Владимир Дичев - Небо покоряется смелым

Таким образом, судьба главного трофея чемпионата решалась теперь в самом каверзном, «темном» комплексе. И ученики Нажмудинова сумели проявить в этом упражнении завидную выдержку и пилотажное мастерство. Золотую медаль чемпиона выиграл Смолин, а Никитюк и Кайрис подкрепили успех лидера четвертым и девятым результатами.

Они выполнили программу-максимум, опередили в «темном» комплексе американское трио на сто двадцать восемь и пять десятых очка и после шестилетнего перерыва вернули на Родину кубок Нестерова! Спор двух основных претендентов на командное первенство решили сто восемнадцать и четыре десятых очка. А ведь каждая из соперничавших сборных в сумме трех упражнений набрала почти по сорок три тысячи очков!

Наша женская сборная повторила успех мужской и также победила в командном зачете. А Любовь Немкова и Халидэ Макагонова (Айнетдинова), уступив титул абсолютной чемпионки Бетти Эверест из США, завоевали большие серебряную и бронзовую награды. Золотые медали чемпионов в отдельных упражнениях увозили на Родину Смолин, Кайрис, Леонова, Немкова, Макагонова. Всего же в активе команды было десять золотых, шесть серебряных и четыре бронзовые награды. Помимо этого, Виктор Смолин стал абсолютным чемпионом мира и обладателем кубка Арести.

…На заключительной пресс-конференции в Шпитцерберге Нажмудинова спросили:

— Что помогло вашей команде выстоять и победить в таком остром соперничестве?

— Если я скажу, что наши летчики отличаются трудолюбием, хорошей физической подготовленностью, тонким пониманием самолета — это уже будет ответом на вопрос. Но главный залог достигнутого все-таки в доверии и единстве. В подлинном товариществе и взаимной поддержке. Мы — коллективисты и по воспитанию, и по убеждению. Наш принцип — один за всех и все — за одного.

— Ваш стиль работы с командой?

— По-русски это звучит так: «Поспешай не торопясь».

— У вас есть кумир в самолетном спорте?

— Пожалуй, ближе других подходил к этому понятию Мартемьянов. Но, знаете, я все же придерживаюсь принципа «не сотвори себе кумира». Так что для меня образ идеального пилотажника носит скорее собирательный характер.

— Каким людям вы симпатизируете?

— Скромным, отзывчивым, с развитым чувством долга.

— Ваш жизненный принцип?

— Через тернии — к звездам! Думаю, что этот афоризм древних справедлив и в наши дни.

«Через тернии — к звездам!» Не этим ли жизненным принципом объясняется тренерский феномен Нажмудинова? Не здесь ли следует искать причины его творческого долголетия и способности воспитать за многие годы целое созвездие выдающихся пилотажников?

Шло время, появлялись более совершенные самолеты, усложнялся и развивался высший пилотаж, в сборную страны приходили молодые летчики… Однако Касум Гусейнович не только оставался творческим руководителем первых в своей тренерской практике абсолютных чемпионов мира — Савицкой и Егорова, но подводил к этому же рубежу все новых и новых спортсменов.

Леонова, Яикова, Смолин, Макагонова… Для каждого из них он — и на сегодня, и на «всю оставшуюся жизнь» — непререкаемый авторитет. Почему?

Этот вопрос я не случайно задал однажды Юрию Александровичу Комицыну. Как начальник Центрального аэроклуба имени В. П. Чкалова и член тренерского совета он много лет работает рука об руку с Нажмудиновым.

— Потому что Касум Гусейнович в совершенстве владеет искусством воспитателя, педагога и летчика, — ответил Юрий Александрович. — Он — подлинный руководитель процесса подготовки спортсмена на всех этапах совершенствования высшего мастерства. И что особенно ценно — приемы пилотажного воспитания одного выдающегося пилота он никогда автоматически не переносит на процесс обучения другого подающего надежды летчика. Понимает, что, используя методику тренировки сегодняшнего чемпиона, невозможно подготовить чемпиона завтрашнего. И к каждому питомцу у него — неповторимый подход. Да еще с учетом новейших достижений авиационной техники. Потому что, хотя он глубоко и всесторонне знает специфику самолетного спорта, но никогда не останавливается на достигнутом. Можно сказать, что эти знания пополняет Нажмудинов не только ежедневно, но ежечасно. Он — вечный труженик.

…Однако и ему, «вечному труженику», необходимо хотя бы иногда просто по-человечески отдохнуть. И когда после сборов или очередного чемпионата переступает Касум Гусейнович порог своей квартиры, охватывает его чувство неизъяснимой успокоенности. Не только потому, что ожидают его на короткое время уют и тишина родных стен. Главное — он это знает — здесь всегда и постоянно ждут его самые дорогие, близкие люди — жена и дочери.

Салихат Гаджиевна — врач, заведует отделением детской реанимации в одной из больниц Москвы. Заботливости ее и терпения хватает на всех и в больничной палате, и в семье. Она понимает, как нелегок и напряжен труд мужа. Всячески старается уберечь его от излишних волнений, взять на себя хотя бы малую долю его забот.

Недаром говорят: какова хозяйка, таков и дом. В этом доме неизменно царит обстановка взаимного понимания и душевной теплоты. Не потому ли еще, что обитателей его, связанных узами кровного родства, чудесно сплачивает и духовная близость?

Касум Гусейнович не только «ставит на крыло» пилотов, но и формирует характеры. Салихат Гаджиевна врачует не только тела, но и души детей. И совсем, вероятно, не случайно старшая дочь Нажмудиновых Эльмира стала студенткой педагогического института, она ведь будет не только учить, но и воспитывать. И символично имя самой младшей в этой семье — школьницы Джамили. Так назвали ее в честь героини алжирского движения Сопротивления против колонизаторов.

Тренер, врач, педагог… Людей этих профессий объединяет общее, глубинное начало — органическая потребность поделиться частичкой своего «я» с другими.

— А как же можно жить иначе? Ведь каждый человек, в конечном итоге, состоялся как личность ровно настолько, сколько сумел он отдать людям, — говорит Касум Гусейнович.

Такая жизненная позиция требует и многих знаний, и предельной организованности.

Помнится, я был поражен, когда впервые увидел библиотеку Касума Гусейновича: какая широта интересов, какой диапазон авторских имен! Рядом с трудами В. И. Ленина — книги Маяковского, Есенина, Шолохова, Блока, Гамзатова, Кешокова. Томики китайской истории соседствуют с романами Олдриджа, Амаду, а сборники сочинений Распутина и Шукшина — с «Письмами к дочери» Джавахарлала Неру.

Конечно же, многое из того, что почерпнул коммунист Нажмудинов в томах своей библиотеки, помогает ему каждый день находить правильные ответы на вопросы, которые ставит перед ним жизнь, многогранная практика тренера.