [душа <���…>] чувства и мысли многих-многих людей … – Здесь слышна перекличка с монологом об общей мировой душе в исполнении Нины Заречной в пьесе «Чайка» А. П. Чехова: «Общая мировая душа – это я… я… Во мне душа и Александра Великого, и Цезаря, и Шекспира, и Наполеона, и последней пиявки. Во мне сознания людей слились с инстинктами животных, и я помню все, и каждую жизнь в себе самой я переживаю вновь».

Вчера до 1 часу сидели с Юргисом [ Балтрушайтисом ] на вокзале . – Это загадочное времяпрепровождение А. Г. Коонен разъясняет в мемуарах: «В перерыве между репетицией и спектаклем мы с ним иногда ездили на вокзалы встречать дальние поезда. Чаще всего ездили на самый ближний, Брестский вокзал, к заграничному поезду, который приходил в половине шестого. Вокзальная жизнь мне всегда очень нравилась. <���…> Встречи, объятия, шумный говор, в голове невольно возникал целый поток мыслей, догадок о характерах людей, о их взаимоотношениях, о их судьбах, радостных или печальных» ( Коонен А. Г. Страницы жизни. С. 78).

С конца дневниковой тетради вверх ногами идут записи, посвященные мизансценам «Синей птицы» с участием Митиль.

Конец дневниковой тетради. РГАЛИ. Ф. 2768. Оп. 1. Ед. хр. 119.

После беседы «Месяц в деревне» . – Вернувшийся накануне в Москву К. С. Станиславский проводит совместно с Вл. И. Немировичем-Данченко беседу со всеми исполнителями «Месяца в деревне» И. С. Тургенева. Вечером репетирует у себя на квартире с двумя составами исполнителей ролей Верочки (А. Г. Коонен и Л. М. Коренева) и Беляева (Р. В. Болеславский и В. В. Готовцев) два с половиной акта в присутствии И. М. Москвина. См.: Виноградская И. Н. Жизнь и творчество К. С. Станиславского. Т. 2. С. 196.

Днем сидела на репетиции — с 12 [до] 4 часов . – Репетировался третий акт «Месяца в деревне». См.: Там же.

Моя башня горит . – Аллюзия на пьесу «Драма жизни» К. Гамсуна.

Катанян Владимир Петрович – врач.

Я мечтаю об Офелии . – Роль Офелии в спектакле «Гамлет» Г. Крэга, К. С. Станиславского, Л. А. Сулержицкого, где Гамлета исполнял В. И. Качалов, А. Г. Коонен не сыграет, хотя в первоначальном распределении ролей ее имя фигурирует, да и в распределении ролей от марта 1910 г. оно сохранялось (см.: Бачелис Т. И. Шекспир и Крэг. М.: Наука, 1983. С. 236, 262). Т. И. Бачелис пишет: «На роль Офелии назначены были четыре исполнительницы, но репетировали две, А. Коонен и О. Гзовская. Впоследствии Н. Чушкин писал, что „на роли Офелии столкнулись интересы двух талантливых артисток“. Это верно, хотя уравнивать в масштабе их таланты не следовало бы. Кроме того, столкнулись не только разные дарования, но и разные толкования роли. Гзовская, подхватывая идею „чистоты“, хотела играть „какую-то добродетельную Гретхен, и при этом обязательно красивую“. Симпатичный образ, который виделся Станиславскому и Немировичу, она превращала в банальный. Станиславский этого не замечал, скорее всего потому, что Гзовская была в ту пору одной из самых экзальтированных поклонниц „системы“. Коонен же на репетициях пыталась хотя бы отчасти осуществить замысел Крэга: ей представлялось, что в начале трагедии Офелия скована „железными правилами дворцового этикета“, в сцене безумия сперва „похожа на грубую уличную девчонку“, а только затем, в миг „душевного просветления“, должна предстать „в ореоле той пленительной душевной красоты, которая навсегда поразила воображение датского принца“. Вероятно, Коонен была близка к цели, ибо Крэг однажды назвал ее „идеальной Офелией“, а Гзовскую считал всего лишь „красивой актрисочкой“. Когда у Коонен роль отняли и Офелией завладела Гзовская (в 1911 г. Станиславский репетировал уже только с нею), Крэг из‐за этой перемены исполнительниц „терзался больше всего“» (Там же. С. 276). В итоге Офелию в спектакле исполняла О. В. Гзовская, а позже В. В. Барановская. Т. И. Бачелис размышляет: «Мы можем только гадать, сумел или не сумел бы Крэг переубедить Станиславского и хотя бы отстоять Коонен, если бы он в 1911 г. во время репетиций находился в Москве. Так или иначе, свою Офелию он не увидел» (Там же).

… репетиция «Анатэмы» . – В спектакле «Анатэма» Л. Н. Андреева (режиссеры Вл. И. Немирович-Данченко, В. В. Лужский, художник В. А. Симов, премьера – 2 октября 1909 г.) В. И. Качалов играл заглавную роль.

Косминская Любовь Алексеевна (1880–1946) – актриса, жена А. Л. Вишневского. Ученица Школы МХТ, где играла с 1901 по 1915 г. В 1922 г. участвовала в гастрольных спектаклях МХАТа в Берлине.