Ярослав Голованов - Заметки вашего современника. Том 3. 1980–2000

У арбуза самая сладость в сердцевине. А где находятся самые лучшие мысли в голове?

Форма пищи имеет для меня часто большее значение, чем вкус. Не люблю любую еду, которая липнет во рту и норовит застрять между зубов. Не люблю еду, которую практически нельзя съесть, чтобы не запачкаться. В Сингапуре подавали в ресторане арбуз, нарезанный кубиками, и я обнаружил, что арбуз — это очень вкусно. Но я редко ем арбузы дома: они очень «неаккуратны». Дают тебе ломоть больше ступни, его надо резать (отрезанные куски норовят упасть тебе на колени), выковыривать семечки, и тут уже не до вкуса. От цыплят табака можно получить удовольствие, только если ешь их руками, сидя голым.

Литовскую сдержанность Баниониса мы часто склонны принимать за глубокомыслие.

Ещё в детстве я много раз слышал рассказы о необыкновенной честности скандинавов. От воровства их якобы навечно отучили, обрубая руки. Рассказывали: забытый велосипед год простоял на улице, никто на него не покусился, двери не запирают и т. п. И вот читаю в БИНТИ: в Швеции в магазинах ежегодно крадут разных товаров на 65 миллионов долларов.

В середине сентября мы с Женей, прихватив Илью Гричера и Димку Солодова, поехали в Нижегородскую область за грибами и прожили более недели в деревне Телки примерно в 30 км от старого русского города Семёнова. Грибов — невиданное количество, но мы опоздали: ночью стало холодать и молодой гриб найти трудно. Дом нам отдала Анна Фёдоровна Какурина, сама ушла жить к дочке. Опекала нас почтальонша Галина Ивановна Макарова, которая дала нам большие корзины, печку «Прачка» для варки грибов, учила сушить их в русской печке и топила для нас чёрную баню. Очень тревожила погода: лужи от дождей на выезде из деревни становились совершенно непроходимыми. Ясное небо с классической россыпью звёзд предвещало холода и гибель грибов. Трава утром покрывалась седым налётом, а стёкла моей «Волги» замерзали, как зимой. Солнце днём светило весело и ярко, небо было чистое, но с крыш бойко капало, словно шёл дождь.

Грибная экспедиция в деревню Телки.

Коров гнали поздно, в девятом часу.

В разрушенной избе нашёл «четверть» — огромную бутылку, правда, очень грязную. Дома отмою, налью водки и буду поражать друзей этой грандиозной ёмкостью.

Забытый под яблоней летний столик покрыт свежим снегом, как парадной скатертью, и сервирован жёлтыми кленовыми листьями.

28.9.86

Разрезал осу в окне конторскими ножницами, ампутировал ей брюхо… Как ни в чём не бывало, эта полуоса долго ползала по подоконнику, потом от какого-то неловкого движения перевернулась на спину и начала кружиться, с такой силой работая крыльями, что их почти не было видно. Какая же энергия невиданной концентрации заключена в этом, уже разрушенном мною, организме! И что это за энергия? Поймём ли мы когда-нибудь её источник и механизм её выделения? Если столько тайн скрыто в примитивном насекомом, то что же говорить о человеке?!

За лето пара комнатных мух даёт потомство, биомасса которого составляет 625 тонн. Я не поленился и подсчитал: чтобы сравняться с мухой, мне надо родить 9000 детей, т. е. в течение 27 лет ежедневно зачинать ребёнка. Справлюсь ли? Ой, вряд ли! Но муха-то это делает ЕЖЕГОДНО!

Счастье — это независимость. От заказчиков. От домашних. От водки. От почтальона.

В доме должно быть живое существо. Например, чайный гриб.

А соплякам всё лучше живётся: во Франции изобрели аппарат для вытирания носа.

В доме, где родился Фридрих Цандер (Рига, ул. Бартас, 1) — 11 комнат, кухня, две веранды, балкон.

Резко континентальный климат поездов. Или очень жарко, или очень холодно. Никогда не бывает просто тепло.

Если бы мне позволено было узнать о будущем что-то одно, локальное, я бы попросил показать мне, что и как в будущем поют. Обо всём остальном уже можно было бы догадаться.

Нельзя не признать, что Советский Союз изготовляет самые плохие канцелярские кнопки в мире.

Невероятно долгие крещенские морозы. На даче внизу холодно, наверху — терпимо, но нос на улицу высовывать не хочется. Главная забота — машина: заведётся или не заведётся? Редко скучаю по теплу, но вот заскучал.

11.1.87

Если грязного, но живого человека засунуть в большую стиральную машину, он будет более чистым, но менее живым.

…

Любовь ко сну ещё не определяет ординарность, но является её предрасположением.

Насколько легче было бы отличать самца от самки у попугайчиков-неразлучников, если бы у самца были большие яйца.

В конце весны 1986 года в составе агитационной бригады «КП», в которую вместе с журналистами входили артисты, музыканты, певцы, я побывал в разных частях группировки наших войск в Афганистане. В самом начале поездки я попал в жестокую автомобильную аварию, было разбито лицо, повреждены кости черепа, но от своих я не отстал, летал с ними, хотя толку от меня было мало, поскольку один глаз не видел из-за огромной синей гематомы. Большую часть времени я отлёживался, пока не попал вместе с Юрой Филиновым в кабульский госпиталь с воспалением лёгких (после бани у танкистов мы улеглись под кондиционером). В госпитале в одной палате со мной лежал ответственный работник военной прокуратуры из Москвы, который рассказывал о советских генералах, посылающих в Россию контрабандно наркотики. Хотя я видел Афганистан лишь одним глазом, но и то, что я видел, дополненное рассказами военного прокурора, возбуждало во мне активную неприязнь к этой войне. В редакции, вернувшись в Москву, я сказал, что не буду ничего писать, что, разумеется, вызвало недовольство начальства.

Некоторые участники агитбригады «Комсомольской правды» в Афганистане. Кундуз, май 1986 года. Слева направо: Юрий Крапивин, Юрий Совцов, Михаил Криуша, Алексей Птицын, я, Игорь Лободин, Юрий Макарцев.

В Афганистане 93 племени. Каждое племя разбивается на роды и более мелкие группы. Их около 1500. Железных дорог в стране нет. У людей нет никаких документов, сколько кому лет, не знает никто.

600–800 наших гробов в месяц («Груз № 200») улетает в Россию рейсом «Чёрный тюльпан». Нет никаких планов военных действий. И быть их не может: это типичная партизанская война.