Билл Клинтон - Моя жизнь

Картахена — прекрасный город, окруженный старинной крепостной стеной. Пастрана вышел с нами на улицы, где мы встретились с правительственными служащими, борцами с торговцами наркотиками и людьми, пострадавшими от насилия, включая вдову офицера полиции, погибшего при выполнении своего долга, — одного из сотен людей, которых убили, потому что они были честными и храбрыми. Андрес представил нас с Челси группе очаровательных молодых музыкантов «Дети Валленато» — так называлась их родная деревня, находившаяся в районе, где насилие было повседневной реальностью. Одетые в национальные костюмы, они в тот вечер пели о мире и танцевали; Пастрана, Челси и я танцевали вместе с ними на улицах Картахены.

В конце первой недели сентября я наложил вето на законопроект, отменявший налог на недвижимость, а затем объявил о том, что отложу решение о развертывании национальной системы противоракетной обороны, пока не будет избран мой преемник. Я принял участие в избирательной кампании Хиллари в штате Нью-Йорк, а затем отправился в Организацию Объединенных Наций на саммит, посвященный Миллениуму. Это была самая представительная в истории ассамблея мировых лидеров.

Моя последняя речь в ООН стала кратким, но страстным призывом к международному сотрудничеству по вопросам безопасности, мира и общего процветания, к тому, чтобы построить сообщество, которое будет жить, руководствуясь простым правилом: «С каждым нужно считаться; у каждого есть своя роль; нам всем будет лучше, если мы станем помогать друг другу».

После своего выступления я спустился в зал и сел рядом с Мадлен Олбрайт и Диком Холбруком, чтобы послушать следующего оратора — Мохаммеда Хатами, президента Ирана, где в последние годы прошли выборы президента, депутатов парламента и органов муниципального управления. На всех эти выборах реформаторы получили от двух третей до 70 процентов голосов. Проблема заключалась в том, что по иранской конституции совет исламских фундаменталистов, возглавляемый аятоллой Сайедом Али Хаменеи, обладал огромной властью: он мог отменять законы и запрещать тому или иному кандидату занимать государственную должность. Совет также контролировал операции иранской разведки за рубежом и финансировал террористов. Мы пытались наладить отношения с Хатами и установить больше личных контактов. Я также заявил, что Соединенные Штаты совершили ошибку, поддержав свержение законного правительства в Иране в 1950-х годах. Я полагал, что этот мой жест уважения поможет добиться успеха вновь избранному президенту.

Мы с Кофи Аннаном пригласили всех на традиционный обед. По его окончании я, как обычно, стоял у своего стола и обменивался рукопожатиями с теми лидерами, которые, прощаясь, подходили ко мне. Я думал, что последним будет представитель Намибии — человек огромного роста, возвышавшийся надо мной. Но когда он отошел, я увидел еще одного руководителя, которого до того момента заслоняла широкая спина намибийца, — это был Фидель Кастро. Он протянул мне руку, и я ее пожал, став первым американским президентом, обменявшимся с ним рукопожатием, более чем за сорок лет. Фидель сказал, что не хотел меня беспокоить, но подошел, чтобы выразить мне свое уважение, перед тем как я покину президентский пост. Я ответил: «Надеюсь, настанет день, когда наши страны примирятся».

После ассамблеи ООН ОПЕК объявила, что увеличит производство нефти на 800 тысяч баррелей в день, затем в Вашингтон прибыл с официальным визитом президент Индии Ваджпаи, а 19 сентября Сенат вслед за Палатой представителей одобрил законопроект, устанавливающий долговременные торговые отношения с Китаем, устранив, таким образом, препятствия для его вступления в ВТО. Я был убежден, что через некоторое время это событие будет признано одним из самых важных достижений в сфере внешней политики за восемь лет моего президентства.

Для Хиллари сентябрь оказался удачным. 12-го она выиграла предварительные выборы и одержала уверенную победу в Буффало над Лацио в дебатах, которые вел Тим Рассерт. У Лацио возникло три проблемы: он говорил, что находившаяся в депрессии экономика штата Нью-Йорк якобы начала возрождаться; использовал вводящий в заблуждение рекламный клип (за который ему пришлось отвечать), в котором утверждалось, будто бы сенатор Мойнихен поддерживает его, а не Хиллари; а также пытался предъявить моей жене необоснованное обвинение в нарушении правил финансирования избирательной кампании.

Все, что нужно было делать Хиллари, — сохранять самообладание и хорошо отвечать на вопросы, и это у нее отлично получалось. Через неделю опросы общественного мнения показали, что она опережает Лацио, набрав 48 процентов голосов против 39, и особенно широкой поддержкой пользуется у обеспеченных женщин из пригородных районов.

Шестнадцатого сентября у меня состоялось очень эмоциональное прощание с участниками (в основном афроамериканцами) «черного совещания» Конгресса. Я рассказал о результатах своей работы, поддержал кандидатуры Гора и Либермана и попросил конгрессменов проголосовать за квалифицированных, но все еще не утвержденных чернокожих судей. Потом отложил подготовленный текст своей речи и сказал:

Я благодарю вас от всего сердца. Тони Моррисон однажды назвал меня первым чернокожим президентом этой страны. Для меня это признание дороже, чем Нобелевская премия, и я объясню вам почему. Потому, что моя память хранит картины того, как вы жили. Потому, что я всегда испытывал глубокое сочувствие к судьбам людей, которые были изгоями общества и страдали от жестокости, пренебрежения и забвения.

Я не могу сказать, скольким людям обязан. Но точно знаю, что меня самого благодарить не за что: если я чего-то и добивался, то делал это, потому что иначе поступить не мог.

Ту же мысль я продолжил через несколько дней, 20 сентября, на совещании Фракции испаноязычных членов Конгресса, а потом на конференции епископов Церкви Бога во Христе, где отметил, что срок моего президентства истекает уже через 120 дней, но пообещал «120 дней усердной работы», сказав, что буду сотрудничать с Конгрессом и постараюсь заключить мир на Ближнем Востоке. Я знал, что у меня еще будут победы в Конгрессе, но не был уверен в успехе на Ближнем Востоке.

Через несколько дней вместе с моей экономической командой я объявил о том, что в прошедшем году среднегодовой доход вырос более чем на тысячу долларов, впервые в нашей истории превысив 40 тысяч долларов, и что число американцев, не имеющих медицинских страховок, за тот же срок сократилось на 1,7 миллиона человек — такого существенного успеха в этой области удалось достичь впервые за прошедшие двенадцать лет.

Двадцать пятого сентября, в результате усилий по возобновлению мирного процесса, в течение нескольких недель прилагаемых нашей командой, Барак пригласил Арафата к себе домой на ужин. Незадолго до его окончания я позвонил им и тепло побеседовал с каждым из лидеров. На следующий день обе стороны прислали свои делегации в Вашингтон, чтобы продолжить переговоры с той стадии, на которой они были приостановлены в Кэмп-Дэвиде. Однако 28 сентября ситуация обострилась, после того, как Ариэль Шарон стал первым видным израильским политиком, ступившим на Храмовую гору с момента ее захвата Израилем во время войны 1967 года. Моше Даян тогда заявил, что к мусульманским святыням будет проявлено уважение, и после этого гора оставалась под надзором приверженцев ислама.