Александр Сенкевич - Венедикт Ерофеев: Человек нездешний

Беда с Валентиной Васильевной произошла позднее. В стране началась антиалкогольная кампания. 8 марта в школе был праздник, посвящённый Женскому дню. В то время Валентина Васильевна исполняла обязанности заместителя директора школы. Как делали прежде, в учительской накрыли праздничный стол. Естественно, на нём стояли разные бутылки с вином и водкой. А тут нагрянула комиссия из Районного отдела народного образования. Валентину Васильевну берут под белые рученьки, изымают из сейфа документы, печать, отбирают ключи и увольняют из школы по соответствующей статье. Ей тогда было 52 года, до пенсии не хватало трёх лет. Она пошла на ферму работать телятницей. Вот эта нехватка учительского стажа обернулась для неё нищетой. Пенсию ей оформили настолько мизерную, что по тем ценам её хватало три раза сходить в магазин. Это было самое дно, на котором она оказалась. Когда попала в их дом, я ужаснулась. Посуды было по тарелке, ложке и кружке на каждого человека. Постельное бельё отсутствовало вовсе, его заменяли какие-то тряпки. Словом, жуткая нищета.

Расскажу ещё одну историю, которую я услышала от Ершова, старосты посёлка Караваево. Однажды, году в 1997-м, к Валентине Васильевне приехал из Германии режиссёр или сценарист с переводчицей. Ещё кто-то при них был. Кажется, фотограф. Их машину сопровождала чёрная «Волга». В доме кроме Валентины Васильевны и её мужа Евгения Аниканова никого не было. Приехал немец с бутылкой, поставил её на стол, а закусить нечем. Разлили водку по стаканам. Валентина Васильевна сразу выпила полстакана. Переводчица объяснила, с какой целью они приехали: немец хочет снять фильм о Венедикте Ерофееве и просит Валентину Васильевну рассказать о её прежнем муже. Валентина Васильевна сидела, слушала переводчицу и вдруг сказала: «Слушай, девочка, иди-ка погуляй, я сама разберусь». И вдруг заговорила с немцем совершенно свободно на его языке. Но тут стали возмущаться люди, сопровождавшие немцев на чёрной «Волге». Ведь они ничего не понимают! «Ну, и не понимайте», — сказала Валентина Васильевна и продолжила беседу с немцем. Ребята эти наши ещё по стаканчику выпили, немножко расслабились и вышли на свежий воздух. Хотят говорить наедине, пусть говорят! Через какое-то время вышел из дома немец, а у него на глазах слёзы. Переводчица взялась его успокаивать. Ершов удивился и спрашивает у неё: «Чего это он?» Она ответила: «Герр, положим, Краузе не понимает, что эта женщина здесь делает, живя в такой нищете и в этом сарае». Тут вышла к ним Валентина Васильевна. Немец начал искать какие-то деньги, чтобы ей как-то помочь. У него были только доллары, а она их не взяла. Наскребли кое-какие рубли. Она поблагодарила его, сказав: «Этих денег мне хватит, чтобы купить хлеба». Я тогда ещё не была знакома с Валентиной Васильевной. Эту историю я услышала от Ершова, старосты посёлка Караваево, уже будучи её невесткой.

Венедикт Ерофеев какое-то время делал безуспешные попытки сохранить верность устоям большой крестьянской семьи, из которой вышли его отец Василий Васильевич и мать Анна Андреевна. По крайней мере, как уверяла Наталья Шмелькова, «христианские принципы для него были священными уже с семнадцатилетнего возраста, что проповедовал он их “по мере сил” и среди студенчества...» 1.

Его миссионерство затрагивало, разумеется, небольшую группу молодых людей. Понимал, как он отметил в блокноте 1979 года по поводу одного из своих знакомых, что «и набожность должна быть одарённой — а у него она и не глубока, и упряма» 2.

Говоря проще: Венедикт Ерофеев не был святым, но и за черту старался не переходить. Удалось ли ему ускользнуть из крепких объятий общества? На какое-то время и в незначительной степени — да! Ведь в 26 лет у него были жена и сын. Не забудем, что в нём существовало чувство благодарности за то добро, которое он изредка получал от людей. Он был сыном не только своей семьи и века, но и своей родины — Кольского полуострова с его жителями, историей и природой. Всё это так, но негоже делать из него человека не от мира сего. Страсти (да ещё какие!), которые я только что описал, овладевали им постоянно, не давая ни на минуту расслабиться. Платить добром за добро намного проще, чем постоянно сохранять чувство ответственности за судьбы своих близких и друзей.

Вот здесь-то у Венедикта Ерофеева случались постоянные срывы. Чего тут скрывать, они его не украшали. Например, достаточно эгоистично он поступил с Валентиной, в девичестве Зимаковой, его первой женой и матерью их единственного ребёнка — Венедикта-младшего. В первой биографии писателя «Венедикт Ерофеев: Посторонний», написанной Олегом Лекмановым, Михаилом Свердловым и Ильёй Симановским, с протокольной точностью отмечено: «...Ерофеев, пусть и невольно, сыграл в жизни Валентины Зимаковой трагическую и отчасти разрушительную роль» 3.

Сказано точно. Разве что слово «невольно», извиняющее недостойное поведение Венедикта Ерофеева, сильно фальшивит. Он не соблюдал многое из того, что здравый смысл и мораль вменяют каждому человеку в обязанности. Наряду с этим поведением он не подстрекал свой ум амбициями. Понимал, что силой логики человеческую глупость не вразумишь.

Венедикт Ерофеев расширял и углублял свои знания ради удовольствия, а не чего-то другого. Уже одно это отличало его от учёного. Он был художником и поступал по наитию, доверяясь интуиции. Никогда не сомневался в правильности принятого им решения. Ведь в большинстве случаев приоритетом был он сам — Венедикт Васильевич Ерофеев. Однако причиной такого эгоистического поведения были вовсе не нарциссизм или себялюбие, а существующее в нём, как инстинкт, жёсткое требование оберегать своё призвание. Не стоит при этом забывать, что бывали в жизни Венедикта Ерофеева периоды, когда он в себе сомневался: «Беру со всех взносы, а, в сущности, никому не нужен как профсоюз» 4. Ему хотелось бы к себе другого отношения: «Не хочу быть полезным, говорю я, хочу быть насущным» 5.

Рождение сына изменило весь привычный уклад небольшой семьи Венедикта Ерофеева. Некоторое время он чувствовал долг мужа и отца. К сожалению, его попечительство длилось недолго. Вскоре основная ответственность за судьбу сына легла на плечи Валентины.

Мои встречи с Венедиктом Венедиктовичем прояснили многое в жизни его матери. Она была последним ребёнком в большой многодетной крестьянской семье Зимаковых. Детей у родителей было шестеро: три мальчика и три девочки. Мать родила Валентину в 1940 году в 47-летнем возрасте. Её отец был председателем небольшого совхоза со скотоводческой фермой и конехозяйством. Во время войны он получил бронь, чем не упустил случая воспользоваться при отсутствии в деревне мужиков. Наталья Кузьминична, бабушка Венедикта-младшего, чуть ли не ежедневно при внуке напоминала мужу его прежние прегрешения, стыдила и позорила. Ведь когда многие мужики из их деревни погибали на фронте, он «огуливал» их жён.