Виктор Максимов - Исповедь старого солдата

С началом исповеди, а это оказалось для меня необходимостью, переросшей в чувство потребности, активизировался интерес к дополнительной информации о прошлой войне, чтобы полнее осознать трагедию нашего народа, его судьбу. Возможности для этого возрастали: информация из архивов, средств массовой информации, информация из уст людей, свидетелей прошлого, осмелившихся преодолеть страх и сказать правду, в том числе и о судьбах мирного населения, оказавшегося на территориях, оккупированных врагом.

В первые месяцы начала войны миллионы советских граждан оказались без какой-либо зашиты, помощи и поддержки со стороны родного правительства, брошены на растерзание врага — региональные власти, спасая себя и свои семьи, бежали на Восток.

О мирных гражданах вспомнил вождь нашего народа Сталин и приказал мирным жителям оккупированных районов ничего не оставлять врагу — уничтожать, истреблять… Политика «выжженной земли» Сталина вовлекла в борьбу с фашистами мирных граждан, включая женщин, детей, подростков, стариков и инвалидов. Все под контролем аппарата советской власти, включая и репрессивные органы, по законам военного времени.

Призыв Сталина всколыхнул страну, священная война требовала от народа победить врага любой ценой… В день 40-летия Победы Михаил Горбачев отдал должное борьбе партизан и подпольщиков: «Земля горела под ногами агрессора, и в этом праведном огне нашла свою погибель не одна дивизия захватчиков…» Не могу сказать, сколько дивизий врага имел ввиду Михаил Сергеевич, а вот какой ценой, какими неимоверными человеческими жертвами обошлась эта выжженная земля нашей стране?

По официальной версии народных мстителей, партизаны в войну сражались исключительно с фашистами, но белорусский журналист Виктор Хурсик на конкретных фактах, по рассказам уцелевших свидетелей рассказывает, что партизаны совершали преступления против мирного населения: без разбора сжигали дома в деревнях Белоруссии, грабя и расстреливая, насилуя жителей. Информацию о преступлениях партизан подтверждают документы Национального архива Белоруссии. Действительно, многие партизаны храбро сражались за свободу советского народа, но при этом допускали преступления против мирного населения: истребляли сами себя с невероятной жестокостью.

Факты трагических событий, утверждает Виктор Хурсик, не опровергаются и соответствуют действительности. Сталин, в ответ на болтовню одного из руководителей партизанского движения Пономаренко о героизме партизан в тылу врага, слал в штаб партизанского движения награды и требовал конкретных результатов. Активисты белорусского добровольного общества защиты памятников истории и культуры в апреле 2008 года установили мемориальный крест в память зверски замученного партизанами мирного населения деревни Дражно, Стародорожного района. Крест простоял у ограды католического кладбища деревни всего несколько дней — его выкопали и увезли в соседнюю деревню Залужье. Участвовавших в установлении этого мемориального знака политика Вячеслава Сивчика, священника Леонида Акаловича и журналиста Виктора Хоретика осудили на 15 суток ареста.

По мнению некоторых исследователей и рассказам бывших участников сопротивления: за жизнь одного убитого немецкого солдата мы платили жизнью пятнадцати-двадцати растрелянных, повешанных наших людей.

Решения Гаагской конвенции о мирном населении во время войны утонули, по вине властей, в море крови как нашего, так и немецкого народа.

Выводы напрашиваются сами собой: вина нацистской Германии и кремлевской власти неоспоримы, а расплачиваться за эту вину народам пришлось миллионами своих жизней. Наша, советская, власть даже и не задумывалась о человеческих жертвах в войне, тем более о жертвах среди мирного населения.

Выжившим жителям оккупированных территорий, угнанных на работы в Германию и возвратившихся на свою Родину, пришлось постоянно жить под страхом и подозрением. В анкетах, заполняемых в Советском Союзе, например, при поступлении на работу, имелась даже графа: находились ли во время войны на временно оккупированных территориях… Стрелы из прошлого продолжают лететь в них до сих пор. Власть не хочет защитить этих людей, признать свою вину перед ними, все еще продолжают они терпеть обиды. Всю жизнь, по законам советской власти и отжившей идеологии, мирное население оккупированных регионов, угнанные на работы в Германию «гастарбайтеры» — по некоторым сведениям до 7–8 миллионов, — военнопленные, их вдовы и дети несли и несут на себе клеймо предателей и изменников Родины. За время войны были целенаправленно убиты или умерли от голода и болезней около 11 миллионов гражданских лиц и более 5 миллионов были угнаны на работу в Германию, из них погибли немногим более 2 миллионов человек.

Задумайтесь, люди!

Миллионы, миллионы… они хотели жить… Страшно говорить об этом мне, современнику того, ужасного, времени, чему-то бывшему свидетелем. Ищу причины и ответы. Только сейчас, в конце жизни, пришло частичное понимание многого из нашего общего прошлого, в том числе — какой ценой заплатил народ за победу в той войне, была ли справедлива эта цена? Думаем ли мы об этом сейчас, помним ли?

Страшно и трудно сейчас, в наступившем времени исторической правды, ради общего будущего, старому солдату признаться откровенно — в море крови и горя, в море слез нашего народа утопили мы нацистов. От этого не уйти — такова цена Победы…

Времена меняются. Давно ли я горделиво поднимал голову, когда звучали музыка и слова:

«Поклонимся великим тем годам и маршалам…», а сейчас встаю на колени перед могилами и памятью жертв войны с опущенной головой…

Миллионы жертв, в том числе и среди мирного населения, неоправданы, безумны и напрасны, и виной тому были решения, действия, ошибки власти и командования армии. Ошибки, за которые и расплатились своей жизнью люди, как говорится на Руси — «ни за понюшку табака». Ну что? Была война, мы не виноваты: так считает, по крайней мере, президент Путин. Мы не виноваты… А кто — МЫ?

Ответить непросто. Причисляю к этому «МЫ» и себя, и свой народ, и нашу власть, только думается, что роли были у нас разными, как и возможности. Вспоминать не сложно, все оставалось на виду: я был патриотом, сыном своего времени, приверженцем власти, без которой невозможно было и представить свою жизнь. Я был продуктом, плодом этой власти, она была моим разумом, всей жизнью. Я был рабом, готовым за нее пожертвовать своей жизнью, а власть, в лице партии Ленина-Сталина, родного правительства, была моим повелителем, олицетворением веры в светлое будущее всего человечества. Советская власть представлялась мне Родиной, была святым словом, таким, как «мама».