Билл Клинтон - Моя жизнь

В связи с тем что предвыборная кампания началась с опозданием, остальная часть года была наполнена лихорадочной деятельностью: формированием организационной структуры, сбором средств, контактами с конкретными общинами избирателей и работой в Нью-Хэмпшире.

Наша первая штаб-квартира находилась в старом магазине, торговавшем красками, на Седьмой улице, близ здания Законодательного собрания. Я решил вести кампанию не из Вашингтона, а из Литл-Рока. В результате стало сложнее с поездками, однако мне хотелось быть поближе к своим корням, иметь возможность достаточно часто проводить время дома с семьей и заниматься делами, требовавшими моего присутствия. Однако решение остаться в Арканзасе имело еще одно большое преимущество: это помогало молодым сотрудникам сосредоточить внимание на текущей работе. Их не отрывали от дел распространявшиеся повсюду вашингтонские сплетни, они не реагировали на удивительно благоприятные отзывы прессы в начале кампании и не огорчались из-за потока негативной информации, вскоре появившейся в печати.

Через несколько недель мы перебрались из магазина красок в находившееся неподалеку старое здание Министерства высшего образования, которое использовали, пока не «выросли» из него незадолго до съезда демократической партии. Затем мы вновь переехали, на этот раз в центр города, в здание газеты Arkansas Gazette , освободившееся за несколько месяцев до этого в результате ее приобретения и последующей ликвидации Уолтером Хассманом, владельцем издания Arkansas Democrat. Здание Arkansas Gazette стало нашим домом на время проведения остальной части кампании, что, с моей точки зрения, было единственным позитивным результатом потери старейшей независимой газеты Америки к западу от Миссисипи.

Arkansas Gazette в 1950-е и 1960-е годы отстаивала гражданские права и решительно поддерживала Дейла Бамперса, Дэвида Прайора и меня в наших усилиях по модернизации образования, социальных служб и экономики. Во времена своего расцвета это была лучшая из газет страны, она предлагала читателям в самых отдаленных уголках нашего штата хорошо написанные материалы по широкому кругу национальных и международных проблем. В 1980-е годы с Arkansas Gazette начала соперничать принадлежавшая Хассману Arkansas Democrat — до того времени гораздо менее крупная вечерняя газета. Результат последовавшей за этим «войны» между изданиями был предопределен, поскольку Хассману принадлежали другие прибыльные средства массовой информации, что позволило ему, несмотря на колоссальные убытки от деятельности Arkansas Democrat , привлечь в эту газету рекламодателей и подписчиков Arkansas Gazette. Незадолго до того как я объявил о своем намерении баллотироваться на пост президента, Хассман приобрел Arkansas Gazette и объединил ее со своей газетой, переименовав в Arkansas Democrat-Gazette. На протяжении ряда лет это издание помогало сделать Арканзас более республиканским штатом. Общая тональность редакционных статей была консервативной, в них содержалась резкая критика в мой адрес, которая часто носила очень личный характер. В этом плане газета послушно отражала взгляды своего издателя. Огорченный тем, что Arkansas Gazette перестала выходить, я все же испытывал радость от того, что могу воспользоваться ее прежним зданием. Возможно, я надеялся, что ее прогрессивное прошлое поможет нам продолжать борьбу за завтрашний день.

Когда мы начинали работать, все сотрудники, готовившие предвыборную кампанию, были из Арканзаса: Брюс Линдси стал ее директором, а Крейг Смит, который от моего имени занимался назначениями в советы и комиссии, — финансовым директором. Родни Слейтер и Кэрол Уиллис уже активно работали, встречаясь с чернокожими политическими и религиозными лидерами, а также ведущими предпринимателями страны. Мой старый друг Эли Сигал согласился помочь мне набрать сотрудников из других штатов.

Я уже встретился с одним человеком, которого мне очень хотелось иметь в составе своей команды, — с талантливым молодым сотрудником конгрессмена Дика Гепхардта, лидера демократического большинства в Палате представителей. Джордж Стефанопулос, сын греческого православного священника, был стипендиатом Родса и ранее работал у моего друга, отца Тима Хили, когда тот был директором Нью-Йоркской публичной библиотеки. Джордж мне сразу понравился, и я знал, что он сможет наводить мосты в отношениях с общенациональной прессой и демократами в Конгрессе, а также будет вносить свой вклад в разработку концепции кампании, используя свой интеллектуальный потенциал.

Эли встретился с ним, подтвердил мое решение, и Джордж пришел к нам, чтобы работать помощником руководителя предвыборной кампании по связям с общественностью. Эли встретился и с Дэвидом Уилхелмом, молодым чикагским политиком, которого я тоже хотел пригласить в свою команду. Мы предложили ему стать руководителем кампании, и он незамедлительно дал согласие. Говоря политическим языком, Дэвид «выполнял двойную задачу»: помимо руководства кампанией в целом, он мог оказать особую помощь в штате Иллинойс. Я был уверен, что, поскольку Дэвид возглавлял кампанию, а Кевин О’Киф выполнял в этом штате функции ее организатора, теперь мы вполне могли одержать победу в Иллинойсе после ожидавшегося в «супервторник» дружного голосования южных штатов за мою кандидатуру. Вскоре после этого мы убедили стать нашим сотрудником еще одного молодого чикагца, Рама Эмануэля. Рам работал вместе с Вильгельмом в успешных кампаниях мэра Ричарда Дейли и сенатора Пола Саймона. Он был худощав, впечатлителен, интересовался балетом и, хотя имел американское гражданство, служил в израильской армии.

Эмануэль был так напорист и энергичен, что по сравнению с ним я казался спокойным и сдержанным. Мы назначили его финансовым директором, потому что, если предвыборному штабу не хватает финансирования, на этом посту нужен человек решительный и даже агрессивный. Крейг Смит стал работать в организациях, которые вели нашу кампанию в штатах, и эта должность оказалась для него наиболее подходящей, так как требовала изрядного политического искусства. Брюс Рид в скором времени ушел из Совета руководства демократической партии, чтобы стать моим советником по внутренней политике. Эли также провел собеседования с двумя женщинами, которые впоследствии сыграли важную роль в кампании. Ди Ди Майерс из Калифорнии стала пресс-секретарем моей предвыборной кампании, и на этой работе ей пришлось противостоять более сильной критике, чем она могла бы ожидать. Хотя Майерс была очень молода, она вполне справилась с этой задачей. Стефани Солайен из штата Вашингтон стала руководителем нашего политического отдела. Она была женой Фрэнка Грира, однако я взял ее на работу не поэтому. Стефани была умна, обладала политической интуицией и действовала менее прямолинейно, чем большинство мужчин. Она хорошо работала и обладала прекрасной способностью устанавливать отношения с людьми. Это качество всегда необходимо, когда работа требует большого напряжения. По мере того как разворачивалась кампания, нам на помощь приходили молодые люди со всей Америки.