Алиса Коонен - Алиса Коонен: «Моя стихия – большие внутренние волненья». Дневники. 1904–1950

Мархольм (Marholm) Бернхард – организатор зарубежных гастролей Камерного театра (1923, 1925, 1930).

…заключил контракт: июль — Лейпциг, с возможностью дальше — Лондон. – Гастроли состоялись год спустя, открылись в Лейпциге 16 апреля 1925 г. Выступление в Лондоне снова предполагалось, но не состоялось.

Экскузович Иван Васильевич (1882–1942) – театральный деятель. С 1918 г. руководил государственными академическими театрами Петрограда, в 1923–1928 гг. управляющий государственными академическими театрами РСФСР; одновременно заведующий подотделом государственных театров Наркомпроса, художественным отделом Главнауки.

Здесь Первая студия. – Гастроли Первой студии МХАТа в Ленинграде проходили с 7 мая по 17 июня 1924 г. Ее репертуар составили: «Потоп» Ю.-Х. Бергера, «Сверчок на печи» по Ч. Диккенсу, «Балладина» Ю. Словацкого, «Двенадцатая ночь», «Король Лир» и «Укрощение строптивой» У. Шекспира.

Хвалят единственно за «Федру» . – Скажем, Адриан Пиотровский в статье «О Камерном театре» писал: «Хоть в немногих строчках, но особо необходимо упомянуть искусство актрисы, более всего позволяющей надеяться на то, что путь к простому и большому спектаклю удастся Камерному театру, это Коонен. Ее Федра одна спасает эмоциональное напряжение в этой трагедии <���…>» (Ленинградская правда. 1924. № 102. 7 мая. С. 8).

Ругают «Адриенну»?!! – Так, Евгений Кузнецов, не принимавший искусства А. Я. Таирова, в статье «Заметки на полях программы Камерного театра» писал: «Очень мало игры. Внепсихологическая, внеэмоциональная – холодная, строгая, скованная, декоративная читка. Изысканнейшие движения, театральные жесты, декоративные позы. Ничего, решительно ничего от переживания, от какого-либо внутреннего волнения. Зрелище – не драма. Холодно, холодно!.. Особенно заметно на Коонен–Адриенне и Соколове–Мишоне <���…>» (Красная газета. 1924. № 98. 3 мая. Веч. вып. С. 3).

«Жизель» в Мариинском… – Балет А. Адана «Жизель». Скорее всего, А. Г. Коонен была в Академическом театре оперы и балета 14 мая на спектакле с Е. М. Люком в партии Жизели и Б. В. Шавровым в партии Альберта. Примерно в те же дни в Ленинграде гастролировала в «Жизели» московская балерина М. П. Кандаурова.

…Дункан вернули мне <���…> веру в театр… – Выступления Айседоры Дункан в Ленинграде состоялись 15 и 18 мая в Большом зале Филармонии с симфоническим оркестром под управлением А. В. Павлова-Арбенина и с программами из произведений Чайковского (увертюра «1812 год», Шестая симфония (Патетическая) и Славянский марш) и Вагнера (увертюра к опере «Лоэнгрин», Вступление и «Смерть Изольды», «Полет Валькирий», увертюра и «Вакханалия» из оперы «Тангейзер», марш из оперы «Гибель богов»). После первого вечера Э. Старк писал: «Вчера Айседора Дункан явилась перед нами в своем втором воплощении. Первое было тогда, почти 20 лет назад. <���…> Теперь гораздо больше статики, больше чисто скульптурной неподвижности, больше сосредоточенности в себе, больше таких ритмов, которые, как это было во время 1‐й и 4‐й частей 6‐й симфонии Чайковского, говорят о глубоком внутреннем трагическом переживании человека. <���…> В конце концов красота искусства Дункан, его своеобразность, его неповторимость остались те же, и было бы большой близорукостью утверждать, будто в нем нет совершенно необычайной и глубоко захватывающей выразительности» (Красная газета. 1924. № 109. 16 мая. Веч. вып. С. 3).

Мейерхольда 3‐го дня (премьера «Лес») освистали. – Почти одновременно с Камерным театром, с 16 мая по 22 июня 1924 г., в Ленинграде и Кронштадте выступал Театр им. Вс. Мейерхольда с «Великодушным рогоносцем», «Лесом», «Д. Е.» и «Землей дыбом».

… откажут в перестройке … – Речь идет о перестройке театрального зала.

