Владимир Арсентьев - Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики

Следуя в рейсовом автобусе, член партии вспоминал, как по этой же дороге он возвращался из другой деревни, но на тракторе «Беларусь», расследуя хищение шоколадной продукции с городской кондитерской фабрики. Из города он приехал на попутном грузовике «КАМАЗ», водитель которого упрекнул офицера МВД СССР, что тот одет не по форме, то есть в гражданской одежде, а остановил его на выезде из города жезлом регулировщика и был прав.

А по деревням, куда вели шоколадные следы, его возил на своём мотоцикле без номеров местный школьный учитель. Этот скромный человек после совместного турне по местам шоколадной славы похвастался следователю, что, будучи по своим делам в областном центре, он с братом задержал маньяка, которого после суда расстреляли, за что начальник областной милиции наградил их наручными часами. Часы с армейской символикой и гравировкой они носили по очереди.

Трясясь на ухабах по обочине дороги, тракторист рассказал пассажиру, который подпрыгивал на крыле правого заднего большого колеса в кабине белорусского трактора, рассчитанной только на одного водителя, об обстоятельствах преступления, которое как раз расследовал попутчик, поведав новые эпизоды шоколадной эпопеи. На следующий день заместитель начальника районного отдела внутренних дел по оперативной работе был весьма рад, когда следователь принёс ему заполненные статистические карточки на раскрытое преступление.

Сельский учитель знал, где кто находится, поэтому следователь за тихий вечер допросил всех свидетелей, найти которых в обычном порядке не представлялось возможным даже участковому инспектору. Одна из трёх деревень, которые они успели посетить, оказалась «очень» национальной. Местные жители государственный язык недопонимали. Учитель-мотоциклист поучаствовал в допросах в качестве переводчика для взаимопонимания. Тогда одна бабушка показала им кусок шоколада, чем убедила в раскрытии преступления.

После поучительной поездки к любителям горького шоколада, следователь обнаружил тайный лаз, через который шоколад десятками килограммов за ночную смену продолжал исчезать из цеха кондитерской фабрики прямо на улицу, где их подбирал осведомлённый человек, так и оставшийся в тени уголовного дела. Как говорится, не пойман — не вор. Однако нелегальный шоколадный поток прекратился.

Между прочим, обвиняемый в хищениях шоколада всё это время находился под стражей в следственном изоляторе и к дальнейшему хищению социалистического имущества отношения не имел. Несмотря на бесспорное алиби, выявленную недостачу фабрика как потерпевшая ущерб сторона предполагала возложить через органы правопорядка на своего бывшего работника, томящегося в неволе. Тем самым становилась более тяжкой статья уголовного закона и строже ответственность за преступление вплоть до расстрела. А расстреливали тогда в Центральной, ещё царской тюрьме «Белый лебедь», где содержался обвиняемый, несколько сотен каждый год таких же, как он, и леденящие душу стенания обречённых делали безжизненным окружающее пространство. Расстрелянные росли и воспитывались не на Луне, а представляли собой бесчисленные ядовитые пороки общества, от которого и претерпели жуткую расправу — смертную казнь.

Усилиями следователя в установлении действительного объёма похищенной обвиняемым социалистической собственности, — произвол не состоялся, что дало законную возможность народному суду ограничиться наказанием, не связанным с реальным лишением свободы. Тем более для раскаявшегося в силу очевидной справедливости подсудимого, хотя и судимого ранее. Разумный подход обнаружил правосознание, без которого презумпция невиновности — пустая декларация.

А разжалованного капитан-лейтенанта Северного флота Советского Союза задержали и добавили срок за побег.

Итак, следственный опыт как совокупность практически усвоенных знаний, навыков и умения в доказывании виновности лица в совершении преступления, формы его вины и мотивов, в обнаружении субъективных признаков преступления, — без внутренней борьбы и внешних препятствий не приобретается. Более того, использованные при раскрытии и расследовании преступления криминалистические методики, уровень и качество применения которых зависит от опыта следователя, прямо влияют на судебное исследование представленных доказательств и косвенно на организацию и ход уголовного процесса. Поэтому условиями формирования личной следственной практики, а затем судебной, являются: свобода как личное начало и совесть как нравственное начало в деятельности следователя, а затем судьи.

При этом свобода как сущность личности, формируемой на отрицании зла, понимается в первую очередь в способности дать ответ за свои действия или бездействие, то есть в личной ответственности перед собой и обществом. Только тогда возникает право и возможность реализации базовых принципов. Тем самым следователь создаёт фундамент для справедливого судебного разбирательства уголовного дела и вынесения по его результатам законного и обоснованного судебного приговора. Только такие потенциальные специалисты призваны осуществлять уголовное правосудие, потому что «не всякий способен взяться за меч, и бороться им, и остаться в этой борьбе на духовной высоте. Для этого нужны не худшие люди, а лучшие , люди, сочетающие в себе благородство и силу; ибо слабые не вынесут этого бремени, а злые изменят самому призванию меча… [178] Ильин И.А. О сопротивлении злу силою. М., 2007. — С. 204. ».

Через 365 суток предварительного расследования уголовного дела в отношении прораба Лапенко и стропальщика Храпова районный прокурор при утверждении обвинительного заключения вызвал следователя и спросил:

— В чём вина Лапенко и Храпова?

— В гибели человека.

— Они могут быть виновными только в случае наличия доказанной причинно-следственной связи между нарушениями, допущенными каждым из них и входящими в обязанности каждого из них, действующих строительных правил и гибелью человека при производстве строительных работ.

— ?

— Если суд вернёт дело, то мы его прекратим. — Утвердив обвинительное заключение авансом, прокурор направил дело в народный суд.

Вслед за прокурором результаты предварительного следствия выразила афоризмом защитник Храпова — адвокат Меерсон: если на железной дороге виноват стрелочник, то на стройке — стропальщик!

В условиях фактической неопределённости обвинения, выявленной надзирающим прокурором, народный суд приступил к рассмотрению этого уголовного дела в судебном заседании.

Согласно приговору [179] Архив Свердловского районного суда Иркутской области, дело № 1–118–93. , народный суд, выслушав подсудимых и свидетелей, исследовав материалы дела, пришёл к выводу о виновности Лапенко и Храпова, каждого в совершённом преступлении, то есть в наличии прямой причинной связи между нарушениями каждым из них строительных правил при производстве строительных работ и гибелью потерпевшей Петровой.