Георгий Ковтунов - Всей мощью огня

Вот и в тот день, когда состоялся наш короткий, но весьма памятный для меня разговор за обедом, Тарасов сразу же уехал в подразделения, чтобы еще раз перед наступлением поговорить с политработниками, парторгами дивизионов и батарей, проинструктировать активистов, дать индивидуальные поручения коммунистам и комсомольцам. Нет, Кирилл Ильич не собирался при этом подменять товарищей на местах. Но считал своим первейшим долгом всегда быть в гуще событий, лично знакомиться с состоянием дел. И те же задания, о которых идет речь, он давал в весьма своеобразной форме: «А как вам кажется, товарищи, не лучше ли будет…» И вот уже один высказывает свое мнение, другой. В результате получается, что не полковой комиссар предложил что-то, а люди сами. А он в итоге заключает с доброй улыбкой:

— Раз считаете, что так лучше, давайте и будем действовать таким образом. Договорились?

Перед отъездом, видя, что я весьма удручен своей нетактичностью, Кирилл Ильич сказал мне:

— А вы не расстраивайтесь, Георгий Никитович. И я занят, и вы, прекрасно понимаю это, заняты не меньше моего. Так что никому из нас не придется сейчас побывать в нашей прежней дивизии. Не до того нынче. Тем не менее с земляками еще непременно повидаемся. Не последний день, надо думать, по земле ходим…

В темную сентябрьскую ночь 304-я стрелковая дивизия подошла вплотную к Дону. Передовые группы начали переправу через изрядно обмелевшую за лето реку. Использовалось абсолютно все, что могло держаться на воде: лодки, самодельные плотики, связки камыша и ивняка. Некоторые бойцы и командиры пускались вплавь, полагаясь на собственное умение и силы.

80-й артиллерийский полк пока что оставался на левом берегу, ожидая своей очереди. И ждать нам предстояло недолго. Как только завяжется бой, откроют огонь орудия. Для каждой батареи заранее были определены цели из числа разведанных огневых точек, артиллерийских и минометных позиций противника. Это стало возможным благодаря огромной предварительной работе, проделанной разведчиками и наблюдателями. Но слепо полагаться на имевшиеся в нашем распоряжении разведданные тоже было нельзя. Гитлеровцы могли успеть перегруппировать силы, подбросить невыявленные разведкой резервы. Так что мы были готовы и к неожиданностям.

Томительно тянулись минуты ожидания. Как-то там идет переправа? И что означает эта пулеметная очередь? Случайно ли ворвалась она в ночную тишину или, быть может, противник обнаружил наших бойцов? Нет, судя по всему, это обычная, как у нас говорили, дежурная очередь. Иначе разом вспыхнули бы над Доном десятки осветительных ракет, заискрился бы колючими вспышками весь противоположный берег. А он, к счастью нашему, как будто спит. И хоть бы подольше он не пробуждался…

По приказанию командира полка еще раз связываюсь с дивизионами по телефону. Да, сейчас только по телефону, чтобы гитлеровцы, которые следят за эфиром, не обнаружили прежде времени работы наших радиостанций. А стрелки часов подползают уже к той черте, за которой начинается бой. Точнее, должен начаться, как это рассчитано, как предусмотрено планом.

И он начинается грохотом, разрозненными, тусклыми вспышками выстрелов. Это очень хорошо, что тусклыми. Значит, наши передовые отряды сумели, не обнаружив себя, преодолеть Дон и первыми открыли огонь. А вот теперь заговорили пулеметы и автоматы гитлеровцев. Светящиеся трассы тянутся по направлению к реке, к нашему берегу. Где-то за спиной гулко бьет первый залп наших батарей. Сразу же все тревоги, связанные с мучительным ожиданием, уходят прочь. Теперь каждый знает, что ему надо делать.

Уже поступили первые сообщения о том, что нашим бойцам удалось зацепиться за правый берег. В соответствии с планом часть орудий полка тут же снимается с занимаемых позиций и выдвигается вперед, для того чтобы поддержать наступающих огнем и, как только это будет возможно, переправиться на новый плацдарм.

На наблюдательном пункте, где я нахожусь, непрерывно верещат телефоны. Радисты, включившиеся в работу, принимают и передают радиограммы. Их много. И практически каждая требует немедленного решения. Командир дивизии полковник С. П. Меркулов приказывает подавить внезапно ожившие вражеские огневые точки. Командир одного из стрелковых батальонов докладывает, что достиг рубежа № 2. Тут же соответствующее предупреждение передается в дивизионы: если замешкаться, могут накрыть огнем свои…

Несколько суток не прекращались бои в излучине Дона. Гитлеровцы отчаянно сопротивлялись. Тем не менее наши стрелковые подразделения упорно продвигались вперед. Шли медленно, трудно, но, судя по всему, командование дивизии было вполне удовлетворено и этим. Ведь речь шла не просто об освобождении от гитлеровцев той или иной территории. Главная задача, стоявшая перед вами, заключалась в том, чтобы по возможности оттянуть на себя какие-то силы непосредственно из-под Сталинграда, где продолжались упорнейшие кровопролитные бои. А если даже не оттянуть в буквальном смысле этого слова, то по крайней мере поставить перед гитлеровским командованием такую проблему: как поступить с имевшимися в его распоряжении резервами? Направить их к Волге или, учитывая неослабевающий натиск с нашей стороны, использовать здесь, на Дону?

Большинство наших пушечных батарей в дни этих напряженных боев были приданы стрелковым полкам и батальонам дивизии, в которых своей артиллерии пока еще было мало. Орудия чаще всего следовали в боевых порядках пехоты, поддерживая ее, как тогда было принято говорить, огнем и колесами. Это намного упрощало управление огнем в бою, давало возможность артиллеристам немедленно действовать по «заявкам» непосредственно общевойсковых командиров, по их просьбе подавлять огневые точки врага, препятствующие дальнейшему продвижению, уничтожать фашистские танки, пытавшиеся временами контратаковать наступающих.

Казалось бы, такая временная децентрализация управления артиллерийскими средствами — наилучший вариант при наступлении. Однако, как показал опыт, были в такой раздробленности и свои теневые стороны. Главная из них заключалась в том, что в случае необходимости довольно трудно было сосредоточить огонь по наиболее важным в данный момент целям: по ключевым узлам сопротивления, крупным сосредоточениям живой силы и техники врага. Приходилось тратить немало времени на передачу соответствующих команд, подготовку исходных данных для стрельбы. А ведь порой возникали такие ситуации, что все решали считанные минуты.

В ходе боев за новый плацдарм и его последующее расширение мы убедились, что в этом отношении значительные преимущества дает дивизионная артиллерийская группа (сокращенно ее называли ДАГ), в которую входили все остальные пушечные и гаубичные батареи нашего полка. Это был своеобразный артиллерийский кулак. Умело маневрируя огнем группы, командующий артиллерией дивизии подполковник А. В. Николин в нужный момент обрушивал сильные удары на огневые позиции противника, на опорные пункты в глубине его обороны, подразделения гитлеровцев, которые сосредоточивались для очередных контратак.