Иван Мялицын - Генерал Рубцов

28 января. Ура! Наконец письмо от Феди (Леночка-то предугадала). Оно лаконично: «Детуся! Дорогая моя! Добрался я хорошо. Сразу окунулся в работу. Теперь нахожусь в местах, откуда почта ходит нерегулярно. Готовимся к боям и кой-что уже делаем. Сама понимаешь, часто писать не могу. Береги дочку. Мамаше скажи, что я страдаю без привычного украинского борща. За меня не волнуйся. Знаю, что ты большая фантазерка, будешь представлять все в черных красках. Не надо волноваться.

Целую всех вас. Федя».

6 февраля. Письмо от Федора встряхнуло меня. Кажется, и в клинике дела пошли лучше. Много сил приложила к лечению тяжелобольного Сережи Богатырева, поступившего с двусторонним воспалением легких (сливная форма). Сегодня Сереже стало немного лучше. Да, странно все-таки устроен человек! Какое отношение имеет письмо от Феди к Сережиному здоровью? Никакого! А мне вот кажется, что мальчик стал поправляться потому, что я получила это письмо…

Блиндаж командного пункта. Подвешенные к потолку две керосиновые лампы с пузатыми, чуть задымленными стеклами тускло освещали бревенчатые стены из сырой неошкуренной ели с подсыхающей, местами отслаивающейся корой. Из таких же еловых, лишь более массивных бревен, — потолок, грязноватые неоструганные толстые доски пола, грубо сколоченные столы и табуретки.

Комбриг Федор Дмитриевич Рубцов созвал здесь совещание командиров и начальников штабов полков, начальников служб 8-й стрелковой дивизии. Открыв совещание, командир дивизии предоставил слово начальнику разведывательного отдела штаба капитану Н. М. Елизарову. Высокий молодой командир быстро поднялся со скамьи, франтовато подошел к заранее прибитому к влажной стене картонному щитку, неторопливо закрепил карту и начал докладывать:

— Характер местности перед расположением 151-го стрелкового полка — возвышенность с сильно укрепленным населенным пунктом Кирка Муола. Слева в полосе действий дивизии — перед 310-м стрелковым полком — хорошо просматриваемая местность, на которой приозерная финская деревня Пяллиля. Перед ней — траншеи, несколько дотов. Подходы перекрыты проволочными заграждениями в три кола, местами поставлены мины. В центральной части межозерного перешейка густой переспелый хвойный лес. Разведчики обнаружили здесь две линии завалов, пять вражеских блиндажей. Перед населенным пунктом Кирка Муола в четыре ряда гранитные надолбы. На высоте с одноименным названием — окопы с козырьками, блиндажи с деревянно-земляным перекрытием, связанные ходами сообщения. Достоверно не удалось выяснить, но есть основания предполагать, что южнее пункта Кирка Муола имеются два железобетонных дота для стрельбы вдоль лощины фланкирующим огнем. Наблюдателям показался подозрительным стог сена севернее села. При обстреле артиллерией верх стога разнесло снарядом, и стал ясно просматриваться свод округлой формы. Церковь, что виднеется на высоте Кирка Муола, представляет массивное каменное сооружение, обнесенное толстой стеной и являющееся прочным оборонительным узлом. Перед фронтом дивизии в дотах и других сооружениях — 31-й пехотный полк и батальон лыжников противника. Сведения о характере сооружений показаниями пленных не подтверждены, так как ни одного пленного захватить не удалось… — закончил капитан Елизаров.

8-ю стрелковую дивизию, состоящую из двух стрелковых и гаубично-артиллерийского полков, танкового батальона, батальона связи, автобата, дивизиона противотанковых орудий, госпиталя и медсанбата, хлебозавода, ветеринарного лазарета и других частей, комбриг Ф. Р. Рубцов принимал необычно: на станции и полустанки под Ленинградом днем и ночью приходили из Белоруссии эшелоны и разгружались. Части и подразделения по наскоро расчищенным трассам уходили на Карельский перешеек, в заданный район сосредоточения между озерами Киркко-Ярви и Юски-Ярви.

Линия Маннергейма представляла внушительные сооружения. Оперативная зона заграждений начиналась от государственной границы на востоке и состояла из нескольких полос и целой системы опорных пунктов. Ряды колючей проволоки, лесные завалы, минные поля, эскарпы, надолбы — все это надежно преграждало пути на огромной территории. Войска Красной Армии понесли немалые жертвы при взятии этих укреплений. После преодоления полосы обеспечения, уходящей на глубину от двадцати до шестидесяти километров, натолкнулись на сплошную оборонительную полосу…

Прошло полторы недели, как полки 8-й стрелковой дивизии наконец сосредоточились в десяти-пятнадцати километрах от линии фронта в оставленных местным населением деревнях Вайпилала, Рантала, Полталла, заняв не только покинутые дома, но и леса, примыкавшие к этим населенным пунктам, соорудив в них сотни хвойных шалашей.

Первое знакомство комбрига Рубцова с группой бойцов вновь принятой дивизии состоялось в деревне Вайпилала, куда он приехал вместе с командиром 151-го стрелкового полка полковником Николаем Иосифовичем Фоминым и командиром первого батальона этого полка капитаном Дмитрием Евдокимовичем Высоцким.

По зигзагообразной широкой и длинной улице растянувшегося селения они пешком направились в расположение одной из рот батальона. Несмотря на позднее утро, было еще темно. Небо выглядело сумрачно-туманным. Обжигающий морозный воздух затруднял дыхание, по примятому затвердевшему снегу хрустко отдавались шаги. Высокие с двускатными пологими крышами и маленькими квадратными оконцами дома, далеко стоящие друг от друга; изгороди из коротких и длинных жердей, вперемешку поставленных наискось к земле, создавали особый, чужой колорит. Впереди группы шел в черном полушубке, в шлеме-буденовке комбриг Рубцов. Оглядев один из домов, из которого вертикально поднималась вверх струя дыма, он произнес:

— Зайдем-ка, Николай Иосифович.

Неподалеку два бойца с топорами проворно рубили толстые жерди на короткие поленья. Один из них, быстро собрав дрова в охапку, скользнул в дом.

— Предупредить решил, — проронил командир полка.

Поздоровавшись с часовым, вставшим по стойке «смирно», Рубцов поднялся по крутой лестнице, открыл обшитую кошмой дверь. В нос ударило характерным запахом переполненного людьми жилья: табачным дымом, потом, солдатскими портянками, варившейся едой.

— Встать! Смирно! Товарищ комбриг, второй взвод третьей роты первого батальона 151-го стрелкового полка на отдыхе. Прибыл вчера вечером. Отставших нет, все здоровы, — уверенным голосом доложил широкоплечий, небольшого роста младший командир с двумя треугольниками в малиновых петлицах. — Отдыхаем, да и к бою готовимся, товарищ комбриг, — добавил он, оглядывая бойцов.