Михаил Литвяк - Породненные броней

Регулировать эти встречные потоки при одностороннем движении оказалось делом нелегким. И мы поражались выдержке и расторопности командира 237-го стрелкового полка подполковника В. В. Бунина, выполнявшего обязанности коменданта переправы и разбиравшегося в многоголосии просьб, требований и жалоб. Он каким-то особым чутьем улавливал, кого нужно пропустить немедленно, а кто может подождать. И все как должное принимали его решения. Образовавшаяся пробка стала рассасываться.

У переправы ожидали своей очереди и передовые отряды нашей армии. У танкистов неожиданно появился час-другой свободного времени. Стой в колонне и жди команду на очередное продвижение поближе к мосту. Я решил пойти в подразделения 49-й танковой бригады. Хотелось поговорить с людьми. Ведь до боя оставалось четыре шага…

— Давай заглянем к твоим ребятам, Дмитрий Иосифович, посмотрим, что они делают, — сказал я начальнику политотдела бригады полковнику Цыгану. Тот охотно согласился.

В голове бригады находилась рота старшего лейтенанта А. А. Аматуни. Мы уже рассказывали о воинах этого подразделения, которое отличалось особой спайкой. Около танка комсорга роты лейтенанта Олега Матвеева собрались комсомольцы Алексей Васильев, Владимир Пермяков, Александр Марков, Виктор Жиделев, Ншан Дарбинян, Николай Елкин, Василий Хлебников, Сергей Лепетюха, Николай Миненков, Григорий Попеловский и недавно принятый в ряды ВКП(б) Сергей Мацапура. Командиры танков, механики-водители, командиры орудий, заряжающие, стрелки-радисты тесным кольцом обступили комсорга. Жизнерадостный всезнающий Олег словно магнитом притягивал к себе товарищей остроумным словом, доброй шуткой, дельным советом. В роте все знали, что в любой обстановке Матвеев не подведет, поможет в беде, не пожалев ничего для товарища.

Когда мы подошли, разговор велся о сложившейся за Пилицей обстановке, об авангардной роли комсомольцев.

— Боевую задачу вы усвоили неплохо, настроение бодрое, — говорил Олег. — Значит, будем бить врага по всем гвардейским правилам. Хочу напомнить — мы завели личные боевые счета ненависти и мести фашистам. Надо ежедневно интересоваться, кто сколько уничтожил гитлеровцев, вражеской техники, какие захвачены трофеи. Всякий счет любит точный учет…

Слова комсорга вызвали оживленный комментарий. Матвеев подождал, пока утихнут страсти, а затем продолжил:

— Считать надо живых и битых гитлеровцев поштучно, без округления. Так же и захваченные и подбитые танки, самоходные орудия, пулеметы, автомашины, пушки. Записывать в боевые счета нужно то, что видел не только сам, но и весь экипаж и, конечно, командир танка.

Вместе с кухней в батальон прибыла почта. Танкисты бросились вначале за письмами и газетами и тут же стали разворачивать дорогие сердцу треугольники, делиться новостями из дому.

Я рассказал танкистам о героических подвигах подчиненных майоров А. И. Бельского и В. А. Гнедина из 5-й ударной армии, которые первыми вступили в бой и обеспечили выход нашей танковой армии на рубеж ввода в сражение.

— Так что мы у них в долгу, — сказал Елкин.

— Правильно…

Затем направился в колонну 47-й танковой бригады. В уже знакомом читателю 3-м батальоне (командир майор М. И. Андросюк, замполит капитан А. А. Федорович) состоялся любопытный разговор с танкистами. Я поинтересовался, насколько ясно и четко они представляют себе боевые задачи батальона, всей бригады как передового отряда корпуса, ее назначение, а также характер местности на сохачевском направлении. Каждый экипаж твердо знал не только общий замысел, но и свой маневр. Чувствовалось, что к этому приложил руку полковник И. Н. Плотников, который находился здесь же и испытывал явное удовлетворение от ответов танкистов.

В разговор вступил командир тридцатьчетверки младший лейтенант В. В. Корсаков:

— А что, товарищ полковник, помните, после обсуждения проекта памятки экипажу танка и САУ вы смотрели нашу карту с наметками плана наступления нашей армии? Как видите, мы тогда правильно определили ход операции…

После переправы передовые отряды вместе со стрелковыми частями 5-й ударной армии сбили врага с занимаемых позиций южнее Гнеевице, затем, обогнав боевые порядки пехоты, начали стремительно продвигаться в двух направлениях: 47-я танковая бригада — на северо-запад к городу Груец, 49-я — на Блендув.

…Во второй половине дня погода начала улучшаться. Прекратился снегопад, поредел туман. Выглянувшее из-за облаков зимнее солнце посылало на землю свои холодные лучи. В воздухе появились наши штурмовики, вылетевшие для поддержки танкистов. Это было очень кстати: вражеская артиллерия задержала наступление танкового батальона, которым командовал майор А. Ф. Бранцевич. Командир бригады полковник Н. В. Копылов связался с командованием 197-й штурмовой авиадивизии и проинформировал его о сложившейся обстановке. Не прошло и десяти минут, как ведущий группы штурмовиков по радио запросил координаты штурмовок. Представитель авиадивизии лейтенант Басов, находившийся на командном пункте бригады, тут же сообщил летчикам необходимые данные. Несколько заходов сделали штурмовики над позициями артиллерии противника. От метких ударов авиаторов вражеский огонь ослаб. По сигналу майора Бранцевича танки с пехотой устремились к городу Груец.

Гитлеровцы превратили Груец, как и другие города, находящиеся на пути наступления главных сил 2-й гвардейской танковой армии, в крупный опорный пункт и стремились во что бы то ни стало удержать его. Фашисты понимали, что потерять Груец значит лишиться рокады и двух шоссейных дорог, идущих на запад от Вислы.

Подразделения 47-й танковой бригады еще до наступления темноты достигли окраины города и приступили к его штурму. Одной из первых в Груец ворвалась действовавшая в качестве головной походной заставы батальона танковая рота, усиленная батареей САУ и взводом бронетранспортеров. Ее возглавил заместитель командира батальона старший лейтенант Е. М. Волков. Этот двадцатипятилетний, но уже опытный фронтовик на магнушевском плацдарме был принят кандидатом в члены ВКП(б). Получая из рук начальника политотдела бригады полковника В. А. Телехова кандидатскую карточку, Евгений Волков дал клятву оправдать высокое звание коммуниста. Офицер помнил о своей клятве, умело руководил подразделением, показывал личный пример мужества и отваги. Слаженно действовали и его подчиненные. Танковые экипажи оказывали своевременную огневую поддержку наступавшему впереди взводу мотострелков.

На площади города путь бойцам преградил пулемет врага, который вел огонь из каменного дома. На выручку пришел экипаж танка Евгения Волкова. С короткой остановки офицер метко поразил цель. Мотопехотинцы продолжали наступление. Вдруг из-за угла здания показался фашистский танк. Выбрав удобный момент, старший лейтенант Волков подбил его. Танкисты и мотопехотинцы упорно продвигались к центру города.