Алиса Коонен - Алиса Коонен: «Моя стихия – большие внутренние волненья». Дневники. 1904–1950

… вечер Станиславских . – О новогоднем бале у Станиславских Н. С. Бутова рассказывала в письме Т. Л. Щепкиной-Куперник от 6 января 1910 г.: «…были все в светлом, и все было радостно и светло. Была Плевицкая. Пела и имела успех» (цит. по: Виноградская И. Н. Жизнь и творчество К. С. Станиславского. Т. 2. С. 220). Бал продолжался до 9 часов утра.

… признанье Юргиса [Балтрушайтиса] сегодня утром — глубокое и большое … – В то утро Ю. К. Балтрушайтис написал А. Г. Коонен письмо и, видимо, прислал с посыльным. Там были такие строки: «…вся моя внутренняя жизнь последнего, очень долгого, времени была трудный и опасный путь к Вам , путь человека к человеку. Уверенность в моей нужности Вам пошатнулась, и во всей, во всей душе у меня не оказалось никакой другой действительности. <���…> …все мои душевные силы уходят только на две единственные вещи: на труд, на мое творчество, и на служение Вам. <���…> …когда Вас нет – тоска по Вам в настоящем; когда я с Вами – тоска по Вам в настоящем и тоска по Вам в будущем. Вы хорошо понимаете, что это значит и как это называется?» ( Baltrušaitis J . Laiškai. P. 185).

Ландовская Ванда (1879–1959) – польская пианистка и (преимущественно) клавесинистка, музыкальный педагог. К. С. Станиславский познакомился с ней в конце декабря 1908 г. на вечере у художника И. С. Остроухова, слушал в ее исполнении старинную музыку, а после получил от нее фотографию с надписью: «Господину Станиславскому в знак большой симпатии и восхищения». Спустя год В. Ландовская смотрит в МХТ спектакль «Месяц в деревне», приходит на новогодний бал к Станиславским и на следующий день, 5 января 1910 г., дает концерт в МХТ для труппы театра.

Вечером вчера занималась у Кости «кругами». – Речь идет про «круги внимания» – элементы еще только складывающейся «системы» К. С. Станиславского. В этом сезоне 1909–1910 гг. К. С. Станиславский фиксирует в записной книжке: «Круг внимания. У Коонен наблюдается такое состояние. Она замыкается в круг, развивает общение, растормошит энергию. Казалось бы, готова для настоящего переживания. Стоит сказать ей: „Начинайте“, – она заробеет, заволнуется приготовлением к началу, и вся предварительная работа как дым разлетается. Она уже вне круга, с оборванным потоком общения» ( Станиславский К. С. Собр. соч. Т. 5. Кн. 1. С. 477).

… играли «Хирургию» и «Пришибеева» . – 17 января 1910 г. в МХТ состоялось Литературное утро памяти А. П. Чехова в связи с 50-летием со дня его рождения. Исполнялись фрагменты пьес «Иванов» и «Дядя Ваня» и рассказов «Хирургия» и «Унтер Пришибеев» (все – из репертуара МХТ). Отрывки из пьес А. П. Чехова игрались артистами МХТ без грима и костюмов. С воспоминаниями о встречах с А. П. Чеховым выступил И. А. Бунин. В. А. Теляковский записал в тот же день в дневнике: «В 2 ½ часа я был в Художественном театре, где праздновали 50-летие со дня рождения Чехова. Театр был совершенно полон. Очень интересный реферат прочел Бунин про Чехова, украсив свой рассказ массой мелких характерных подробностей из жизни Чехова. Подробности эти в связи с частым напоминанием лектором самой физиономии, выражения лица Чехова и его интонаций заставили зрителей воскресить перед своими глазами образ Чехова – все вместе было так картинно, трогательно и интимно, что на публику произвело глубокое впечатление. Как будто перелистаны были умеющей и знающей деликатной рукой листы книги его жизни. Видно, Бунин не только понимал примирившуюся с жизнью и потому светлую грусть Чехова, но и искренне его любил» ( Теляковский В. А. Дневники Директора Императорских театров. 1909–1913. Санкт-Петербург / Под общ. ред. М. Г. Светаевой; Подгот. текста М. В. Львовой и М. В. Хализевой; Коммент. М. Г. Светаевой, Н. Э. Звенигородской, М. В. Хализевой. М.: АРТ, 2016. С. 122).

