Билл Клинтон - Моя жизнь

Двенадцатого июня я был в Гриливилле, штат Южная Каролина, на церемонии открытия новой африканской методистской епископальной церкви «Маунт-Сион», построенной вместо той, что была сожжена. Менее чем за неделю до этих событий в городе Шарлот, Северная Каролина, была сожжена еще одна «черная» церковь, ставшая тридцатой за последние полтора года. Возмущение охватило всю афроамериканскую общину, которая ждала от меня конкретных мер. Я поддержал предложенный обеими партиями закон, который должен был облегчить задачу наказания тех, кто поджигал церкви и молельные дома, и пообещал, что правительство окажет помощь в получении низкопроцентных ссуд на восстановление сгоревших зданий. Казалось, один поджог провоцировал другой, как это было с надругательствами над синагогами, захлестнувшими Америку в 1992 году. Это не стало результатом заговора — все дело было в менталитете поджигателей, ненавидевших людей с другим цветом кожи.

В это же время я столкнулся с проблемой, настолько серьезной, что впервые за все время моего пребывания в Белом доме почувствовал необходимость в проведении независимого расследования.

В начале июня в выпусках новостей стали появляться сообщения о том, что тремя годами ранее, в 1993-м, моя служба безопасности и проверки персонала в Белом доме получила от ФБР сотни личных дел людей, проходивших проверку при поступлении на работу в администрации Буша и Рейгана. Эти личные дела были затребованы, потому что отделу персонала нужно было восстановить информацию о людях, оставшихся работать в Белом доме при новой администрации, а их личные дела были изъяты прежней администрацией и хранились в библиотеке Буша. Белый дом отнюдь не собирался использовать имевшуюся у ФБР конфиденциальную информацию на республиканцев. Узнав об этих сообщениях, я пришел в ярость.

Девятого июня мы с Леоном Панеттой извинились за этот инцидент. Через неделю Луи Фри объявил, что ФБР по ошибке передало в Белый дом 408 личных дел. Через несколько дней Джанет Рино попросила Кена Старра разобраться с этим делом. В 2000 году расследование показало, что это было просто ошибкой. Белый дом не занимался никаким политическим шпионажем: Секретная служба передала в службу безопасности устаревший список сотрудников Белого дома, который включал ряд республиканцев, — именно он и был отослан в Белый дом.

В конце июля на ежегодной конференции по проблемам семьи, проводимой Горами в Нашвилле, я предложил увеличить отпуск по семейным обстоятельствам на двадцать четыре часа, или три рабочих дня, в год, чтобы дать людям, имеющим семьи, возможность посещать родительские собрания в школах, где учатся их дети, а также сопровождать детей, супругов или родителей в клинику для прохождения медицинского обследования.

Проблема оптимального сочетания служебных и семейных обязанностей имела для меня такое большое значение потому, что она коснулась и Белого дома. Билл Галстон — член Совета по внутреннем делам, умнейший человек и неиссякаемый источник ценных идей, с которым я познакомился еще в Совете руководства демократической партии, недавно уволился, чтобы проводить больше времени со своим десятилетним сыном. Он так объяснил свое решение: «Мой мальчик постоянно спрашивает, где я. Вы можете найти на мое место кого-нибудь другого, а вот сыну меня никто не заменит. Я должен быть дома».

Заместитель руководителя аппарата президента Эрскин Боулз, который стал моим близким другом и партнером по гольфу, отличный менеджер и наш лучший специалист по взаимодействию с бизнес-сообществом, также вернулся домой. Его жена Крэндалл, которая училась вместе с Хиллари в Колледже Уэллсли, управляла крупной текстильной компанией и много времени проводила в разъездах. Двое их старших сыновей уже учились в университете, а младший сын оканчивал среднюю школу. Эрскин сказал мне, что ему нравится работа в администрации, однако, добавил он, «мой мальчик не должен находиться дома один в год окончания школы. Я не хочу, чтобы он хоть на секунду усомнился в том, что он — главное в жизни его родителей. Я еду домой».

Я с уважением отнесся к решению Билла и Эрскина и был рад, что, поскольку мы с Хиллари жили и работали в Белом доме, нам не приходилось тратить много времени на поездки на работу и с работы, а потому по крайней мере один из нас почти всегда был дома с Челси вечером, когда она ужинала, и утром, когда она вставала. Но благодаря этим двум случаям я убедился в том, что слишком много американцев самых разных профессий и с самым разным уровнем доходов каждый день отправляются на работу с неприятным чувством, что они пренебрегают своими детьми ради профессиональной карьеры. Соединенные Штаты меньше, чем любое другое богатое государство, заботились о том, чтобы родители могли успешно совмещать свои профессиональные и семейные обязанности, и я намеревался это изменить.

К несчастью, республиканское большинство в Конгрессе сопротивлялось введению любых новых требований к работодателям. Недавно ко мне подошел один молодой человек и предложил рассказать мне анекдот: «После того, как человека избирают президентом, ему трудно выбрать анекдот, который он мог бы рассказать публично». Вот этот анекдот: «Быть президентом с таким Конгрессом — все равно что стоять посреди кладбища: людей под вами много, но никто вас не слушает». Вот какой это был умный юноша.

В конце месяца, когда я готовился к поездке в Лион на ежегодную встречу «Большой семерки», на которой должны были рассматриваться в первую очередь вопросы борьбы с терроризмом, мне сообщили, что в результате взрыва мощной бомбы, находившейся в грузовике, который террористы подогнали к барьеру контрольно-пропускного поста Хобар-Тауэрс, жилого комплекса нашей авиабазы в Дахране (Саудовская Аравия), было убито девятнадцать наших военнослужащих и ранено почти триста человек. Среди раненых были как американцы, так и граждане других государств. Когда американский патруль приблизился к этому грузовику, два человека, находившихся в кабине, выскочили и убежали, и вскоре раздался взрыв.

Я отправил в Саудовскую Аравию группу, насчитывающую свыше сорока следователей и экспертов-патологоанатомов из ФБР, чтобы помочь саудовским властям в проведении расследования. Король Фахд по телефону выразил мне свои соболезнования и солидарность и заверил, что его правительство сделает все возможное для ареста и наказания людей, из-за которых погибли наши летчики.

Саудовцы разрешили нам создать эту базу после войны в Персидском заливе, в надежде, что постоянное нахождение войск США в этой зоне поможет предотвратить новую агрессию Саддама Хусейна, а в случае, если он все же на нее решится, позволит нам быстро нанести ответный удар. Эта цель была достигнута, однако создание постоянной базы сделало наши войска более уязвимыми перед атаками террористов. Меры безопасности, предпринимавшиеся в Хобар-Тауэрс, оказались явно недостаточными: грузовику удалось так близко подъехать к зданию, потому что саудовцы и наши военные не ожидали, что террористы способны изготовить такую мощную бомбу. Я поручил генералу Уэйну Даунингу, бывшему командующему войсками специального назначения США, возглавить комиссию, которая должна была выработать меры по усилению безопасности наших контингентов, размещенных в других странах.