Владимир Дичев - Небо покоряется смелым

Здесь, по замыслу Нажмудинова, должен был выступить коллектив, сочетающий зрелый опыт закаленных бойцов с воинственным задором и свежими силами молодых. Вот почему, кроме трех участников мужской сборной в Шатору, он ввел в команду ветерана Егорова и новичка Смолина.

По такому же принципу сформировал Касум Гусейнович и женскую группу. В нее вошли только что доказавшие свою «готовность номер один» Леонова и Мочалина. Пилотажную уверенность и духовную стойкость этого дуэта удачно подкрепляли уже прошедшие школу киевского чемпионата Яикова и Немкова. И, наконец, Нажмудинов решил, что пришла пора испытать в серьезном деле Халидэ Айнетдинову. Выпускница Московского авиационного института, она уже успела под руководством наставника изучить многие характерные особенности Як-50, показывала стабильный пилотаж.

Кстати, именно этого качества — стабильности, постоянной надежности выполнения самых сложных элементов добивался тогда Нажмудинов в первую очередь, репетируя с летчицами обязательную программу, составляя и отрабатывая произвольные упражнения. И была тому веская причина.

Тренер, как обычно, жил и действовал «с заглядом» вперед. Уже тогда, за год до Ческе-Будеёвице, он имел серьезные основания предполагать, что на этом чемпионате полную женскую команду кроме Советского Союза выставят еще две-три страны. Значит, среди них впервые будет разыгрываться командное первенство. Значит, нужно иметь в сборной по крайней мере троих зачетниц, способных надежно выполнить все три полуфинальных комплекса и обеспечить победу команде.

Каждое первенство мира отличается от предыдущего более высокой степенью подготовленности всех участников. Поэтому Касум Гусейнович особое внимание обращал на самую тщательную отработку тех упражнений, которые летчики не совсем удачно выполнили на последних чемпионатах в Киеве и Шатору.

У Фролова, например, таким слабым звеном в общей цепи пилотажной подготовки был финальный комплекс. Немкова чувствовала себя пока недостаточно уверенно на отдельных этапах обязательной известной программы. А вот дебютанту Смолину основное внимание приходилось сосредоточить на еще более чистой шлифовке произвольного упражнения.

Тренерский совет значительно обновил программу, включил в комплексы оригинальные фигуры и комбинации. Составляя вместе со Смолиным произвольные упражнения, Нажмудинов отдавал предпочтение сложным штопорным фигурам, чтобы подчеркнуть наиболее выразительные моменты в технике пилотирования ученика. Заботился о гармоничности и естественности связок финального комплекса Яиковой. Но, пожалуй, никогда еще так плодотворно не работал он с Лецко, который успешно осваивал новую программу, демонстрируя на всех тренировках поистине гроссмейстерский почерк.

«Талант, талант!» — не раз повторял про себя тренер, руководя очередным полетом Виктора. Но что такое талант? Это ведь не вещь в себе, а производное от неустанного труда, помноженного на природные способности. Вот и школил Касум Гусейнович способного ученика усерднее и строже, чем других. И отшлифовал этот бриллиант так, что засверкал он теперь многими гранями. Вряд ли можно было сомневаться, что Лецко сумеет прибавить к прежним своим победам еще одну — в небе Ческе-Будеёвице.

Приблизительно за месяц до этих стартов команда СССР вылетала в Польшу, на традиционные соревнования летчиков социалистических стран. Проводились они по полной программе предстоящего чемпионата мира и были, по существу, генеральной репетицией перед пилотажной премьерой-78.

Значительно «повзрослел» по сравнению с Шатору дебютант команды Виктор Смолин. Хорошо смотрелись новые программы Михаила Молчанюка и Евгения Фролова. Как всегда, очень чисто и выразительно пилотировал Игорь Егоров. А Виктор Лецко летал с такой филигранной четкостью, что покорил не только друзей-соперников, но и придирчивых арбитров.

Радовали сердце тренера летчицы. На сборах и прикидочных соревнованиях он не давал им поблажек, как и мужчинам. Проводил полеты при сильном ветре. Разучивал новые упражнения в условиях ограниченной видимости. Приучал выполнять полный комплекс в меньшем, чем обычно, диапазоне высот. И вот теперь все пятеро демонстрировали завидный боевой настрой. Летали уверенно и спокойно. И почти во всех комплексах Яикова сражалась на равных с более опытной Леоновой.

Лишний раз убедился в те дни наставник: вчерашний резерв, второй эшелон шел теперь в одной шеренге с ветеранами. Что ж, таков был основной результат всей его работы. Он вел команду правильным курсом — как и любой спортивный коллектив, сборная не могла жить и развиваться без надежного резерва.

И с прославленного, именитого, и с молодого, пока что не знаменитого, по-прежнему требовал Нажмудинов одинаковой отдачи, самоотверженности, самозабвенности. «Мы — единомышленники!» — вот формула, по которой определялись отношения тренера с воспитанниками. Именно она выражала высокую степень взаимного понимания и сплоченности. Но самое главное в сообществе — и об этом Нажмудинов не уставал напоминать пилотам — единство конечной цели. То, во имя чего все делается. А цель такая: отстоять звание сильнейшей команды мира, доказать преимущества советской школы высшего пилотажа.

Все, казалось, настраивало на победу. Однако ветер несчастий всегда возникает неожиданно…

За две недели до чемпионата мира оставалось провести последнюю пробу сил. И вот здесь, в родном ясном небе, грянул внезапный гром: нелепая случайность во время тренировки оборвала жизнь Виктора Лецко — самого талантливого летчика команды, на которого возлагались самые большие надежды.

Тяжело переживал утрату Касум Гусейнович. И лучше, чем кто-либо, понимал, что летчикам трудно теперь преодолеть психологический барьер, обрести прежнюю уверенность в собственных силах и возможностях самолета. В сборную срочно ввели молодого мастера спорта из Одесского авиаспортклуба ДОСААФ Николая Никитюка.

…Этот чемпионат мира остался в памяти Нажмудинова как самый драматичный. В мужской сборной — три опытных, но только что перенесших моральную травму пилота, и два новобранца — Виктор Смолин и Николай Никитюк. И все-таки каждый из них доказал в Ческе-Будеёвице, что обладает достаточным запасом нравственной и спортивной стойкости.

Не будь этого, заранее воспитанного тренером волевого настроя, разве смогла бы наша мужская сборная завоевать бронзовые медали в командном зачете, пропустив вперед лишь чехов и американцев? И не этот ли резерв психологической прочности помог Егорову, Молчанюку, Фролову и Смолину войти в число шестнадцати лучших участников чемпионата, получить право на выход в финал? Незаурядной выдержкой подкрепил натренированные пилотажные навыки Виктор Смолин. Показал блестящий для дебютанта результат в многоборье и стал пятым среди сильнейших пилотажников мира.