Иван Артемьев - В эфире партизаны

Работа радиоузла Центрального штаба в принципе мало чем отличалась от деятельности республиканских и областных узлов. Разница состояла в масштабах, в несравненно большем объеме связей, а также в том, что наш являлся стационарным. Его приемный и передающий центры находились более чем в ста километрах друг от друга и были соединены кабелем. Это обстоятельство в первое время создавало трудности в манипуляции или ключевании. В кабеле на таком расстоянии происходили большие потери энергии, повышение же импульсного уровня выводило из строя сами кабельные линии. Поэтому инженерно-технический состав после ряда экспериментов остановился на тональной манипуляции, которая работала безотказно.

Наш приемный центр был оснащен радиоприемниками «Чайка», антеннами «Ромб». «Сдвоенный ромб», «Бродсайд», «Диполи» и им подобными, имевшими направленность почти на всех корреспондентов. Это-то главным образом и обеспечило бесперебойность дальних и сложных связей. Маломощный «Север» при хорошем прохождении волн у нас был слышен с громкостью семь-восемь баллов даже на удалении в семьсот-восемьсот километров от Москвы.

На передающем центре эксплуатировались стационарные передатчики «РАТ», «РАФ» и «А-19». Первые два вначале питались генераторами постоянного тока, работавшими от двигателей внутреннего сгорания. Потом их удалось перевести на переменный ток от сети, что позволило повысить как оперативность, так и качество радиосвязи.

Создали мы и филиал передающего радиоцентра. Его разместили в Подольске, оснастив передатчиками типа «Джек». Подольск выбрали потому, что между ним и Москвой оказались свободные линии ключевания. Филиал, расположенный всего в 15 километрах от приемного центра, обеспечил возможность осуществлять импульсную манипуляцию. Это позволило значительно увеличить количество корреспондентов центрального радиоузла. Даже на 1 июля 1944 года, когда большая часть временно оккупированной противником советской территории была освобождена нашими войсками, московский радиоузел, перешедший в подчинение Белорусского штаба, работал с 60 корреспондентами. Количество радиосеансов доходило до 140 в сутки.

Для обеспечения надежной связи в условиях исключительной перегрузки эфира требовалось не только верно подобрать волны, умело составить программы, оснастить узлы соответствующим техническим оборудованием и четко расписать порядок их каждодневной деятельности. Помимо этих, очень сложных и объемных задач стояло и много других, не менее важных и ответственных.

Одна из них — контроль за работой радистов, наведение жесткой дисциплины в эфире. При Центральном, Украинском и Белорусском штабах для этого создали штатные пункты, в остальных, имевших меньше корреспондентов, выделялись специальные приемники. Радиоконтролем занимались высококвалифицированные специалисты — первого и второго классов. В целях обеспечения полной объективности их подчинили непосредственно начальникам отделов. Они следили за качеством работы радиоузлов и радистов-партизан, своевременностью их выхода на связь, помогали приемным пунктам обнаруживать корреспондентов, особенно новичков. Систематически прослушивая передачи, контрольные пункты помогли серьезно повысить дисциплину корреспондентов в эфире.

Несмотря на строжайший запрет незашифрованных передач, они все же имели место. Сохранилась, к примеру, такая радиограмма: «Передайте ТС Крестьянинова погибла документы у врага». Она адресовалась начальнику Украинского штаба партизанского движения Тимофею Строкачу (ТС). Ее передал, не шифруя, радист Гаспарян. Он вместе с Крестьяниновой был заброшен в отряд тов. Тканко. Крестьянинова погибла при приземлении. Находившиеся у нее шифры попали в руки врага. Добравшись до отряда, Гаспарян, не имея шифрдокументов, рискнул на открытую передачу.

Так же поступили в бригаде Куликовского. В мае 1944 года, передав в Белорусский штаб несколько незашифрованных текстов, сообщили, что усложнившаяся обстановка заставила уничтожить шифры, и просили выслать новые. Штаб немедленно ответил: «Р/с № 305. Категорически запрещаю передачу открытым текстом, просимое вышлем р/с 300». Номера радиостанций при этом сообщались вымышленные.

Работая в трудных условиях вражеского тыла, партизанские радисты вместе с командованием бдительно охраняли систему партизанской радиосвязи от проникновения в нее немецкой разведки. Противник ведь предпринимал самые разнообразные и изощренные попытки, чтобы перехватить и раскодировать материалы, передаваемые нашими станциями.

Радиоразведка, как специальная служба войск, появилась еще в период первой мировой войны. С тех пор она настойчиво совершенствовалась в армиях всех стран и во второй мировой войне играла серьезную роль. Почти неуязвимая, действующая скрытно и непрерывно, простая по организации, она позволяет быстро получать разведданные. Путем обработки материалов, добываемых в результате слежки и пеленгации, можно выявить состав и группировку войск противника, места их сосредоточения, передислокацию, своевременно раскрыть намерения неприятеля, забивать его радиопередачи.

Все это, безусловно, возможно лишь при условии, если противная сторона не принимает мер предосторожности, допускает нарушения правил радиообмена и скрытого управления войсками.

Макс Ронге, начальник разведбюро генерального штаба Австрии, в своих мемуарах не без основания утверждал, что служба радиоподслушивания оказывала хорошие услуги австрийскому командованию. С ее помощью определялись намерения русских, удалось настолько хорошо поставить учет неприятельских сил, что уже к концу октября 1914 года австрийцами была установлена точная дислокация русских частей, до дивизии включительно [17] Макс Ронге. Разведка и контрразведка. Перевод о немецкого. Издание 3-е. М., Воениздат, 1943, стр. 87. .

Насколько тонко может действовать разведка связи, видно из доклада капитана Плегера, сделанного на совещании немецких специалистов. Германскому командованию, говорил он, почти всегда удавалось узнавать заблаговременно о задуманных противником внезапных атаках. Подслушивая разговоры французов, немцы внимательно учитывали привычки и характерные упущения французских связистов. Путем тщательного сопоставления данных, особенностей диалекта, оборотов речи и т. п. они сумели выработать для каждой французской дивизии особый список примет, который сообщался всему фронту. Они знали всегда, когда та или иная французская часть снималась с одного и появлялась на другом участке фронта [18] Я. Файвуш. Тактическое применение военного радиотелеграфа. М., Госиздат, 1925, стр. 70–71. .