Билл Клинтон - Моя жизнь

Остальная часть Послания была посвящена программе моей работы на 1994 год, начиная с мер в сфере образования. Я призвал Конгресс принять мою инициативу «Цели на 2000 год», чтобы помочь бесплатным средним школам достигнуть целей в области национального образования, поставленных перед страной губернаторами и администрацией Буша, на основе осуществления таких реформ, как выбор школы, уставные школы [38] Школы с уставом, утвержденным местным школьным советом, построенные по этническому или религиозному признаку, имеющие в качестве одного из профилирующих предметов изучения национальную культуру. — Прим. пер. и подключение к 2000 году всех наших школ к Интернету; и чтобы определять прогресс в достижении школами этих целей старомодным способом, то есть на основе того, усваивают ли наши учащиеся необходимые им знания.

Я также призвал направить дополнительные инвестиции на развитие новых технологий, обеспечивающих создание рабочих мест, и на конверсионные проекты в военной промышленности; предложил принять законопроекты о борьбе с преступностью и о запрете на продажу наступательного оружия; а также потребовал принять три нормативных акта по охране окружающей среды: закон «О безопасности питьевой воды», обновленный закон «О чистой воде» и реформированную программу «Суперфонд». Эта программа осуществлялась на основе партнерства государственных и частных структур и ставила своей целью очистку загрязненных объектов, которые были брошены и превратились в безобразные, непригодные для использования, опасные для здоровья места. Этот вопрос представлял большой интерес для меня и Ала Гора, и к тому моменту, когда мы оба ушли со своих постов, нам удалось очистить в три раза больше объектов в рамках программы «Суперфонд», чем администрациям Рейгана и Буша вместе взятым.

Кроме того, я призвал Конгресс принять в 1994 году законопроекты о реформе систем социального обеспечения и здравоохранения. Около миллиона американцев получали помощь в рамках системы социального обеспечения, потому что для них это был единственный способ обеспечить своих детей медицинской помощью. Когда люди отказывались от социальных пособий и переходили на низкооплачиваемую работу без дополнительных льгот, им все равно приходилось платить налоги на поддержание программы «Медикэйд», на основе которой обеспечивались медицинской помощью семьи, получавшие пособия в рамках системы социального обеспечения.

В течение некоторого времени почти 60 миллионов американцев ежегодно оставались без медицинской страховки. Более 80 миллионов наших сограждан имели так называемые «уже существующие заболевания», то есть проблемы со здоровьем, из-за которых им приходилось больше платить за страховку, если они смогли ее получить, и часто у них не было возможности изменить место работы без ее потери. Трое из четырех американцев имели страховые полисы «с прижизненным ограничением» размера компенсации их расходов на медицинское обслуживание. Это означало, что они могут потерять свою страховку в тот самый момент, когда она им будет больше всего нужна. Такая система наносила ущерб и мелким фирмам; их страховые взносы были на 35 процентов выше тех, что выплачивались крупными компаниями и государственными предприятиями. Чтобы уменьшить расходы, все больше американцев были вынуждены иметь дело с организациями здравоохранения, которые ограничивают как больных в выборе врача, так и врача в выборе лечения, и вынуждают медиков-профессионалов тратить все больше и больше времени на бумажную работу и все меньше времени уделять своим пациентам. Корни всех этих проблем можно было отыскать в одном главном факторе: у нас существовала нелепая система страхования, при которой тон задавали страховые компании.

Я сказал Конгрессу, что знаю, насколько трудно изменить существующую систему. Это пытались сделать Рузвельт, Трумэн, Никсон и Картер, но все их инициативы потерпели провал. Аналогичные усилия фактически разрушили президентство Трумэна. Рейтинг его популярности опустился ниже 30 процентов, что помогло республиканцам получить большинство в Конгрессе. Это произошло потому, что, несмотря на все наши проблемы, большинство американцев все же имели ту или иную форму страховки, им нравились их врачи и больницы, и они знали, что у нас хорошая система оказания медицинской помощи. Все это действительно так, и те, кому существующий способ финансирования системы здравоохранения приносил прибыли, расходовали колоссальные суммы, чтобы убедить Конгресс и народ Америки, что выявление ее слабых сторон разрушит существующие в ней позитивные элементы.

Я считал приведенные аргументы убедительными, за исключением одного момента своей речи в конце той ее части, которая была посвящена здравоохранению. Я взял авторучку и сказал, что использую ее, чтобы наложить вето на любой законопроект, который не будет гарантировать медицинскую страховку всем американцам. Мой поступок был продиктован словами двух моих сотрудников, заявивших, что люди не будут считать мои убеждения непоколебимыми, пока я не продемонстрирую, что не пойду на компромисс. Этот момент был лишним, и он вызвал раздражение моих оппонентов в Конгрессе. Политика — это всегда компромисс, и люди ожидают, что президенты будут побеждать, а не вставать в позу, чтобы им понравиться. Реформа системы здравоохранения была самой трудной из всех задач, и я не мог решить ее в одиночку, не прибегая к компромиссам. Как выяснилось впоследствии, эта моя ошибка ничего не изменила, поскольку Боб Доул и без того был готов провалить любую реформу системы здравоохранения.

В краткосрочной перспективе послание «О положении в стране» значительно усилило поддержку моей программы общественностью. Впоследствии Ньют Гингрич сказал мне, что, услышав эту речь, заявил республиканцам в Палате представителей, что, если я смогу убедить демократов в Конгрессе сделать все возможное для поддержки моих предложений, демократическая партия еще долго будет иметь большинство. Ньют, безусловно, не хотел этого, поэтому он, как и Боб Доул, старался до промежуточных выборов помешать принятию как можно большего числа моих инициатив.

В последнюю неделю января среди членов нашей внешнеполитической команды началась ожесточенная полемика по вопросу о том, следует ли предоставить въездную визу Джерри Адамсу, руководителю «Шин Фейн» — политической организации Ирландской республиканской армии (ИРА). Позиция Америки имела колоссальное значение для обеих сторон, участвующих в ирландском конфликте. На протяжении ряда лет активные сторонники ИРА в США финансировали ее деятельность, основанную на насилии. «Шин Фейн» имела в нашей стране большое число сторонников среди ирландских католиков, которые отвергали терроризм, однако хотели положить конец дискриминации в отношении их братьев по религии и выступали за большую политическую автономию с участием католиков Северной Ирландии. Британские и ирландские протестанты тоже имели в Америке своих сторонников, которым не нравились любые соглашения с «Шин Фейн» из-за ее связей с ИРА и которые считали, что нам не следует вмешиваться в дела Соединенного Королевства, нашего самого верного союзника. Эти аргументы убедили всех моих предшественников, включая тех, кто сочувствовал законным претензиям католиков Северной Ирландии. Теперь мы должны были вновь изучить этот вопрос в связи с «Декларацией принципов».