Константин Ковалев - Евдокия Московская

О Дмитрии лишь замечает, что тот оставался в Костроме, ничего не предпринимая. В момент татарского нападения Москву покинул не только Дмитрий Иванович, но и Киприан. Сведения об этом в летописи не фигурировали. Киприан укрылся в Твери, что дало Дмитрию Донскому повод ко вторичному изгнанию Киприана за рубеж.

По традиции летописцы сопровождали известие о «преставлении» государя панегириком в его честь. В московском своде 1408 г. кончине Дмитрия Ивановича уделено совсем немного строк, нет указания на его воинские заслуги, победу на поле Куликовом, отсутствует перечень его добродетелей».

Если подобное мнение с помощью «текстологии» могло быть составлено о великом князе Дмитрии Донском, которого, вопреки тексту данной летописи, очень сильно почитали на Руси (а в дальнейшем вообще прославили как одного из главных героев русской истории), то что можно говорить о его жене, а затем вдове, сведения о которой можно было в те времена также просто утаить. По этой причине их крайне мало в современных ей летописях и сводах более поздних!

Не очень лестное мнение о муже неким «пятном» переходило и на его вдову. Однако в этом случае летопереписыватели не смогли достичь цели. Княгиня Евдокия всё равно была в сознании людей очень почитаемой женщиной. Она всегда, по источникам, оставалась уважаемой правительницей, хорошей матерью и благоверной женой.

Но в тот 1382 год внезапное появление татарского войска оказалось крайне опасным. И действительно, — жестоким. Тохтамыш захватил Москву и полностью сжёг город.

Словно покрасил чёрной сажей новые белокаменные стены столицы. Как будто перечеркнул все чаяния и надежды на возможную свободу от дани. Даже применяемое русскими впервые огнестрельное оружие — «тюфяки» (прообраз пушек) — не помогло.

При набеге этом погибли многие. Летописи рассказывают: «От огня бежачи, мечем помроша, а друзии, от меча бежачи, огнём згореша; и бысть им четверообразна пагуба: первое — от меча, второе — от огня, третие — от воды, четвёртое — в полон быша».

Великокняжеская семья решила оказать помощь и поддержку москвичам. Как писал историк XIX века С. М. Соловьёв, после уничтожения в огне Москвы войсками Тохтамыша хоронили 24 тысячи погибших жителей столицы и пригородов. Такого не помнили даже старики. Довольно большая цифра убиенных вызывала сомнения у некоторых современных исследователей. Однако в Московском летописном своде конца XV века мы видим рассказ, как в общих братских могилах погребали жертвы нападения ордынских войск. Тогда князь Дмитрий Донской «повелеша телеса мёртвых хоронити и даваста от семидесяти мертвецов по рублю хоронящим мертвыа. И того всего выиде от погребения мёртвых 300 рублёв».

Несложный математический расчёт покажет: 80 (убиенных) х 300 (рублей) = 24 000. Однако к этой цифре, видимо, следует ещё добавить тех, кого хоронили родственники самостоятельно, то есть без княжеской денежной поддержки. Значит, итоговая цифра может быть несколько выше.

После Москвы (и одновременно с её взятием) ордынцы разорили другие города Руси. Пали великий Владимир, давно не знавшие огня Звенигород и Можайск, почти родной Евдокии Переяславль, а также Юрьев, Боровск, Руза и Дмитров. Удар пришёлся по всему Московскому княжеству, жестокий, основательный и, на первый взгляд, почти непоправимый. Московский «бунтарь» был наказан за «своенравие», совершенное на Куликовом поле.

Именно с этих дней имя хана Тохтамыша запомнится в семье Дмитрия Донского на долгое время. Дети Евдокии росли, слушая рассказы о жестокостях ордынца на родной Москве, и они могли только предполагать — как и каким образом воздать грабителю по заслугам. Но будущее ещё предоставит некоторым из сыновей Евдокии осуществить такую возможность.

И они ею воспользуется сполна.

Отомстить за унижение отца и града Москвы будет делом чести будущего воина, второго сына Евдокии — Юрия. Этому он посвятит свою молодость и свои первые походы. И великие победы ещё будут ждать его. Если поражения, бывало, настигали его отца, то он, Юрий, не проиграет в своей жизни ни одной битвы…

В итоге событий 1382 года и нашествия Тохтамыша князю Дмитрию Донскому пришлось вновь платить Орде дань, включая «недоданную» ранее. Для гарантий хан приказал вместе с данью отправить в Орду заложника — старшего сына великого князя Московского — Василия. Вместе с ним туда отправились ещё трое сыновей других русских князей. То была особая тактика действий против своего вассала — Руси. Брать дань с помощью высоких заложников. И она оказалась весьма действенной.

Тохтамышу казалось, будто он получил всё, что хотел. Русь усмирил, заложников в Орду для гарантии взял, выплату ежегодной дани восстановил. Дабы не мудрить особо, он решил оставить все те же порядки и правила, которые на Руси были до этого. И хотя многие князья, включая князя Тверского Михаила с его очередными претензиями на великое княжение, бросились к нему в Орду, чтобы извлечь какую-то для себя выгоду, хан вновь признал великокняжеский престол Владимирский за князьями Московскими. Он уже был удовлетворён наказанием западного улуса. Однако потребовал ещё восемь тысяч рублей серебром в виде разовой выплаты, отправив для этого в Москву посла, которого сопровождал уже известный нам Ак-ходжа.

В 1383 году Евдокия отправляла своего двенадцатилетнего сына Василия в столицу Орды. Заплатить за него сразу князь Дмитрий не мог. Поэтому родственники и матушка не знали тогда — вернётся ли отрок живым и невредимым от Тохтамыша. В памяти самого юного Василия это событие оставило настолько сильный след, что он, этот след, затем, когда Василий станет великим князем, повлияет на течение всей русской истории.

Мальчика отрывали от матери и материнского сердца. Родителей лишали главного наследника престола.

Совсем ещё юного, не привыкшего к такого рода испытаниям…

Но об этом подробнее читатель узнает в следующих главах.

Ироду своему честь добудешь, и себе доброе имя.

Можно с грустью заметить, что во всякой, даже в самой счастливой семье происходят порой не очень радостные события. Так и великой княгине Евдокии пришлось пережить своего мужа.

Трудные обстоятельства, способные переменить ход истории, иногда возникают внезапно. Таким событием стала кончина великого князя Московского — Дмитрия Ивановича Донского. Это произошло в мае 1389 года. Князь не дожил до сорока лет. Этот возраст по тем непростым временам считался солидным.

На миниатюре из Лицевого летописного свода XVI века изображены родственники князя у его одра. Мы видим редкое изображение лика княгини Евдокии, теперь уже вдовы. Все те, кто попал на миниатюру, разбиты большим горем, они эмоционально переживают случившееся.