Вчера был последний спектакль Николая [Церетелли] («Четверг»). – В спектакле «Человек, который был Четвергом» Н. М. Церетелли исполнял заглавную роль Четверга.

Вибер Евгений Карлович (1890–?) – актер. Подданный Германии. В труппе Камерного театра с 1920 и по крайней мере до 1932 г. (с перерывом: с 1921 по 1923 г. жил и работал в Берлине).

… смотрела «Танцовщицу Марион»… – В 1913 г. В. Р. Гардин и Я. А. Протазанов сняли фильм по популярному роману А. А. Вербицкой «Ключи счастья» с одноименным названием, его сюжетную основу составила судьба Марии Ельцовой, завоевавшей сцены мира как танцовщица Marion. В 1917 г. Б. Н. Светлов снял фильм «Победители и побежденные» по тому же роману. Скорее всего, в 1924 г. в советский прокат был запущен фильм Гардина и Протазанова под новым названием (газеты пестрели анонсами «Танцовщицы Марион»).

…скоро прибудут Коренева и Качалов. – Речь про возвращение мхатовских артистов после зарубежных гастролей (Америка и Европа) 1922–1924 гг. Газета «Известия» сообщала: «Вчера прибыл из‐за границы один из руководителей МХАТа – народный артист республики К. С. Станиславский. Вместе с ним приехали: Е. М. Раевская, О. Л. Книппер, А. Л. Вишневский и Н. А. Подгорный. На прошлой неделе приехал Л. М. Леонидов. Вскоре приедут еще Л. М. Коренева и В. И. Качалов» (1924. № 181. 9 авг. С. 5). В глазах А. Г. Коонен объединение имен Л. М. Кореневой и В. И. Качалова выглядит неслучайным и, судя по сохранившимся письмам и записочкам Качалова к Кореневой этих лет, не без оснований. Давно подозреваемый Коонен роман между Качаловым и Кореневой имел на гастролях свое развитие: «Когда-нибудь, когда Вы будете вспоминать Пражские дни и ночи, – и от одних воспоминаний поморщитесь, от других заволнуетесь, о третьих захотите, чтобы они стерлись и исчезли, четвертые благословите в душе, – пусть будут еще и пятые… или шестые, от которых Вы улыбнетесь, и пусть они свяжутся со мной. „Я хочу, что-о-бы ты улыбалась…“. Лидочка, я люблю Вас. Вероятно, больше, чем кто-нибудь (из англичан или греков или…) любит Вас, и конечно, больше в сто раз, чем – Вам показалось, что Вы можете полюбить меня» (В. И. Качалов – Л. М. Кореневой. [После 10 октября 1922 г.]. Автограф // Музей МХАТ. Ф. 21 (Л. М. Коренева). Раздел «Письма от разных лиц (по алфавиту)». [Б. н.]); «Я люблю Вас, Лидочка. Верьте, что люблю. Знаю, что люблю плохо, бессильно, что моя стариковская любовь не звучит полнозвучно, а дребезжит слабыми, плохо натянутыми струнами, но искренно и не фальшиво. Знаю, что счастья или большой радости дать Вам не могу, но маленькую радость, радость-улыбку может принести Вам моя любовь, если Вы будете верить в ее искренность. Люблю, как умею, как могу теперь, и очень верю, что эта моя любовь – пусть слабая, пусть не такая, какая Вам нужна и какой Вы стоите, никогда не покинет меня, разве только с окончательной моей старостью. Не требуйте, не ждите от меня большего, чем могу принести Вам, не сердитесь, не шпыняйте…» (В. И. Качалов – Л. М. Кореневой. [После 10 октября 1922 г.]. Автограф // Там же. [Б. н.]); «Милая, милая Лидочка, с огромной нежностью вспоминаю тебя – не только в „наши“ часы. И среди дня, и среди ночи. И всегда – нежность и ласка, и хорошая, нежная грусть заливают душу, подступают к сердцу, волнуют мою стариковскую, усталую, вялую кровь. Как умею, как могу еще – люблю тебя, Лидочек мой дорогой» (В. И. Качалов – Л. М. Кореневой. 4 июня 1924 г. Автограф // Там же. [Б. н.]); «Если мы не встретимся в июле, я верю, что в августе в Москве мы встретимся как близкие, нужные и дорогие друг другу люди. И нашей любовью, лаской и взаимной привязанностью будем помогать жить друг другу» (В. И. Качалов – Л. М. Кореневой. 5 июля 1924 г. Автограф // Там же. [Б. н.]).