Энтони Дэвид - Глядя в бездну. Заметки нейропсихиатра о душевных расстройствах

– Отлично, молодец! Подержите еще немного.

При этом я ощутил некоторое напряжение в правой ноге, до этого парализованной. Когда я попытался приподнять ее за пятку, мышцы ощутимо напряглись, сопротивляясь мне.

Я перестал давить ему на левую ногу, и он вздохнул с облегчением.

– Вы заметили, что произошло? Когда вы сосредоточились на том, чтобы поднять левую ногу, правая словно бы обрела силу.

Кристофер оторопел.

– Видите ли, это естественный рефлекс. Когда поднимаешь одну ногу, вторая автоматически давит вниз, чтобы сохранить равновесие. Но если вы попытаетесь сделать это нарочно, ничего не получится.

– Но я правда старался!

– Не сомневаюсь. Я показываю вам, что у вас функциональный паралич. Это означает, что сигналы от мозга не доходят до мышц. Почему, я не знаю. Главное – что связи на самом деле сохранились и работают, просто вам нужно задействовать их не напрямую, а косвенно. Но это так или иначе хорошо. Вся структура, все нервы – электропроводка организма – сохранны, никаких необратимых физических повреждений нет 10.

Кристофер слушал меня с явным интересом и, очевидно, понимал, что из этого следует. Не исключено, что ему станет лучше, но охватить все сразу невозможно.

– Вы же слышали, как иногда случается у спортсменов, даже у самых лучших. Они словно цепенеют. Вы были вратарем. Наверняка вы знаете, как бывает, когда бьют пенальти. Нападающий выходит вперед, ему нужно всего-навсего с двенадцати ярдов попасть в огромные ворота…

– Ага, и иногда он берет и промахивается. Глазам своим не веришь.

– Когда мы сильно напряжены и чувствуем, что на нас все смотрят, и, может быть, слишком сильно стараемся, делать все то, что обычно происходит автоматически – ходить или бить по мячу, – вдруг становится… очень сложно. Но если мы спокойны, не задумываемся над каждым движением, пускаем дело на самотек, все обычно проходит как по маслу.

Такое объяснение зачастую просто чудеса творит, например при слабости одной половины тела или в случаях, когда человеку трудно ходить нормально. Опытные физиотерапевты, в частности Гленн Нильсен, который сейчас работает в Лондоне, изобрели целый ряд остроумных методов, помогающих больным преодолевать функциональные неврологические расстройства 11. Скажем, больного просят пятиться – и тогда все излишнее напряжение, которое он вкладывал в каждый следующий шаг, становится ненужным, и внезапно оказывается, что пятиться “не думая” проще, чем идти вперед 12. Похоже, при функциональных неврологических расстройствах парадоксальным образом чем меньше стараешься, тем легче все получается. Однако нарушения у Кристофера были слишком глубоки. Нам нужно было заставить его руки и ноги хоть как-то двигаться – тогда будет база для дальнейшей работы.

При нейромышечных расстройствах одним из средств диагностики служит транскраниальная магнитная стимуляция (ТМС). Магнитную катушку помещают внутрь пластины, похожей на ракетку для пинг-понга, и пропускают сквозь нее электрические импульсы. Это на долю секунды создает магнитное поле. Если поместить пластину над нужным участком моторной коры мозга, где зарождаются сигналы, обеспечивающие движение рук и ног, или на их пути где-то ниже – скажем, над спинным мозгом или над нервными окончаниями, исходящими из спинномозгового канала, это создает безвредный ток, который проходит по нервам и заставляет сократиться соответствующую группу мышц. Клинический нейропсихолог может зарегистрировать даже микроскопические сокращения, введя в мышцу тонкую иглу, соединенную с усилителем и записывающим устройством. По ним врачи могут сказать, нормально ли “выстреливают” нейроны и здорова ли мышца. Можно также измерить в миллисекундах время между стимулом, исходящим из магнитной катушки, и сокращением мышц, и определить, не замедлена ли скорость нервной проводимости. Прямо как электрик, проверяющий проводку.

Кристофера вкатили на каталке в нейрофизиологическую лабораторию. Врач-нейрофизиолог откалибровал приборы, чтобы задать пороговые значения, и приступил к работе. Он помещал пластину на шею Кристофера и регистрировал сокращения икроножных мышц; оборудование щелкало, пищало и потрескивало на разные лады. На экране монитора возникали цифры, и врач, прочитав их, сообщил, что все промежутки прохождения сигнала в пределах нормы, а мышцы при стимуляции сокращаются как положено. Все это вселяло надежду, и мы еще раз сказали Кристоферу, что проводка в порядке, но “нам нужно перезапустить ток”. На Кристофера это не произвело особого впечатления. Мы решили попробовать несколько иначе: применять не минимальные стимулы, от которых мышцы только подергиваются, а прибавить силы – что нам мешает? Поколдовали над машиной, поместили пластину над моторной корой и нажали красную кнопку. Послышался обычный громкий щелчок, но на сей раз ноги Кристофера так и подбросило.

– Ух ты! Что это было? – воскликнул Кристофер.

Еще импульс. На сей раз парализованная правая нога резко выпрямилась.

– Эй, как вы это делаете?

Еще раз.

Кристофер покачал головой:

– Круто!

Затем мы перешли к записи сокращений мышц. К аппаратуре был подсоединен динамик, из которого доносилось пощелкивание, соответствовавшее каждому сокращению мышечных волокон. Прибавить звук ничего не стоило. Нейрофизиолог, человек в целом необщительный, обратился к Кристоферу и сказал, что мы показали ему, как работают его икроножные мышцы, а теперь хотим, чтобы он сам попробовал. Все глаза уставились на зеленый проводок, исходивший от иглы в ноге Кристофера. Щелк. Щелк-щелк. Щелк! – донеслось из динамика.

– Давайте-давайте, вы можете лучше! – уговаривали мы.

Щелк-щелк-щелк! Звук нарастал, ритм ускорялся. Как будто металлоискатель натолкнулся на груду монет под землей. Бззззззззз! – зажужжала машина.

– Гениально! – разом воскликнули мы.

На самом деле стопа еле двигалась – это мы прибавили театральности, когда подкрутили звук до максимума, – но впечатление было самым настоящим. Кристофер вдруг получил положительную обратную связь за свои старания, а она дала надежду. Он хохотал и не мог остановиться. А я понял, что Кристофер, который вполне мог превратиться в “душераздирающий случай”, с этого дня твердо встанет на путь к терапевтическому успеху.

Следующий сеанс мы провели с физиотерапевтами в тренажерном зале. Кристофера подвесили на подъемнике над брусьями. Ноги у него едва касались земли, зато руки сами собой схватились за брусья на уровне пояса. Кристофера опустили еще на несколько миллиметров. Ноги рефлекторно выпрямились, он отчасти оперся на них. Под ободряющие возгласы физиотерапевтов Кристофер попытался поднять левую ногу, которая лучше работала, и сделать первый пробный шаг.