Виктор Жагала - Расчищая путь пехоте...

В районе Рабочего поселка № 7 левофланговый батальон 425-го стрелкового полка попал под губительный огонь пулеметов из трех дзотов. Бойцы залегли, начали зарываться в землю. По дзотам тотчас же открыли огонь прямой наводкой полковые пушки и батареи лейтенантов Когана и Павлова. И здесь путь нашей пехоте был расчищен в считанные минуты.

Сопротивлялись гитлеровцы отчаянно. Они вводили в действие свежие подразделения, без конца контратаковали большими и малыми силами, упорно цеплялись за каждую хоть сколько-нибудь выгодную высотку. Но советские танкисты и пехотинцы упорно теснили врага к Синявино.

Личный состав дивизиона в ходе этой операции проявил не только настойчивость, большую работоспособность, но и профессиональное мастерство. Наши разведчики превзошли все ожидания командиров и политработников. Действуя в качестве передовых наблюдателей, они постоянно находились в наступающих цепях пехоты, корректировали огонь батарей. Командиры батарей шли вперед вместе с командирами стрелковых батальонов и рот, чтобы как можно оперативнее выполнять их заявки.

В полдень первого дня наступления лейтенант Деркач доложил о скоплении перед ручьем Глубокий по дороге в Синявино подразделений вражеской пехоты. Чуть левее в заросшей кустарником лощине стояло около десяти танков.

— Веду огонь по мосту через ручей, — сообщил лейтенант. — Если разрушим его, гитлеровцам крышка…

Я немедленно перенацелил на лощину две другие батареи. Через несколько минут артиллеристы Когана и Павлова точно накрыли место вражеской танковой засады. В это время батарея лейтенанта Деркача разрушила мост прямым попаданием трех снарядов.

Несколько уцелевших вражеских машин попытались прорваться вброд, но безнадежно застряли и стали легкой добычей советских артиллеристов-противотанкистов. Контратака фашистской пехоты и танков так и не состоялась.

В этом бою смелость и находчивость проявил младший лейтенант В. Ф. Комаров, командир взвода управления 9-й батареи. Он двигался вместе с командиром поддерживаемого стрелкового батальона. Благодаря прекрасной ориентировке Комарова на местности и его умению точно определять координаты вражеских целей батарея за один день уничтожила два наблюдательных пункта, несколько пулеметов, полевое орудие, чем в немалой степени способствовала успешному выполнению батальоном трудной задачи на левом фланге наступающего стрелкового полка. Отважный офицер был представлен командованием полка к правительственной награде.

Разведчики сержант С. Суслов и красноармеец А. Галашвили, неразлучные боевые товарищи, своевременно обнаружили несколько огневых точек и дали точное целеуказание. Дивизион уничтожил два дзота, пулемет на открытой площадке. Залегшие было наши стрелковые роты вновь поднялись в атаку.

Суслов и Галашвили засекли и колонну вражеских мотоциклистов, двигавшуюся к перекрестку дорог в районе Рабочего поселка № 7. Цель с НП командира 9-й батареи не просматривалась. Тогда разведчики взяли управление огнем батареи на себя. По их командам она произвела налет по колонне, рассеяла ее, уничтожив более десяти мотоциклов с коляской вместе с их экипажами. Оба разведчика были представлены к правительственной награде.

Большую работу в дивизионе проводили политработники, партийные и комсомольские активисты. Возьмем, к примеру, политруков батарей. Все они М. В. Трунов, А. К. Волжанский, И. И. Хребтов — постоянно находились среди бойцов на огневых позициях, знакомили воинов с успехами их товарищей на других участках, читали сводки Совинформбюро, делали все для того, чтобы боевой опыт лучших становился достоянием всех. Заботились политруки и о том, чтобы артиллеристов вовремя накормили, чтобы снарядов было в достатке, чтобы раненым своевременно оказывалась медицинская помощь.

В то же время и Трунов, и Волжанский, и Хребтов были квалифицированными артиллеристами. Все трое в любой момент могли заменить командира, умело управлять огнем батареи и взвода. Приведу лишь один пример.

Младший политрук Волжанский, находясь на передовом НП под Гонтовой Липкой, заметил в небольшой роще в глубине обороны противника скопление вражеской пехоты. Роща находилась на расстоянии, недосягаемом для минометных подразделений стрелкового полка. Не ожидая, пока вернется командир взвода управления, которого в это время вызвали на НП поддерживаемого стрелкового батальона, Волжанский сам подготовил данные и передал их на позицию.

Со снарядами у нас тогда было очень туго, цель — неплановая, и командир батареи лейтенант Деркач обратился ко мне за разрешением израсходовать 20 выстрелов. Я дал «добро». Батарея произвела огневой налет по роще и нанесла немалый урон врагу.

Отважно дрались наши пехотинцы, испытывая неимоверные трудности при действиях на сильно пересеченной, то каменистой, то болотистой земле синявинской. Но, несмотря на их мужество и поддержку артиллерии, войска 54-й армии не смогли овладеть Синявино и соединиться с наступавшими им навстречу дивизиями Невской оперативной группы. Противник постоянно вводил резервы, чего мы, к сожалению, не могли делать.

28 октября 54-я армия перешла к активной обороне на достигнутых рубежах, ограничиваясь лишь местными атаками, чтобы сковать гитлеровцев, отвлечь часть их сил и средств на себя. Невская оперативная группа по-прежнему продолжала наступательные бои на синявинском направлении. Однако Синявинскую операцию нам пришлось все-таки прекратить в связи с начавшимся наступлением противника на Тихвин.

В середине октября крупная группировка войск противника нанесла мощный удар на волховском направлении. Завязались ожесточенные бои на дальних подступах к городу Волхов, в результате которых обозначилась угроза тылам 54-й армии. Для усиления соединений, сражавшихся на волховском направлении, приказом Военного совета фронта 3-я гвардейская стрелковая дивизия снималась со своего прежнего рубежа и перебрасывалась значительно севернее Синявино. Вместе с ней уходил и наш 881-й корпусной артиллерийский полк, но только без моего дивизиона.

— Вы остаетесь здесь и будете действовать самостоятельно, как отдельный армейский дивизион, — сказал мне командир полка майор Колесов.

Я подумал, что больше со своей родной частью мне не придется воевать. Так оно и вышло. Полк ушел, а мы остались. Теперь все нужно было решать самому, без оглядки на указания командира и штаба полка. Начальнику штаба дивизиона старшему лейтенанту Панферову я приказал немедленно связаться с начальником артиллерии 128-й стрелковой дивизии, в интересах которой нам предстояло теперь работать. Вскоре я и сам встретился с майором И. Г. Солодовниковым. Начальник артиллерии был еще совсем молодым командиром, но чувствовалось, что дело свое он знает хорошо. Майор приказал дивизиону оставаться на прежних позициях и продолжать разрушать дзоты, уничтожать огневые средства противника на переднем крае и в тактической глубине его обороны.