Аида Арье - Русские эмигранты и их потомки. Истории успеха

Вместе с тем деньги на строительство приходилось буквально «выбивать». После долгих переговоров, напряжённой переписки и пересмотра плана строительства (как видно из письма, изначальный план пришлось упростить, дабы урезать расходы) МИД наконец-то выделило долгожданные денежные средства. Впрочем, размер этих средств, как водится, был существенно ниже требующейся суммы. Однако это не помешало Середину блестяще справиться с заданием и построить одно из самых красивых зданий в Корее того времени. Вот что пишет о дипмиссии дипломат С.В. Чиркин, служивший в Корее в 1911–1914 гг.:

«Наше генеральное консульство было прекрасно расположено на большом пологом холме, на вершине которого стояло главное здание, построенное в стиле итальянской виллы. Одноэтажный дом очень красив с анфиладой громадных высоких комнат и четырёхгранной башней на правой стороне… На площадке перед зданием генерального консульства и по склонам холма, спускающегося к бывшей Legation Street (ныне Тендоро), разбит великолепный парк вековых деревьев разнообразных пород » [6] Статья Т.М. Симбирцевой «Сеульский строитель», журнал «Восточная коллекция» за осень 2009 г. .

К сожалению, на сегодняшний день от всего здания сохранилась лишь белоснежная башня, которая когда-то парила над основным корпусом миссии. Качество старых фотографий оставляет желать лучшего, однако даже по ним видно, что здание миссии, без сомнения, воплощало в себе могущество и богатство Российской империи. Постройка из белого камня, которая походила на итальянскую виллу эпохи Возрождения, величественно плыла над морем стареньких черепичных крыш корейских ханоков [7] Ханок – дом, построенный в традиционном корейском стиле. При постройке такого дома учитываются рельеф местности и её сезонные особенности. . Удачное расположение на возвышенности только усиливало этот эффект.

Если же вы хотите увидеть великолепное здание дипмиссии таким, каким застали его современники Середина, то посмотрите фильм «Русский кофе» режиссёра Чан Юн Хён, который весьма подробно рассказывает о непростых русско-корейско-японских отношениях того времени. В фильме с помощью компьютерной графики очень точно воссоздано здание на пологом холме. Элегантное внутреннее убранство в стиле классицизма создавалось на основе сохранившихся фотографий залов дипломатического представительства. Автору этой книги было особенно приятно, что в фильме не обделены вниманием такие исторические персонажи, как генеральный консул Карл Иванович Вебер и его родственница госпожа Зонтаг, приучившая Корею пить кофе. Именно она во время пребывания короля Коджона в русской дипмиссии познакомила его с этим экзотическим напитком. Но к теме кофепития в Корее (которая на сегодняшний день весьма актуальна) мы вернёмся чуть позже.

Здание было полностью завершено в 1888 г. И в том же самом году (не под воздействием ли от увиденной красоты?) правительство Кореи наконец-то вспоминает о своих грандиозных планах в отношении порта. 9 ноября 1888 г. был подписан один из самых важных документов в истории корейской архитектуры – план возведения портового города Чемульпхо. Ему суждено было стать первым городом, построенным в Корее по европейскому образцу. На плане среди подписей консулов семи стран стоит и подпись самого Середина-Сабатина.

Здание русской дипмиссии

На этом король Коджон не останавливается, и, пока ведутся работы по перепланировке Чемульпхо, поручает Середину спроектировать административное здание военного ведомства Чхингунён. По замыслу Коджона, старавшегося поднять авторитет своей страны в глазах иностранцев, ведомство должно было выглядеть не хуже нашумевшего русского представительства. Удалось ли русскому архитектору превзойти самого себя и создать новый грандиозный проект – неизвестно. К большому сожалению, до сегодняшнего дня не дошло ни фотографий, ни чертежа военного ведомства. Доподлинно неизвестно даже место его расположения. Однако что мы точно знаем об этом здании, так это то, что его возведение было связано с одним очень неприятным скандалом, навлекшим много бед на голову нашего героя.

Итак, Середин-Сабатин фактически становится придворным архитектором, которому делает заказы непосредственно сам король Кореи. Казалось бы, о чём ещё можно мечтать? Ведь придворный архитектор (а Афанасий Иванович не преминул указать об этом высоком положении на своих визитных карточках!) обычно всячески обласкан, деньгами не обижен, живёт в собственном особняке, ну или, на худой конец, в просторном доме. На него и заказы сыплются, как из рога изобилия, и в обществе ему всегда оказывают почёт и уважение.

Но, к несчастью для Середина и его семьи, в которой уже подрастало пятеро детей, всё сложилось не так, как следует. Даже в период строительных работ в Сеуле жена Середина вместе с детьми оставалась жить в Чемульпхо. Условия жизни в рыбацкой деревушке у них были скромными, причём эта скромность из года в год всё больше стремилась к убогости. Несмотря на государственные заказы, Середин месяцами не получал положенного ему жалованья (которое, к слову, и без того сложно было назвать большим). При строительстве же военного ведомства ему и вовсе задолжали за целый год работы! Середин занимал, где только мог, всё глубже влезая в кабалу, но в итоге наступил момент, когда ему просто перестали давать деньги в долг. Это был неимоверно сложный период, связанный не только с бедностью, но и с постоянными унижениями. Кредиторы не стеснялись врываться к нему в дом со скандалами, но, видя, что взять нечего, обратились в дипмиссию с требованием оплатить долги этого несчастного русского.

Король Коджон

Почему же придворный архитектор впал в подобную нищету? Ведь излишне расточительного образа жизни он никогда не вёл, алкоголем не злоупотреблял, а порученную ему работу выполнял добросовестно.

На сегодняшний день даже корейские историки признают, что правительство того времени полностью погрязло в коррупции, а монарх в силу своей зависимости то от китайцев, то от японцев был крайне слаб. Корее предстояло из феодального общества перепрыгнуть сразу в начало ХХ века. А верхи вели себя типично: реакционные и либеральные группы из наиболее влиятельных лиц страны сгрудились вокруг монарха и соперничали за влияние на него. Либералы хотели как можно быстрее преодолеть переходный период с последующим присоединением Кореи к остальному миру на правах независимого государства. Но их, как и следовало ожидать, было мало. Реакционеры же воспевали заповеди Конфуция, ратовали за самобытность Кореи и, казалось, не против вновь вернуться «под крыло» Китая, лишь бы всё продолжалось по-прежнему. И таких, естественно, было много.