Получила Тину … – Тина – одна из главных ролей в пьесе «Miserere» С. С. Юшкевича, которую в итоге играла в спектакле О. В. Гзовская, принятая в МХТ в начале апреля 1909 г. А. Г. Коонен же играла роль Мирьям, о которой сдержанно вспоминала: «Вызвав меня к себе, Владимир Иванович объявил мне, что я назначена на роль Марьим [ошибка А. Г. Коонен или опечатка в книге. – М. Х. ].

– Роль очень трудная, во многом загадочная, – предупреждал Немирович, – но я надеюсь на вашу хорошую фантазию. <���…> …она оказалась настолько загадочной, что разобраться в ней не могла не только я сама, но и никто в театре» ( Коонен А. Г. Страницы жизни. С. 103). Из письма Вл. И. Немировича К. С. Станиславскому от середины лета 1910 г. ясно, что Коонен как исполнительница роли Тины всерьез не рассматривалась: «Трудно поверить и в то, что у Коонен выйдет Тина. <���…> Посмотрим, что выходит из Тины у Коонен. Может быть, тоже можно будет ввести Гзовскую, когда она приготовит Офелию? Юшкевич, которого я видел в Одессе, даже узнав о поступлении Гзовской, все-таки упорно стоит за Тину – Германову или в крайнем случае – Книппер. Но автора особенно слушать не следует. Все это мы разберем на месте» ([Июль после 6-го, 1910 г.] // Немирович-Данченко Вл. И. Творческое наследие. Т. 2. С. 147–148).

«Miserere» – премьера спектакля по пьесе С. С. Юшкевича состоялась 17 декабря 1910 г. Режиссеры Вл. И. Немирович-Данченко и В. В. Лужский, художник В. Е. Егоров. К. С. Станиславский был противником постановки этой пьесы, «его отталкивала атмосфера, пронизанная духом поражения и ужаса перед жизнью» ( Соловьева И. Семен Соломонович Юшкевич // Московский Художественный театр: 100 лет. Т. 2. С. 199). Успеха спектакль не имел.

…за все 4 года в театре — это первая моя правильная работа . – Речь идет о Тине в «Miserere» С. С. Юшкевича, которую в итоге А. Г. Коонен не сыграла (см. коммент. 6-38). В мемуарах А. Г. Коонен даже не упоминает, что поначалу она должна была репетировать именно Тину, образ, вызвавший интерес и воодушевление, а не Мирьям, – так силен, вероятно, был удар от дальнейшего перераспределения ролей.

Поехали с Юргисом на Павелецкий вокзал . – См. коммент. 5-80.

Смерть Комиссаржевской. Чудовищно. Невероятно . – С конца августа 1909 г. В. Ф. Комиссаржевская со своей труппой совершала грандиозное турне, начавшееся традиционными сентябрьскими гастролями в Москве (на этот раз А. Г. Коонен, судя по отсутствию упоминаний, не была ни на открытии гастролей в театре «Эрмитаж» – спектакле «Родина» Г. Зудермана, ни на других спектаклях). Далее следуют Рига – Вильна – Варшава – Лодзь – Киев – Одесса – Кишинев – Харьков – Полтава – Екатеринослав – Ростов-на-Дону – Тифлис – отдых в Кисловодске – Баку – Ашхабад – Самарканд – Ташкент (следом планировалась Самара). В середине января группа актеров вместе с В. Ф. Комиссаржевской отправляется на самаркандский базар, чтобы купить ковры для петербургской квартиры Комиссаржевской. «В Самарканде, волшебном городе, выбирая ковры, мы заразились оспой», – вспоминал В. А. Подгорный (цит. по: Рыбакова Ю. П. В. Ф. Комиссаржевская: Летопись жизни и творчества. СПб., 1994. С. 490). Заболели Комиссаржевская и еще четверо артистов. 10 февраля 1910 г. в Ташкенте В. Ф. Комиссаржевская умирает от оспы. В Петербурге в день получения телеграммы о ее смерти были отменены спектакли во многих театрах и отслужены панихиды. В течение всего пути следования гроба с телом Комиссаржевской от Ташкента до Петербурга на каждой станции служили панихиду. Это был поистине национальный траур. 13 февраля в МХТ прошло траурное собрание памяти великой артистки. Принимали участие А. И. Южин, П. Д. Боборыкин, Н. Е. Эфрос, С. В. Яблоновский.