Владимир Арсентьев - Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики

Показаниями свидетеля Эл о том, что он с Петровым отношений не поддерживал, об обстоятельствах убийства Петрова ему известно только со слов жены — Эл, чьи показания приведены выше.

Показаниями свидетеля Ивосян о том, что он работал с Петровым, об обстоятельствах убийства которого пояснить ничего не может, он никак не связывает это с предпринимательской деятельностью Петрова.

Показаниями свидетелей Татаринова и Сундукова, как и в судебном заседании о том, что каждый из них занимал у Петрова деньги для осуществления предпринимательской деятельности, однако никаких конфликтов не возникало, об обстоятельствах его убийства им ничего неизвестно.

Показаниями свидетеля Ус, супруги подсудимого Первушина о том, что Первушин занимается криминальной деятельностью, связанной с возвратом транспорта владельцам за вознаграждение, что в судебном заседании Ус отрицала, пояснив, что по делу она ничего не знает.

Протоколом осмотра места происшествия от 10 марта о том, что во дворе дома обнаружен труп Петрова с двумя огнестрельными ранениями головы и груди справа, а также три патрона с пробитым капсюлем калибра 7,62 мм и три такие же гильзы. На улице у гаража найден пистолет «ТТ», 1952 года выпуска, из которого произошёл выстрел.

Заключением баллистической экспертизы о том, что пистолет «ТТ» калибра 7,62 мм, 1952 года выпуска является нарезным огнестрельным оружием, исправен и пригоден для стрельбы патронами калибра 7,62 мм «ТТ».

Протоколом выемки у судебно-медицинского эксперта Хэй одежды с трупа Петрова и пули, обнаруженной в одежде.

Заключением судебно-медицинской экспертизы о том, что смерть Петрова последовала от трёх огнестрельных пулевых сквозных ранений головы, груди, живота с повреждением внутренних органов и вещества головного мозга, что сопровождалось острой массивной кровопотерей, разрушением вещества головного мозга. Ранение головы от «выстрела в упор», а груди справа и правой заднебоковой поверхности груди — от двух выстрелов из огнестрельного оружия пулевыми снарядами в короткий промежуток времени, носят признаки прижизненности, повлекли тяжкий вред здоровью.

Заключением медико-криминалистической экспертизы вещественных доказательств о том, что на спортивных куртке и майке Петрова обнаружены одно выходное огнестрельное повреждение и два входных. Одно из которых от выстрела «в упор», а другое — с расстояния вне пределов действия дополнительных факторов выстрела; установлено совпадение огнестрельных повреждений на трупе и предметах одежды; вероятнее всего — пуля, обнаруженная в складках одежды перед вскрытием трупа, вышла из тела, и для повреждения одежды ей не хватило кинетической энергии.

Протоколом выемки у Беднякова тротиловой шашки, двух зелёных цилиндров, цилиндра белого цвета, шашки имитации взрыва и 15 патронов.

Заключениями баллистических экспертиз о том, что добровольно выданные Бедняковым:

— тротиловая шашка типа «200» является взрывчатым веществом, для использования по назначению пригодна;

— шашка имитации взрыва артиллерийского снаряда — серого дыма является взрывным устройством, для использования по назначению пригодна;

— два зелёных цилиндра являются наземными сигнальными патронами жёлтого дыма, относятся к пиротехническим средствам, взрывными устройствами не являются;

— цилиндр белого цвета является капсюлем-детонатором, у которого часть гильзы обрезана самодельным способом, имеет преимущественно военно-инженерное назначение;

— 15 пистолетных патронов калибра 9 мм образца «Парабеллум» иностранного и отечественного производства являются боеприпасами, исправны и для использования по назначению пригодны.

Показаниями по этому поводу Беднякова о том, что боеприпасы, взрывчатые устройства и вещества ему оставил на хранение Лесков в сумке. Эту сумку он хранил у себя дома, увидев содержимое, добровольно выдал органам следствия.

