Александра Косарева - «Запомните меня живым». Судьба и Бессмертие Александра Косарева

После того как меня арестовали, стали подбирать обвинения. Законченный материал следствия прокуратура вернула обратно, так как там не было основания для осуждения. Тогда снова началось следствие, только уже другого характера.

Меня допрашивало сразу по 5–6 человек, ругаясь площадной бранью, издеваясь и применяя недопустимые на следствии приемы. Несмотря на мое упорное отрицание принадлежности к какой-либо организации, я была все же осуждена, как член правотроцкистской организации, в которой я никогда не состояла.

Мне кажется, что в свете вскрывшихся обстоятельств, разоблачивших Берию, к пересмотру моего дела есть все основания, о чем я и прошу Вас.

Мария Нанейшвили.

Нахожусь в ссылке в г. Норильске Красноярского края. Адрес: Норильск, 21-й квартал, д. 66, кв. 45».

Прошло полгода. Какие-то шестеренки в машине, построенной Сталиным, соединились как надо, завертелись, и 9 мая 1954 года к ней домой явились сотрудники норильской госбезопасности, сообщили ей о полной ее реабилитации.

Она впервые узнала, что муж не умер от воспаления легких, а был расстрелян 23 февраля 1939 года, за год до казни ее отца, Виктора Нанейшвили. Чтобы не затруднялась с дорогой, бабушке даже выделили самолет, на котором она вылетела в Красноярск, а оттуда в Москву для встречи с генералами из Военной коллегии Китаевым и Чепцовым.

Едва завидев генералов в Москве, Мария Викторовна принялась сразу же хлопотать об освобождении и реабилитации дочери, оставшейся в Норильске. Ей ответили, что вопрос практически решен, Елену Косареву вскоре также доставят в Москву.

— В наручниках? — мрачно пошутила бабушка.

— Перестаньте, что вы говорите! — Генералы, не понявшие иронии, замахали на нее руками. — Какие могут быть наручники?

Бедная страна!

Круг мучений вдовы Косарева замкнулся.

Вынужденная одиссея вырвала из ее жизни шестнадцать лет! Кто знает, сколько всего она смогла бы за это время достичь! И до самой кончины Мария Викторовна — с навеки обмороженными руками и доброй душой — жила ради публичного отстаивания честного имени Косарева, боролась на проведение вечеров его памяти, за публикации и фильмы. Ради дочери и внучки.

Помимо этого она помогала многим людям ускорить пересмотр дел в ходе реабилитации, получать квартиру, работу, компенсации.

Вот как моя мама характеризует мою бабушку в воспоминаниях для музея Дома на набережной:

«Она вернулась в Москву несломленная, полная чувства собственного достоинства, по-прежнему смелая и несгибаемая. Она была яркой бесстрашной женщиной с невероятной силой духа, преданной женой, верным и надежным другом!»

Но эта Мария Нанейшвили, бывшая красавица из гостиницы «Париж» в юнгштурмовке, с горящими глазами, уже никогда не смогла быть прежней. Жаль, что она сама не написала книгу, это была бы лучшая книжка о Косареве, об их жизни в диком, счастливом и горьком времени тридцатых годов.

Ее не стало 25 июня 1993 года.

Под новый 1939 год Александра Косарева перевезли в Лефортово — военную тюрьму для особо опасных преступников. Тюрьму не для уголовников — для политзэков. Там началась совсем другая жизнь. И это был настоящий ад.

Когда фургон проехал и за ним закрылись кованые ворота, уже по дороге в канцелярию через двор Косарев чем-то не понравился конвоиру, его сбили на брусчатку, попинали сапогами и с руганью отволокли в карцер. В ледяной неотапливаемой комнате, где бетон был покрыт изморозью, без стула, а не то, что кровати, его, к счастью, продержали только час. А потом перевели в обычную камеру.

Когда его вели через пост, тихонько работало радио, и Косарев сразу узнал голос Синявского, знаменитого футбольного комментатора. Они с Вадимом Святославовичем не были знакомы. Но всякий раз, если Косареву не удавалось вырваться на стадион, он слушал матчи с его комментариями прямо в кабинете. А решающие встречи — вместе с коллегами: Горшениным, Вершковым, секретарями ЦК ВЛКСМ. Особенно когда играл «Спартак», тут он не пропускал ни одного футбола.

Теперь Горшенину и Горшкову наверняка переломали все кости, выбили зубы, требуя оговорить Косарева. А сам он, невольно замедлив шаг, слушал, как Синявский подводил итоги футбольного сезона 1938 года.

На последних двух встречах «Спартака» ему удалось побывать, и это было счастье, потому что «Спартак», его детище и его любимая команда 31 октября всухую победила «Буревестника» (5:0), а 6 ноября, уже незадолго до его ареста, одолела «Крылья Советов» (6:1), обе команды московские. А вот теперь Синявский сообщил итоги: «Спартак» и чекистское «Динамо» провели по 25 игр. «Спартак» заработал 39 очков, больше всех, и ребята стали чемпионами СССР. «Динамо» откатилось на пятое место, не получив даже бронзу!

То-то горюшко для НКВД!

Видно, конвою тоже нравился футбол. И немного потоптавшись на пропускном пункте, они повели узника дальше.

Теперь его одиночка состояла из железной койки, которая днем поворачивалась и закреплялась на стене, табурета у столика и параши. Ну, хоть было не холодно, терпимо.

Утром Косареву принесли кусочек хлеба и кружку с кипятком. Он согрелся и попытался пройтись по камере: три-четыре шага вперед, три-четыре назад, но быстро устал, присел на табурет, положил голову на стол.

Сегодня ему думалось о приятном — о том, как родился и вырос его «Спартак».

В юности Косарев изучал восстание в Берлине, разгром немецкого коммунистического движения» фрайкорами, что привело к убийству лидеров движения спартаковцев — Розы Люксембург и Карла Либкнехта.

А когда прочитал книгу Рафаэлло Джованьоли «Спартак», его поразила личность легендарного гладиатора, который не побоялся противопоставить себя римской знати, самому императору и возглавил восстание против рабства.

Еще тогда у него зародилась мысль о том, каким прекрасным именем можно назвать общественное движение в СССР. И как это красиво звучало бы! Спартак, спартаковцы!

Но лишь в 1925 году, когда Косарев возглавил Бауманский райком комсомола, мечта стала реальностью: по его инициативе создается создается футбольная команда.

Угадайте, какое название она получила? Правильно «Спартак».

Причем интересно, что «Спартак» играл в соревнованиях в одном чемпионате вместе с футболистами «Красной Пресни», команды, которую впоследствии приписали в предшественники современного «Спартак».

Когда Косарев стал работать в Ленинграде, по его инициативе выходит молодежный общественно-спортивный журнал «Спартак».

Александр Васильевич принял самое живое участие в создании женской волейбольной команды «Спартак».

А перейдя на работу в ЦК, он принялся за претворение в жизнь давней и заветной мечты: о спортивном обществе. И уже знал, что имя будущего общества и его футбольной команды непременно должно быть «Спартак».