Сергей Красиков - Возле вождей
- Название:Возле вождей
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Современник
- Год:1997
- Город:М.
- ISBN:5-270-01736-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Сергей Красиков - Возле вождей краткое содержание
Издание широко иллюстрировано фотографиями из архива автора и многих его коллег по кремлевской службе.
Возле вождей - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Два металлических люка, ведущих в шахту из кабинета Сталина, были завинчены болтами изнутри. При таком положении этот вход не мог служить для эвакуации Сталина. Но при противоположном — мог. Мнение специалистов однозначно: Сталина подслушивали.
Сталинский кабинет поочередно занимали Хрущев, Косыгин, Рыжков, Павлов и бывший секретарь Совета безопасности Скоков.
Под паркетным полом второго этажа от шахты сталинского кабинета были обнаружены отводы, по которым практически можно добраться под все помещения здания. «Нора» под паркетом вела через приемную Сталина, комнату его отдыха, секретариат и комнату рабочих совещаний. Двойное дно нашли даже под бывшим залом заседаний Политбюро. История умалчивает, сколько государственных и партийных тайн ушло из здания Совета Министров СССР через подпол второго этажа.
Не исключено, что все эти подведенные тоннели-шахты были сооружены архитекторами как запасные аварийные выходы из помещений… но соответствующими службами стали использоваться совсем по другому назначению.
…Чтобы хоть как-то компенсировать затраты на реставрацию, Управление делами президента под руководством Павла Бородина устроило беспрецедентную распродажу мебели и сейфов из президентского корпуса. С молотка ушли вещи, которыми пользовались Свердлов, Калинин, Микоян, Подгорный и Брежнев. Коммерсанты с радостью раскупили мебель. Избежали продажи только вещи сталинских апартаментов. Кожаный диван Иосифа Виссарионовича ушел в один из подмосковных музеев, а дубовое покрытие стен перекочевало на хранение в спецсклад.
Большинство зданий Кремля нуждаются в ремонте. Работы по реставрации их продлятся до 1999 года, если Всевышний позволит так долго заниматься реставрацией.
КАК ВЫШИВАЛ УЗОРОМ ПОЭТ С ГОРЯЩИМ ВЗОРОМ
Сталин нигде и никогда не упоминал о своей страсти к поэзии. Однако он был настоящим поэтом, отмечен живым классиком грузинской литературы Ильей Чавчавадзе, который, увидев искру необыкновенного дарования, включил его стихи в школьные хрестоматии еще в 1895 году, когда Иосифу было шестнадцать лет.
Кто из нынешних стихотворцев может похвастаться столь ранним признанием? Однако Иосиф Джугашвили сходит с поэтической стези и идет в революцию, которую «задумывают идеалисты, осуществляют фанатики, а плодами ее пользуются негодяи».
Человек, совместивший в себе все эти качества, покачнет традиционные устои веры, надежды и любви. А стихи писать перестанет, может быть, потому, что, по словам Льва Толстого, «писать стихи — это все равно что за сохой танцевать».
Гордый, не по годам мудрый Иосиф Джугашвили знал, что поэтическое творчество сулит не только славу, но и унижение, и не захотел с унижением смириться. Он уходит из поэзии для борьбы с вечным унижением. Результат этой борьбы нам известен, неизвестно лишь, забыл ли в себе поэта Иосиф Джугашвили, явившийся миру под именем Сталина?
В 1949 году, к 70-летию вождя, по инициативе Л. П. Берия будет предпринята попытка втайне от Сталина издать его стихи в подарочном оформлении на русском языке. Под строжайшим секретом к их переводам будут привлечены такие поэты, как Борис Пастернак и Арсений Тарковский. Однако в самый разгар работы пришло указание переводы стихов приостановить. Исходило оно от кого-то свыше всесильного Л. П. Берия.
Почему автор стихов не захотел пропагандировать себя как поэта, когда всячески способствовал пропаганде поэтического творчества Карла Маркса и Мао Цзэдуна? Неведомо. Его же поэтическая деятельность продолжалась всего четыре года. Поиск прижизненных публикаций поэта Иосифа Джугашвили по объективным причинам ограничен. До нас дошла лишь малая толика их.
Шел он от дома к дому,
В двери чужие стучал.
В голос пандури влюбленный,
Тихо псалмы напевал.
В молитве его и песне,
Как солнечный луч чиста,
Звучала мелодия чести,
Божественная мечта.
Сердца, обращенные в камень,
Будил вдохновенный напев,
Надежды и веры пламень
Вздымался выше дерев.
Но люди, забывшие правду,
Хранящие в душах тьму,
Вместо вина отраву
Налили в бокал ему.
Сказали:
— Иди обратно.
Отраву испей до дна.
Молитва твоя чужда нам.
И правда твоя не нужна.
Когда луна из Зазеркалья
Расплещет свет на сонный мир
И голубою тенью дальней
Подсветит блещущий эфир,
Когда за рощей безмятежной
Расплещет звуки соловей
И саламури голос нежный
Разбудит песнь в груди моей,
Когда тоской воспоминанья
Родник в ущелье зазвенит,
Когда в тревожном ожиданье
Село в распадке замолчит,
Когда гонимый роком отрок
В беде увидит отчий край
И, разрывая тьмы волокна,
Увидит солнце невзначай,
В молитве его и песне,
Как солнечный луч чиста,
Звучала мелодия чести,
Божественная мечта.
Сердца, обращенные в камень,
Будил вдохновенный напев,
Надежды и веры пламень
Вздымался выше дерев.
Но люди, забывшие правду,
Хранящие в душах тьму,
Вместо вина отраву
Налили в бокал ему.
Сказали:
— Иди обратно.
Отраву испей до дна.
Молитва твоя чужда нам.
И правда твоя не нужна.
Тогда тяжелый сумрак бездны
В больной рассеется груди
И белый ангел в поднебесье
Свободе славу протрубит,
Взойдет сиянье над планетой,
Как озаренная мечта,
И воспарит душа поэта
В лучах, возвышенно-чиста.
Плыви спокойно, величаво
Над беспокойною землей.
Развей серебряным сияньем
Тумана занавес густой.
Склонись, подобно человеку,
К земле, с улыбкою склонись.
Спой колыбельную Казбеку,
Чьи льды, искрясь, стремятся ввысь.
Но только знай,
кто был обидой
Низвержен и повергнут в прах,
Сравниться думает с Мтацминдой,
Свет веры возродив в умах.
Блистай во тьме зимой и летом,
Лучами ясными играй,
Зеркальным блеском, мягким светом
Родную землю озаряй.
Я полечу к тебе навстречу,
Ладони к свету протяну,
И сердце птицей затрепещет,
Встречая светлую луну.
Поэту, певцу крестьянского труда, князю Рафаэлу Эристави
Когда бедой крестьянской доли
Ты, князь, унижен был до слез,
Немало ужаса и боли
Тебе увидеть довелось.
Когда ты ликовал и плакал
Над судьбами своей страны,
Твои псалмы под звуки арфы
Сошли с небесной вышины.
Когда, мечтою вдохновленный,
Заветных струн коснулся ты
И, словно юноша влюбленный,
Стране отдал свои мечты,
С тех пор с народом воедино
Ты связан узами любви,
И сердце честного грузина
В твоей колотится груди.
Земля тебя за труд упорный
Должна наградой увенчать…
Уже пустило семя корни.
Жизнь будет всходы пожинать.
Народ в веках тебя прославит,
Как прославляет этот стих.
Сынов, подобных Эристави,
Родная Грузия взрастит.
Интервал:
Закладка: