Михаил Литвяк - Породненные броней

Об этом я тут же доложил члену Военного совета армии П. М. Латышеву. Он сразу позвонил командующему. После краткого разговора с генералом С. И. Богдановым Петр Матвеевич сказал:

— Дело это серьезное. Бери у замкомандующего по технической части генерала Юкина инженера и выезжай в 47-ю бригаду. Там на месте необходимо детально выяснить боевые свойства нового оружия, тактику противника по применению его в бою и определить основные меры и способы борьбы с ним. К двенадцати часам надо подготовить проект боевого распоряжения войскам. Предварительно покажи Радзиевскому. Мы разошлем этот документ в штабы соединений…

Вместе с П. М. Латышевым мы подготовили специальное донесение в политуправление фронта, в котором сообщали о появлении у противника нового противотанкового оружия и о том, что мы решили предпринять для организации эффективной защиты от него танков и самоходок. Затем стал собираться в дорогу. С собой я решил взять помощника по комсомолу майора Н. С. Пастушенко и корреспондента армейской газеты капитана Л. Б. Дубинского. Генерал-майор Н. П. Юкин выделил в состав нашей группы инженер-полковника В. А. Чулкова.

На рассвете 16 января мы въезжали в только что освобожденный Мщонув. Кое-где еще раздавались выстрелы:, наши автоматчики добивали засевших на чердаках гитлеровцев. 47-я танковая бригада находилась на северной окраине города и приводила себя в порядок. Передышка оказалась кратковременной. Головной батальон уже выступал в направлении Жирардува. До подхода основных сил корпуса в городе оставался танковый батальон майора М. И. Андросюка и батарея самоходно-артиллерийских установок капитана И. П. Пиявчика, составлявшие второй эшелон бригады.

В расположении этих подразделений был оборудован КП бригады.

Там мы встретили полковника И. Н. Плотникова, подполковника В. А. Телехова и замполита батальона капитана А. А. Федоровича. Первым делом осмотрели стоявшие на улицах города поврежденные новым оружием тридцатьчетверки и самоходки. Бросилось в глаза, что в броне каждой из этих боевых машин зияли сквозные пробоины с оплавленным по окружности металлом. Около некоторых машин хлопотали ремонтники, другие стояли сиротливо: их уже отнесли к безвозвратным потерям.

С помощью переводчика допросили пленных. У одного из них оказалась памятка-инструкция по применению фаустпатронов. После перевода и изучения памятки-инструкции, осмотра самого фаустпатрона один из наших автоматчиков произвел два пробных выстрела — по подбитому фашистскому танку и массивной каменной ограде. И в танке, и в стене появились пробоины. Мы убедились, что это безоткатное оружие кумулятивного действия, простое по устройству и в применении, является эффективным средством для поражения бронесредств в ближних, особенно уличных, боях. Вражеские солдаты вели стрельбу, обычно укрываясь в подвалах, на чердаках домов, за противотанковыми барьерами, в отрытых у дорог кюветах, щелях и т. д.

Беседовали мы и с нашими воинами — танкистами и самоходчиками, мотопехотинцами и артиллеристами, участвовавшими в освобождении городов Груец и Мщонув. Они поделились своими наблюдениями, подсказывали, как лучше вести борьбу с вражескими истребителями танков.

В назначенный срок проект боевого распоряжения, согласованный с генерал-лейтенантом танковых войск А. И. Радзиевским, был представлен генерал-майору П. М. Латышеву. Подписанное командующим армией и членом Военного совета, оно тут же было передано в штабы соединений. В документе содержались требования повысить бдительность личного состава, улучшать организацию разведки, быстро оповещать войска о появлении нового оружия, в ходе боя обязательно обстреливать места, где могли укрываться фаустники. Командирам подразделений вменялось в обязанность тщательно продумывать вопросы тактического и огневого взаимодействия танкистов и мотострелков, изучение с подчиненными боевых свойств фаустпатронов и правил пользования ими.

Словом, боевое распоряжение давало конкретные рекомендации по борьбе с противотанковым оружием врага. Важно было незамедлительно довести их до всего личного состава. За это дело активно взялись и работники политотдела армии. Многие из них после моего инструктажа и изучения немецкой памятки-инструкции, размноженной в политотделе, тут же выехали в войска. Они провели большую работу по разъяснению указанных документов.

Вся политическая и организаторская работа вокруг боевого распоряжения Военного совета проводилась под лозунгом «Убей фаустника — спасешь танк и экипаж!». Так конкретно, емко и точно формулировалась задача наших воинов.

Усилия командиров, штабов, политорганов, партийных и комсомольских организаций принесли свои плоды. В армии значительно снизились потери бронетехники. Новое оружие, поначалу доставившее нам немало беспокойства, не повлияло на темпы наступления советских войск, не оправдала тех надежд, которые возлагали на него гитлеровцы.

Вечером 16 января штабу армии стало известно, что передовые отряды корпусов достигли Сохачева, а главные силы находились в районе Жирардува, Болимува, Мщонува. Выход наших соединений в глубокий тыл варшавской группировки противника, охватываемой в это время с севера и юга наступавшими с востока советскими войсками и 1-й армии Войска Польского, создал реальную угрозу ее окружения. Час освобождения польской столицы приближался. Вражеское командование, опираясь на мощные укрепления, рассчитывало удержать Варшаву в своих руках, приостановить наступление советских войск на этом направлении. Гитлер неоднократно радировал коменданту варшавского укрепленного района, требуя ни в коем случае не сдавать город. Враг сопротивлялся с фанатическим упорством. Но каковы его дальнейшие намерения? Как он среагирует, узнав о выходе наших войск в его тыл? Только имея исчерпывающие ответы на эти вопросы, можно было ставить новые задачи соединениям.

Штаб армии, возглавляемый генерал-лейтенантом А. И. Радзиевским, предусмотрел различные варианты действий в ходе наступательной операции на сохачевском направлении. В случае продолжающегося сопротивления гитлеровцев в районе Варшавы предполагалось повернуть часть сил на восток (1-й механизированный и 9-й танковый корпуса) для нанесения по варшавской группировке удара с запада. Если же противник начнет отход, фронтом на восток разворачивался лишь 1-й механизированный корпус, находившийся во втором эшелоне армии. При таком повороте событий он получил бы задачу временно перейти к обороне, защитить открытые фланг и тыл танковой армии в районе Жирардува и Сохачева и не допустить прорыва фашистов на запад к заранее приспособленному ими к обороне рубежу на реках Бзура и Равка.