Лина Тархова - Заложники Кремля

Рейтинг отца скатился едва не к нулю. Обнищавшая, криминализованная страна точно окаменела в состоянии апатии и безнадежности. И эта постыдная война в Чечне…

В конце 1995 года едва ли кто мог предположить, что Ельцин способен выиграть новые президентские выборы. Никогда! Ни за что! Он стар и дряхл, бесконечные стрессы и четыре инфаркта сделали свое дело. В те месяцы Ельцина уже вовсю сравнивали с поздним Брежневым, Брежневым периода глубокого маразма.

В какой-то из таких безнадежных дней — вечеров? ночей? — Татьяна приняла решение. Если она не вмешается в дела отца, отец перестанет быть президентом.

Подвели ее к этому мысли о собственном будущем и будущем сыновей? Об отце и матери? Или о стране тоже?

А что вынудило немощного Ельцина баллотироваться на второй срок? Его вечный оппонент Горбачев считает: президент России наделал столько бед, что скрыться от возмездия мог, только прикрывшись неприкосновенностью главы государства.

Еще одна из версий появления Татьяны Борисовны в политике — в книге бывшего пресс-секретаря «женской половины» президентского семейства Натальи Константиновой, которую та назвала «Женский взгляд на кремлевскую жизнь». «Во-первых, чисто по-человечески, как женщине, Татьяне Борисовне было небезынтересно общение с „монстрами“ российской политической элиты, о которых даже дочь президента узнавала только из газет и телевизионных новостей. И вдруг в один прекрасный день она оказывается среди них не просто как Таня Дьяченко, а как полноправный член команды российского президента. Во-вторых, это касается карьерных соображений Татьяны. Подходит к концу второй президентский срок ее отца, а с ним в небытие могут уйти очень многие, и прежде всего „старики“, кремлевские старожилы. Вот почему Татьяна сблизилась не с ними, а с теми, кто, возможно, составит новый президентский аппарат при новом лидере…»

А может быть объяснение неожиданного хода Татьяны Дьяченко не столь одномерно-практично? «Жизнь у нас столь гнусна и ужасна, — записал в своем дневнике замечательный поэт Юрий Левитанский, — что дорваться до власти — значит вырваться из нее, из этой жизни, и дорваться до жизни иной».

Как читатель помнит, никто из «кремлевских детей» не захотел стать политиком. Напротив, — точно давши клятву воздержания, сторонились они, такие разные, опаляющего, опасного дела. Исключением можно считать лишь сына Троцкого от второго брака, названного Львом по имени отца. Он выехал из СССР вместе с родителями, стал активным троцкистом. О Троцком-младшем говорили как о перспективном продолжателе дела отца. Но внезапно он погиб в Париже при не выясненных до сих пор обстоятельствах. Считается, эта смерть напрямую связана с политической деятельностью Троцкого-младшего.

Единственная попытка хождения в политику «кремлевского ребенка» закончилась как бы грозным предупреждением другим: не ходите, дети, в Африку гулять!.. Однако дочь Ельцина другого выхода не видела: старому, больному отцу требовалась пересадка молодого мозга, вливание молодой крови. И только родная кровь не вызвала бы реакции отторжения.

Изучив состояние предвыборной кампании отца, она поняла, что дело идет к прямому провалу отца. И заявила ему об в самых жестких выражениях.

У Татьяны к тому моменту уже была своя команда. Имя ее лидера говорило о том, что дочь президента умеет рисковать столь же отчаянно, как и отец. Татьяна сделала ставку на Анатолия Чубайса, рыжего отца бесславно провалившейся российской ваучеризации.

Остряки присвоили ему звание «главного аллергена нации», Чубайсом матери запугивали детей. Ельцин отправил Чубайса, тогда вице-премьера, в отставку. Было очевидно: это политическая смерть. Прекрасно отдавая себе в том отчет, Чубайс сам заявил: из политики ухожу!

На календаре декабрь 95-го. А уже в феврале 96-го Ельцин под давлением Татьяны назначает Чубайса руководителем штаба своей предвыборной кампании.

У Ельцина и мыслей не было о таком повороте событий. Он признается в своей книге «Президентский марафон»: «Чего греха таить: я всегда был склонен к простым решениям. На каком-то этапе… почувствовал: ждать результата выборов в июне нельзя… Действовать надо сейчас!

Я решился и сказал сотрудникам аппарата: «Готовьте документы…» Был подготовлен ряд указов: в частности, о запрещении компартии, о роспуске Думы, о переносе выборов президента на более поздние сроки.

22 марта в 6 утра состоялось закрытое заседание с участием Черномырдина, Сосковца, силовых министров, главы администрации Николая Егорова. Я ознакомил всех с этим планом…

Пока я находился в кабинете, Таня позвонила Чубайсу, позвала его в Кремль. «Папа, ты обязан выслушать другое мнение. Просто обязан», — сказала она. И я вдруг понял: да, обязан».

Вот как это описывает дочь: «Я уж не помню дословно, что я говорила, я никогда и ни перед кем не стояла на коленях, а тут готова была упасть перед ним и умолять. Наверное, он это почувствовал. И сказал: «Ладно, зови!”… Чубайс умеет говорить жестко и аргументированно. И он нашел слова, которые папу убедили».

Чтобы президент смог встретиться с Чубайсом, нужно было провести его в Кремль так, чтобы об этом не узнал Коржаков. «От Коржакова я ожидала чего угодно. Всего, — рассказала Татьяна журналисту «Огонька». — И тогда я просто посадила Чубайса… в свою машину и провезла его на территорию Кремля. Меня бы никто задерживать не стал… Открываю дверь и говорю охране: это со мной. И мы проходим. Там, в приемной, есть специальная комнатка для ожидания… Чубайса пригласил президент в свой кабинет. Когда Чубайс вышел с абсолютно каменным, лицом, я не знаю, о чем они там говорили, у меня прямо сердце упало. Потом секретарь на секунду отлучился, и Чубайс быстро сказал: «Все в порядке!»

Вот так и случилась отставка Коржакова. Когда папа шел на встречу с кремлевским пулом, чтобы объявить об этом, я подошла к нему в коридоре, но он сказал мне: «Подожди, не мешай».

К Коржакову у меня не было ни жалости, ни разочарования в нем. Я просто холодела от мысли, что такой человек имеет огромные властные возможности. Мне было очень жаль его жену Ирину. Я позвонила ей сразу после этого, попыталась найти какие-то слова, чтобы она чуть меньше переживала».

В первые месяцы информация о деятельности «аллергена нации» на новом поприще очень скудно просачивалась в прессу. Народу давали время привыкнуть к невероятному — Чубайс возвращается оттуда, где, по логике политической жизни, должен был найти свой конец.

Впервые после отставки Чубайс надолго появился на телеэкранах лишь спустя шесть месяцев, летом 1996 года, после первого тура президентских выборов. В тот момент до крайности обострилась борьба групп влияния вокруг президента. Татьяна Дьяченко — Чубайс — Березовский успешно играли против Коржакова с Барсуковым. Двое последних решили любой ценой потопить набиравшего очки Чубайса.