Лев Николаев - В оккупации. Дневник советского профессора
- Название:В оккупации. Дневник советского профессора
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Алгоритм
- Год:2021
- Город:Москва
- ISBN:978-5-00180-171-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Лев Николаев - В оккупации. Дневник советского профессора краткое содержание
Дневник, который профессор Николаев вел все эти годы, впервые публикуется в полном объеме. Он содержит массу уникальных подробностей о жизни на захваченной немцами территории, а также оригинальный авторский анализ происходящих событий, оценку советской системы предвоенного и военного времени, характера войны, действий в ней обеих сторон. Не случайно, Юрий Мухин, один из самых авторитетных исследователей военной темы, дает высокую оценку дневникам Николаева в предисловии к книге.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В оккупации. Дневник советского профессора - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Вчера я вновь был на Сумском базаре. Торговцев было уже довольно много. Я узнал о том, что несколько дней тому назад немцы сожгли военный госпиталь, расположенный рядом с базаром, и в нем были сожжены живыми около пятисот красноармейцев. Немцы окружили здание и расстреливали всех, кто пытался выскочить из пылающего здания. Это невероятное по жестокости зверство!
Одна женщина сказала мне, что в будке парикмахера скрывается один раненый красноармеец, которому далось убежать из военного госпиталя. Женщины кормят его, но никто не смеет забрать его к себе, так как на базаре рядом с будкой парикмахера висит приказ от 14 марта за подписью генерала Штаудинга: «Граждане, оказавшие помощь красноармейцам, будут расстреляны».
Я заглянул в будку через окошечко. Там сидел бледный, худой, грязный человек, еще молодой. Одна нога находилась в гипсовой повязке, но она сильно распухла, и красноармеец разрезал ножом гипсовую повязку.
Я условился с ним, что приду вечером, когда никого не будет на базаре, принесу ему гражданское платье и отвезу его к себе домой на тачке.
За тачкой я пошел в музей анатомии. Отвез тачку домой. В этот день я чувствовал себя ужасно, испытывал слабость и сильные боли в пояснице. Первоначально жена возражала против того, чтобы я привез красноармейца к нам на квартиру, но затем согласилась с моими доводами, несмотря на огромный риск для всей семьи. Речь шла о том, что мы имеем право жертвовать собственной жизнью, но не жизнью двенадцатилетней дочки. Между тем, если немцы обнаружат у нас красноармейца, они несомненно расстреляют не только меня, но и мою жену и дочь. Кроме того, я колебался, идти мне или не идти, из-за сильной слабости: мне казалось, что у меня не хватит сил, чтобы погрузить на тачку и довезти красноармейца. К вечеру, отдохнув, я решил отправиться на базар.
Пришел я туда с тачкой. Базар был почти пустой. Красноармеец не мог вылезти через узкое окошечко. После того как он разрезал гипсовую повязку, его нога с переломом бедра сильно болела. Не помогли и те костыли, которые я ему принес. Я влез через окошко в будку, помог ему переодеться в гражданское платье и стянул бинтом гипсовую повязку. Нужно было выбить дверь, чтобы он мог вылезти из будки. Я стал рубить дверь топором. Она была фанерной. Но сил у меня было мало, и я не мог выбить двери. После десятиминутной работы я заявил красноармейцу, что дело не выйдет и что ему нужно пролезть через окошко. Он попробовал это сделать, но оказалось, что он не может держаться на ногах даже при помощи костылей. Я был очень встревожен: ходить по городу можно было только до захода солнца, а солнце было уже близко от горизонта.
В это время в окошке появилась голова эсэсовца, и он спросил:
– Что вы тут делаете?
Я не растерялся и ответил:
– Я врач. Меня прислали из больницы, чтобы забрать этого больного. К сожалению, я не могу высадить эту дверь.