Появление боеприпасов в январе следующего года у Лескова и Беднякова органами предварительного следствия ошибочно использовано в доказательство вооружённости подсудимых с января по декабрь предыдущего года, то есть в том, в чём обвиняются Порохов, Перов, Первушин, Сергеев, Моисеев и Брагин.

Виновность подсудимых в событиях, связанных с пожаром в доме Ежова, по мнению органов предварительного следствия, подтверждается следующим.

Показаниями свидетеля Прыгунова о том, что со слов Перова ему стало известно, что между последним и Пыжовым произошла ссора по поводу джипа, в ходе которой Перов ударил Пыжова. В одну из следующих ночей он на автомашине «Жигули» забрал Перова из дома и привёз в частный сектор, где в машину сели Моисеев и Сергеев. Вскоре подъехал Лесков с тремя неизвестными ему парнями. Перов, Моисеев и Сергеев пересели в автомашину Лескова. Перов спросил про канистры с бензином, а Лесков про факелы, на что Моисеев ответил, что их можно быстро сделать, используя тряпку и палку. На вопрос Моисеева: «не перепутают ли они кнопку зелёную и красную», — Лесков ответил, что там одна кнопка. Перов вернулся и они уехали. По дороге он увидел в стороне зарево, но взрыва не слышал. Он отвёз Перова домой, больше ему ничего неизвестно.

В судебном заседании Прыгунов отказался от этих показаний на предварительном следствии, отрицая приведённые в них сведения, поскольку в ту ночь он находился у себя дома и никого из названных ранее лиц не видел. Показания им были даны под давлением оперуполномоченного Б. Более того, во время отобрания у него показаний, он находился под воздействием наркотиков. Летом он прошёл лечение от наркомании, поскольку в тюрьме начал употреблять наркотики, поэтому и подписал «готовый» протокол, который не читал, показаний таких не давал. Показания он подписал, находясь в следственном изоляторе под стражей по этому делу, только после этого его отпустили, и дело в его отношении прекратили.

Что касается приведённых выше показаний Прыгунова на предварительном следствии, то из них видно, что очевидцем происшествия у дома он не был;

какие-либо конкретные действия, которые привели к исследуемым судом последствиям и лиц, их совершивших, — он не назвал;

бензин, факелы, гранатомёт, либо иное оружие и лиц, у которых эти предметы могли бы находиться, — он не видел.

Показаниями потерпевшего Ежова о том, что он видел номер на автомашине, когда на ней к нему домой приезжали Первушин и Брагин. По его мнению, Порохов распорядился убить Петрова, что и было сделано. Как ему кажется, Порохов хотел уничтожить Пыжова после убийства Петрова, однако между ними конфликтов не было. Поводом для этого послужило похищение у знакомого Порохова автомобиля. Порохов решил «убрать» Пыжова. За неделю до событий в гостинице Порохов угрожал ему и Пыжову физической расправой с участием Перова. При этом насилие не применялось. Со слов Пыжова, тому стреляли в ногу, били, топили. На следующий день Порохов по телефону продолжал высказывать угрозы ему и Пыжову. Около дома его обстреляли из автомата, кто стрелял — он не видел. Повреждений не получил, так как заскочил во двор дома. Когда он и Кожин в автомашине находились в районе пристани, их прижали к обочине две автомашины, в одной из которых находились, кроме других, ему неизвестных, Лесков и Моисеев. При этом Лесков вышел из-за руля автомобиля и произвёл в них более десяти выстрелов из пистолета. Также стрелял в них и другой парень, находившийся в автомашине Лескова, не выходя из неё, из пистолета более десяти раз. Кожину, управлявшему автомашиной, удалось выехать и скрыться. Однако Лесков на автомобиле преследовал их и произвёл на ходу ещё около восьми выстрелов в них. После чего погоня прекратилась. Через несколько дней он, Кожин и Пыжов уехали в другой город, скрываясь от Порохова. Порохов инициировал описанные им события, а также взрыв его дома, что было направлено на физическое уничтожение его лично и Пыжова. Уничтожением дома и находившегося там имущества общей стоимостью около двух миллионов рублей ему причинён значительный ущерб.