Немец взглянул на меня с большим подозрением. Я был мало похож на врача. Пальто было грязное, воротник сильно порванный. Я был небритый. Кроме того, было совершенно неправдоподобно, чтобы сам врач занимался высаживанием двери и возкой больного на тачке. Обычно с этой целью посылаются санитары.
Немец взглянул на красноармейца, и его подозрения, по-видимому, еще усилились. К счастью, красноармеец успел переодеться в принесенное мною гражданское платье, но оно явно не подходило ему: рукава пальто были для него слишком короткими, позади на полу валялась военная шинель.
– Это красноармеец? – спросил немец.
– Нет, – ответил я, – это гражданский больной. Он был ранен бомбой и уже несколько дней сидит в этом случайном убежище. Нужно его срочно перевести в больницу.
– Документы у него есть? – спросил эсэсовец.
К моему удивлению, красноармеец протянул немцу какие-то засаленные бумаги. Это были липовые документы. При этом они были написаны на русском языке. Однако вид каких-то документов, по-видимому, успокоил немца.
Я решил пустить в ход лесть.
– Если бы я был такой сильный как вы, – сказал я, – я, конечно, легко бы выломал эту дверь.
Немец самодовольно улыбнулся.
– Мне ничего не стоит высадить ее одним пальцем!
Пальцем он двери не высадил, но, взявши топор, довольно легко выломал несколько досок в нижней части двери. В ней образовалась дыра, через которую можно было протащить раненого. При помощи двух женщин я усадил красноармейца на тачку и повез его.
На углу Сумской улицы нас остановил немецкий полицейский. Я показал ему документ о том, что я профессор. Мое знание немецкого языка и документ оказали благоприятное действие. Полицейский пропустил нас и не потащил в немецкую комендатуру для выяснения личности, как он первоначально намеревался.
Я довез красноармейца домой и с помощью жены перенес его на третий этаж в мою квартиру. Уложил его на диване. Характерно, что он до сего времени не сознался, что он красноармеец, хотя это вполне очевидно. Даже мне он продолжает говорить, что он крестьянин и был ранен бомбой, между тем как у него типичное пулевое ранение. Кроме того, гражданский больной не мог находиться на излечении в военном госпитале…
18 марта
Я поговорил с красноармейцем, и он вполне откровенно сказал, что он военный, Николай Максимович Забровский, 20 лет, 80-й дивизии, 21-го полка, уроженец села Столбище Курской области, был ранен 16 февраля около Тракторного завода. Пуля перебила ему бедренную кость. После этого его отвезли в военный госпиталь, откуда он бежал, после того как немцы подожгли это здание.
Сегодня утром я отвез Забровского на той же тачке в больницу, где работает жена. В этот день она была дежурным врачом и приняла Забровского, несмотря на отсутствие у него паспорта и каких-либо документов. Более того, жена записала Забровского как гражданского больного. Однако Женщинам, носящим пищу красноармейцам, она рекомендовала кормить и Забровского…
Я без сил. Чувствую себя тяжело больным. Перевозка раненого в больницу стоила мне большого напряжения. Я лежу сейчас с сильными болями в пояснице и еле могу двигаться…
Сегодня у меня впервые приняли немецкие деньги. Очевидно, население окончательно убедилось в том, что немцы обосновались в Харькове довольно прочно… по крайней мере, до поры до времени. А затем, господа хорошие, все же придется возвращаться zuruck nach Heimat! Сила немцев в их военной технике. По Харькову опять разъезжает колоссальное количество немецких автомобилей.
Два дня тому назад один немец явился к Писаржевской (жене покойного профессора Арнольда). Она живет в здании биологического корпуса. Немец ограбил ее до нитки. Он забрал у нее коврики, женское белье, пуговицы – словом, все то, что попало ему под руку… Немцы грабят город, очевидно, с ведома немецкого командования. Это несомненно приведет к разложению немецкой армии. Доблестная армия, нечего сказать! Армия мародеров и грабителей!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: